И вот, наконец, много лет спустя ему открылась, как он думал, истина. Угрозой его существования был пока еще слабый Святой – Александр из рода Гелиоса. Конечно, не он представлял опасность, но силы, стоящие за ним. Против Баошенгдади сформировался воистину грозный союз. Впрочем, бог жизни был уверен в победе. Он давно знал, что есть вероятность подобного события, и был готов встретить неприятелей на своей территории.
Баошенгдади выпустил из темницы всех подопытных, и тысячи могучих существ разбрелись по острову. Большая часть явившихся в его владения были уже мертвы. Но он знал, что самые опасные из них обязательно выживут. Битва предстояла тяжелая, скорее всего, самая тяжелая в его жизни, но он знал, что победит. Он не может проиграть, в конце концов, Баошенгдади – бог жизни.
***
Он избрал пшеничное поле местом сражения. Здесь было достаточно просторно, и Баошенгдади мог использовать свои способности в полную силу. Он встал в центре поля в ожидании неприятелей.
Баошенгдади купался в лучах Солнца. Его лицо выражало благоговение и сосредоточенность. Предвкушая величайшую победу в своей жизни, Баошенгдади запел. И голос его звучал величественно, заполняя все пространство вокруг. Каждое слово, словно струящийся поток, наполняло его сердце уверенностью. В голосе слышалась сила и страсть. Он пел на языке Небес, языке ангелов, и песня его была о величии жизни, это был гимн всему живому. Он восхвалял растения, зверей, разумных и, конечно же, себя. Пшеничные колосья, словно повинуясь своему господину, почтительно тянулась к нему. К нему слетались сладкоголосые птицы, вторившие ему в пении, сползались различные насекомые, и змеи обвивались вокруг его тела.Баошенгдади принимал их всех в свои объятия. Он любил жизнь, любил ее во всех проявлениях.
***
В центре поля, облаченный в украшенный золотом лонгфу, возвышаясь над всем, стоял бог жизни. Он пел высоким голосом величественную песнь. Баошенгдади продолжал петь, несмотря на то, что уже почувствовал появление противников. В небе показался Хань Вейж, а с ним Филипп из рода Гелиоса и Ахей из рода Селевка. Из леса выбежали Адриан Астероп и Никита из рода Стендаля. Баошенгдади знал о присутствии Адриана на острове, хоть и не мог понять, как именно тот здесь очутился. Он мог бы изловить его и выведать все, что хотел. Но решил не трогать пока славного героя, как выяснилось зря. Баошенгдади ощущал, как гнев Астеропа растет, как он уже рвется в бой, но Никита удерживает его. Причину такой ненависти бог жизни не понимал.
Вейж в своем истинном обличье продолжал кружить над полем, не решаясь приземлиться или атаковать. Он считал, что пока есть возможность, нужно тянуть время, дожидаясь остальных. Наконец, из леса с северной стороны выбежали Крату и Андрей Швитский.
Баошенгдади закончил пение. Он был готов сразиться. Феникс завис прямо над богом жизни, Адриан и Никита подходили с южной стороны, а Крату и Андрей с северной. Баошенгдади постепенно окружали. Вот-вот должна была начаться битва, изменившая мир навсегда.
Но Андрей, пускай и понимал бессмысленность, не мог не попробовать в последний раз убедить учителя изменить свое мнение и помочь им. С мольбой он обратился к Баошенгдади:
– Учитель, прошу Вас, одумайтесь! Вы ведь не из тех, кто любит сражаться и проливать кровь.
– Ты прав, – по-доброму улыбнулся Баошенгдади, – но иначе нельзя. Я не обрету покоя, пока не покончу с Александром из рода Гелиоса, пока не прерву род Асуры. Я не люблю сражаться и ценю свою жизнь, однако я не боюсь вас. Меня страшили лишь Адам, Уриил и Асура. Способность Адама могла уничтожить, стереть из реальности все, даже меня. Неугасимое пламя Уриила было способно сильно ранить меня. Но вот Асура… Его способность опаснее всего, пускай архангелам или исполинам первого поколения он не может ею навредить, ибо они рождены сильнейшими. Однако я… я родился слабым, и Асура мог бы все испортить. Пусть его способность и убила бы его самого. Но теперь! – бог жизни расхохотался. – Теперь Адам и Уриил мертвы, эти глупцы убили друг друга! Асура хоть и жив, но не представляет более для меня угрозы. Он просто дух артефакта, слабый и заточенный в теле «мертвеца».
– Учитель, пусть Вы и сильны, но Вы одни, а нас много, – помрачнел Андрей, призывая меч из черной стали.
