На прорыв! - Мазур Степан Александрович

Проблему опыления подземные учёные решали с помощью роботов. И Дементий, много раз посещающий эти места со школьными экскурсиями, никак не мог поверить, что птицы способны петь на поверхности, сидя прямо на ветках деревьев, а сверчки стрекотать в высокой траве. Зачем они это делают? Что за дивные мелодии он тогда слышал в едва живом лесу? Тот самый… звук леса!

В дендрарии Дементию нравился большой, раскосый дуб. Юноша и сейчас прислонился к нему лбом и крепко обнял. От подобной заботы дуб уронил перед ним жёлудь.

Дементий поднял его и клятвенно пообещал:

– Я твоими желудями засажу все анклавы. – И принялся забивать пустующие отсеки Саламандры разбросанными по искусственному травяному полю «семена дуба».

Но больше всего Демона всегда тянуло к третьему этажу – там работал отец.

На третьем этаже выращивали травы для нужд медицины подземелья. Здесь же стояла лаборатория по селекции растений. Одно время вся структура представляла собой скорее био-ферму, но от выращивания живых животных отказались ещё на стадии строительства, как и от соевого мяса. Стоило только технологиям предложить взращивать искусственное мясо в пробирках самостоятельно в промышленных масштабах. Из такого мяса пропал весь жир. Вкус его был далек от того, чем питались земляне в эру благоденствия, но это мясо давало необходимые белки. Более того, синтезированное мясо было обогащено витаминами и микроэлементами, которые ранее в нём не встречались. В основном, подземники снабжали его йодом, отчего мясо пахло морской капустой.

Йод был вечным дефицитом. Кроме искусственного мяса он в свободной форме поступал в рацион подземников только через био-водоросли, которые так же выращивались на первом этаже в отсеках с искусственной морской водой. Добавляли йод и в генно-модифицированные грибы, так же вдоволь выращиваемые в подземелье. В основном это были трюфели, вешенки и опята.

Дементий вздохнул. Океанариум «Москва Сити» построить не успел. У подземников не было на столах рыбы или морепродуктов. Всё знакомство с океаном сводилось к просмотру видеофильмов. И даже единственный бассейн под куполом особой популярностью у молодёжи не пользовался. Его даже прозвали «лужа для старперов». Не то, чтобы молодые подземники боялись воды, просто они её не понимали, так как никогда не видели водохранилищ до горизонтов или морской глади от края до края где-то помимо виртуальной реальности. А в виртуальной реальности её нельзя было потрогать, ощутить и принять.

Дементий прошёл в кабинет отца. Автоматика приветливо включила свет. Помещение пустовало.

«Похоже, культисты зачистили гидропонику от тел в числе первых», – прикинул юноша.

Демон с тоской посмотрел в окно на ещё одно знакомое здание. Отсюда было видно то место, где жил его отец. В привычных двух шагах – в соседнем доме.

Отец. Единственный близкий человек. Свою мать Демон помнил мало. Говорили, что её забрал самый первый выброс подземного газа на третьем году существования Купола. Братьев-сестёр никогда не было. Дядей-тётей тоже. Как и бабушек-дедушек. Это было нормой для людей, которые спустились под землю как одинокие специалисты.

Волей Палатенной Сотни каждому умнику и умнице в своих областях предрешено было создавать все семьи уже здесь, под землей, забыв про возможную родню, которая осталась на поверхности в первый день Конца Света.

Дементий вышел на улицу и прошёл по хорошо знакомому маршруту. Дверь в квартиру отца оказалась запертой. Дементий поколотил в неё несколько секунд. Осознав глупость своего поступка, ввёл команду на открытие дверей с дисплея ИМИИ вручную. Умный замок, проверив базу данных, доброжелательно пискнул.

Дверь тихо отползла в сторону.

Приглушенный свет обозначил тело у порога. Мужчина лежал у двери, глядя открытыми глазами в потолок. Дементий сполз на колени, ощутив, как глаза заволокло пеленой.

– Отец!

Запруду прорвало. Капли побежали по щекам горючие. Повисли на подбородке.

– Папа…

Скулы покойного заострились. Лежал не первый день. Уголки губ натянуло в лёгкой улыбке. Ореол умиротворения коснулся посмертной маской. Отец умер быстро и без мучений. Иначе выражение лица говорило бы об обратном.

