В этом состоянии он мог непосредственно ощущать дрожь доядерных реакций, когда ещё не существовало элементарных частиц, и это поразило его в первую очередь, потому что тело-струна мчалось во мраке кваркглюонной плазмы, в квантовой «пене» допространственного состояния материи.
Но вот темнота вокруг начала рассеиваться – очень долго, несколько сотых долей секунды, пока «падающая» в ничто пара не окунулась в океан огня.
«Вскрикнула» Дианая: невероятно яростное пламя ослепило и обожгло её.
Копун сосредоточился на восприятии себя и мира, продолжая оставаться в состоянии «пульсирующей струны», чтобы выяснить, куда их занесло.
Среда поразила отсутствием ориентиров, потому что даже точнейшая совершенная система анализа не смогла идентифицировать её плотность и температуру: они были поистине огромны, хотя и не бесконечны. Спустя мгновение он понял, что случилось.
Пятимерная «струна» занесла его со спутницей не просто в дали метавселенных Мультиверса, а… к началу времён! То есть в прошлое, к моменту Большого взрыва! Квантовый вычислитель внутри Вестника начал отсчёт.
Десять в минус тридцать седьмой степени секунды – конец эры инфляции, раздувшей крохотный узелок сингулярности в невообразимо огромное трёхмерье метавселенной из многообразия Калаби – Яу с набором дополнительных пространственных измерений. Начался распад единого универсального взаимодействия на составляющие – гравитационное, сильное, слабое и электромагнитное.
Копун знал, что теория «суперструн» допускает существование типов резонансных колебаний, которым соответствуют частицы с иными элементарными зарядами: в одну пятую, одну одиннадцатую или одну тридцать седьмую (к примеру), но родная метавселенная случайным образом «кристаллизовала» всего четыре типа: один элементарный заряд (электрон), половина, одна треть и две трети – для кварков. Чего, впрочем, хватило для образования огромного спектра частиц. К концу этой невообразимо короткой эпохи температура родившейся метавселенной достигала десяти в двадцать шестой степени градусов Кельвина. Образовалась плазма из кварков, глюонов, электронов и античастиц. Вот почему Копун ощутил среду как жгучее пламя.
Десять в минус одной миллионной степени секунды: температура упала до пятидесяти триллионов градусов. Плотность «кваркглюонной пены» падает, но ещё колоссально велика.
Десять в степени одна стотысячная секунды: температура достигла десяти триллионов градусов. Кварки и глюоны начали образовывать протоны и нейтроны.
Десять в степени одна десятитысячная секунды: температура – миллиард градусов, начали формироваться ядра дейтерия, гелия и лития. Но всё равно «очень жарко». Назад, пока не сгорели, хотя и получили бешеную подкачку энергии.
Темнота… ощущение всплытия… свет!
Пятнадцать тысяч лет, температура – одна тысяча градусов, равенство плотности энергии излучения и материи. Ещё жарко, человек давно поджарился бы…
Темнота… рассвет… россыпь искр вокруг… что это?
Ага, прошло триста тысяч лет, из ядер начали образовываться атомы лёгких элементов. Тёмная эпоха Мироздания закончилась, оно стало прозрачным для фотонов света. О скоплениях приходится только мечтать.
Пятнадцать миллионов лет, температура – триста градусов. Скоро можно будет находиться в космосе как у себя дома. По идее Всеволода Шапиро, именно с этого момента начали образовываться первые звёзды и галактики, а также полости между ними – войды. А в них – первые живые думающие сущности: До-Разум. Проверим…
Один миллиард лет… редкая световая паутина со всех сторон… галактики только-только начали соединяться в нити будущей сетчато-волокнистой структуры… но где же следы деятельности До-Разума? Неужели учёные ошиблись и никаких разумников не существовало?..
Сделаем небольшой шажок в будущее… три миллиарда лет от момента Большого Бума… но что это? Вспышка света где-то неблизко… Ага, первая сверхновая! Мироздание продолжает расширяться, хотя уже по инерции. Новое ускорение начнётся только через последующих три миллиарда лет. А намёков на До-Разум по-прежнему нет…
Внезапно тело Копуна прошила необычная вибрация. Он попытался нейтрализовать воздействие усилившихся вакуумных осцилляций и услышал раскатистый шёпот, сотрясший все структуры Вестника:
– Что тебе нужно, Колючий? Зачем ты беспокоишь нас?