– Один? – расхохотался Баошенгдади, и смех его подхватили колосья пшеницы и окружающий поле лес. – Я бог жизни! Мой союзник – сама природа!
Он воздел руки к небу, и из земли тут же вырвались огромные корни, походившие на щупальца какого-нибудь чудовища из Бездны. Корни, на которых внезапно выросли острые шипы, атаковали наших героев. Они схватили Крату и начали сжимать его тело, причиняя тому нестерпимые муки. Шипы впились в его кожу, а корни сжали тело столь сильно, что скоро послышался хруст костей. Крату кашлянул кровью и обмяк.
Одновременно с этим сотни зверей выбежали из леса и бросились атаковать наших героев. Никита и Адриан были вынуждены переключить свое внимание на них. Они использовали техники с большой площадью поражения, чтобы поскорее покончить с ними.
Андрей Швитский сумел увернуться от корней и бросился в атаку. И тут мир замер. Андрей видел, как с неба атакует Филипп, посылая огромный огненный кулак в звериную толпу, как Адриан и Никита уничтожают их. Как Вейж пикирует на бога жизни, раскрывая свою звериную пасть, а Ахей готовится прыгнуть вперед с мечом в руке.
Андрей приблизился к Баошенгдади и уже занес черный клинок, чтобы снести богу жизни голову, а затем рассечь его тело на мелкие кусочки, однако… Баошенгдади сумел удивить Швитского, внезапно на его лице расцвела улыбка, и он ворвался в остановленный мир. Кулак Баошенгдади настиг Андрея, а следом прилетел второй удар, уже в живот. Баошенгдади не дал ему опомниться, и ловко подскочив, ударил его еще раз в живот, под ребра. Колени Швитского мгновенно стали ватными, он рухнул на землю и Баошенгдади нанес финальный удар, пробивая ему грудь. Мир вновь пришел в движение. Тут же с неба в бога жизни прилетел огненный шар, но тот поднял руку вверх, и пламя, не причиняя ему вреду, вошло в его тело.
Спикировавший с неба Вейж схватил Баошенгдади острыми клыками, поднимая его в небо. Бог жизни успел ударить феникса по морде, прежде чем тот перекусил его тело надвое и подбросил вверх. Филипп и Ахей ждали этого момента, они прыгнули вперед и атаковали своими мечами из черной стали. Каждый из них рассек по половине тела Баошенгдади на еще меньшие части. Развалившись на части, тело бога полетело вниз. Тут его встретил Адриан, который разрубил оставшиеся части на мелкие куски. На землю полился кровавый дождь. Никита продолжал сражаться против зверей, среди которых были и волки, и обезьяны, и змеи, и медведи.
От Баошенгдади осталась лишь кровь, оросившая пшеницу. Вейж приземлился на землю, с него спрыгнули Ахей и Филипп. Феникс начал принимать облик человека. Корни, атаковавшие героев, исчезли и освободившийся Крату подбежал к остальным. К его удивлению, раны на нем стремительно заживали. Исцелившийся благодаря силе времени, Швитский только-только поднялся с земли.
– Он мертв? – воскликнул удивленный Крату. – Вы так просто его убили?
– Странно… – нахмурился Филипп, – я ожидал большего.
– Я покажу вам большее! – раздался насмешливый голос.
Будто из-под земли, позади Крату вырос абсолютно невредимый и нагой Баошенгдади. Одним ударом ладони он снес ему голову. Крату опустился на колени, окропив колосья кровью, и повалился на землю.
– Мерзавец! – яростно взревел Филипп и исторг пламенную волну, которая понеслась на Баошенгдади.
Бог жизни не стал уходить от нее, напротив, он бросился вперед, прыгая сквозь огонь. И пламя не причинило ему никакого вреда. Увидев это, все были изумлены. Филипп так и вовсе вытаращил глаза, не находя этому объяснения. Его сила, его могучая сила не имела никакого смысла в борьбе с этим опаснейшим врагом.
Первым от удивления оправился Хань Вейж. Он решил проверить, как бог жизни справится с другим пламенем, ведь природа его огня отличалась от природы огня Филиппа. Один был порожден звериной сущностью феникса, другой же силой эссенции. Из глаз Вейжа вырвались огненные лучи и вонзились в Баошенгдади. Бог жизни даже не пошатнулся, лишь ускорил свой бег, приближаясь к героям. Тут сверкнула алая молния, и перед ним возник Адриан, заряженным молниями кулаком он ударил Баошенгдади по лицу.