Дементий отстегнул перчатку Саламандры и коснулся холодной, посеревшей кожи. Приблизился лбом ко лбу. Кожа показалась сухой и заскорузлой, совсем как у коры дуба в гидропонике.

– Отец, Хозяйка убита. Ваши смерти… отомщены. В этом нет смысла, но ты должен знать. – Дементий нервно схватил воздуха. Его как прорвало. Заговорил с сипом и всхлипами. – Там жестокий, холодный мир. Но у людей есть надежда. Наша. Подземная… Мы можем многому их научить… Я как… как биолог могу… помочь. Это ты научил меня любить растения… Природу понял я тоже по твоим рассказам… Я не опозорю твоё имя. Я видел там мёртвую и недобитую жизнь. Но она борется до конца. Та природа лишь частица той, что видел ты в полном расцвете сил. Но этого хватит, чтобы выжить… Я видел начало весны… это прекрасно. Отец, это напомнило мне твои слова о ночёвках у костров, о запахе трав, о цветах и листьях. Лес… Тайга… она ранена, но недобита. Она может быть восстановлена. Я… сделаю всё для этого. – И Демон достал в одном из отсеков в костюме жёлудь и оставил в руках отца.

Затем Дементий с теплом и любовью опустил отцу веки и смахнул слёзы со своей щеки. Улыбнулся сквозь завесу на глазах.

– Мы всё сделаем. Всё восстановим, отец. Мы – биологи. Мы знаем суть природных процессов. К сожалению, твое поколение ошиблось в необходимости создания прямого интерфейса «мозг-компьютер». Да, он позволил людям искусственно эволюционировать до уровня, которого достигли машины, которые человек создал. Но этого оказалось недостаточно, чтобы ИИ поверил, что мы с ним одного уровня… И мы потеряли всё. Бездушные машины решили – мы не достойны жить и выкосил нас как траву. Но будут новые побеги!

Дементий поднялся и вернул перчатку костюму. Хотел было подхватить тело на руки, но тут взгляд зацепился за чемодан у спального места отца. Чёрный продолговатый кейс ещё советского образца был непривычно лёгким. С механическим замочком. Обычно отец приносил в нём домой тестовые образцы экспериментальных растений, как некогда инженеры и научные работники советского союза таскали домой важные бумаги, судя по книгам.

Демон не мог измерить вес содержимого кейса адекватно, так как экзо-костюм разгружал мышцы. Но что-то в нём было точно. Заинтересовавшись содержимым, юноша положил кейс на стол. Цифровой пароль из четырех цифр был хорошо известен сыну. Это была дата его рождения: 06.12. Отец настаивал на кейсе с шестью цифрами на цифровом дисплее, чтобы добавить год, но начальство не видело необходимости в большей защите, чем была у чиновников мэрии. Тем помимо цифр добавляли биометрическую защиту из датчика отпечатков пальцев и сканера радужной оболочки глаза. Но основной упор, конечно, делался в доступе по идентификатору через ИМИИ. Круг безопасности замыкался. И четырём циферкам из советского прошлого в нём точно не было места.

Но для подростка, который почти каждый вечер ждал отца, чтобы набрать эти самые цифры на заветном чемоданчике, не было лучшей защиты на всём белом свете.

Дементий набрал знакомые цифры и расслышал щелчок. Осторожно открыл. Свет под потолком обозначил несколько пчёл и пару пультов дистанционного управления. Это очевидно были беспилотные летательные аппараты в форме насекомых. С джойстиками и заряжающей док-станцией.

Демон улыбнулся. Отец, видимо, осваивал управление дронами. Как сам Дементий на уроках трудов в школе. Но почему БПЛА были в форме насекомых?

Парень пригляделся к дронам. Внешне они были неотличимы от типичных пчёл. Вплоть до мохнатых ворсинок двух цветов на спинке и «заусенок» на лапках.

Дементий вновь улыбнулся.

«Искусственное опыление!».

Отец работал над этой проблемой в гидропониках довольно давно. Так как под землей не было насекомых, растения поначалу опылялись вручную силами самих ботаников. Затем их заменили роботами и долго время ничего не менялось. Наука не видела смысла внедрять в опыление нано-технологии. Наноботы не входили в залы взращивания овощей и фруктов, чтобы решать столь незначительные проблемы, как перенос материала с пестиков на тычинки.