Разумеется, источник шёпота говорил не на языке людей Земли, складываясь в «слова» из вибраций квантовых полей, но смысл сказанного был понятен.
– Колючий? – удивился Копун, одновременно успокаивая спутницу. – Почему?
– Ты пронзаешь наши структуры.
– Кто вы?
– Мы те, кого ты называешь До-Разумом.
– Значит, мой друг был прав – вы существовали!
– Мы есть. Отвечай точнее, мы живём несравнимо быстрее.
Копун невольно охнул.
– Войдики! Вы – предки войдиков! Но простите, буду конкретен. Через миллиарды лет… это единицы измерения длительности…
– Нам они известны.
– Мы попали в ловушку чёрной дыры…
– Мы прочитали всю вашу информацию, не повторяйтесь. Чего ты хочешь?
– Вернуться.
Молчание собеседника длилось невероятно долго для обмена мыслями – сотую долю секунды. Вообще весь этот «разговор» длился всего пару миллиардных долей секунды, поэтому сотая доля в сравнении с миллиардной была что земная секунда по сравнению с пятнадцатью часами.
Собеседник заговорил другим «голосом», и Копун понял, что его сменили.
– Это не наша проблема. Но ты колешься, разрушаешь наше единение, и мы вынуждены…
Тьма оборвала «голос».
«Подождите! – хотел крикнуть Копун. – Нам нужно вернуться в определённый момент времени и в определённое место!»
Но было уже поздно. Неведомые представители первого Разума выбросили нарушителя их сферы жизни вон…
Мрак… падение или взлёт – не разберёшь…
Ощущение движения пропало, но Копун по-прежнему ничего не видел. Ни одной искры света.
«Дианая…»
«Я здесь», – послышался тихий мыслеголос моллюскора.
«Что ты видишь?»
«Ничего».
«Попробуем прояснить ситуацию».
Копун «пошевелился» и влетел в море пламени, ударившее по всем нервным узлам тела, особенно по спектральным анализаторам, «по глазам», как сказал бы человек!
Раздался вскрик Дианаи:
«А-а-а! Я горю! Помоги!»
Копун судорожно натянул на моллюскора своё превратившееся в полевой кокон тело.
«Потерпи, милая! Это займёт краткий миг!»
Развернулся вычислитель ситуации.
Среда: бозонный конденсат, температура десять в шестнадцатой, плотность: три на десять в тридцать третьей…
Боже мой, что это такое?! Они вернулись в момент Большого взрыва?! Но нет же, протяжённость прыжка – больше десяти в степени… невозможно посчитать! Триллионы триллионов триллионов лет! Он в будущем! Что произошло?! Неужели они попали внутрь чёрной дыры?! Но если это далёкое будущее, где не должно уже было остаться ни одной чёрной дыры, потому что их эпоха ушла вслед за эпохой распада любых типов звёзд, в том числе нейтронных, то что есть на самом деле?!
Дианая закричала…
И пришло озарение!
Они оказались в будущем, но совсем не в том будущем, о котором рассуждали учёные и философы, считая, что Вселенная будет расширяться вечно. Этот вариант Мироздания, в который занесло искинов, испытывал фиолетовое смещение! Сжатие всего материального континуума в сингулярное состояние!
«Что?!» – прилетел вопрос Дианаи, соединённой с Вестником пуповиной ментальной связи.
Он повторил догадку.
«Не понимаю! – жалобно отозвалась спутница. – Объясни ещё раз!»
Пришла спасительная на первый взгляд идея раскрыть всю свою память, чтобы моллюскор вник в происходящее и перестал мешать своими жалобами. Копун даже начал процесс, ослабляя защитные поля и готовясь разблокировать «зеркальный» кокон, всё ещё сопротивляющийся растущему давлению.
И в этот момент Дианая «вскрикнула» так, что Вестник «протрезвел»:
«Меня… режут… на части! Я… умираю…»
Он и сам ощущал всплеск внешнего воздействия, напоминающий удар кинжалом в шею, точнее, не кинжалом – топором, словно голова Копуна лежала на плахе, и по шее рубанул ледяным лезвием невидимый палач!
