Ночь прошла спокойно, и за завтраком я, прямо как Маша, первым делом полез в интернет. Информация — вещь важная, так что без интернета никак. Раньше бы я, конечно, так не сказал, но времена меняются, и теперь я готов признать, что без всемирной паутины жизнь была бы скучнее. Особенно для таких, как я, кто любит наблюдать за страданиями своих врагов.
И что же я вижу? В деловой ленте творилась настоящая веселуха. Гумилев без объяснений вывел все свои активы из общего бизнеса с Котовским.
А в ленте по новым стычкам и войнам я увидел, что мелкий барон Кротов напал на род некогда своего друга Крижевского. Вот так поворот! Друзья познаются не только в беде, но и в предательстве.
Класс, пусть грызут друг друга и портят жизни, а я добавлю сливок в кофе и буду наслаждаться этим зрелищем. Не густо, конечно, мало кто из моих должников вступил в стычки друг с другом, но уже неплохо.
Видимо, только самые вспыльчивые из них решились на открытую конфронтацию, а остальные пытаются еще сохранить самообладание и трезвость ума. Но надолго ли? Я лично собираюсь и дальше мешать их спокойной жизни. Для меня это теперь первостепенно. В конце концов, кто-то же должен внести немного хаоса в этот скучный мир. А я с удовольствием примерю эту роль на себя.
Тем временем
на землях графа Дурманова
— Вы снова попали прямо в лунку, господин! — подобострастно объявил пухлощекий слуга, и дамы, сидевшие под зонтиками вдали, захлопали в ладоши и подняли бокалы с шампанским.
— За вас, граф, вы самый меткий игрок в гольф, что я только видела! — крикнула одна из них, мечтая оказаться на месте лунки.
Но мужчина в голубом поло и белой кепке элитной фирмы, без всякого интереса посмотрел в ее сторону и сухо кивнул. Затем ему подали еще мяч, и он стал прицеливаться клюшкой, представляя на месте мяча голову конкурента.
— Отец, я тебе серьезно говорю: если и есть еще крысы, так это точно эти трусливые и до чертиков жадные подонки Кличевы, — русый кучерявый молодой человек с белоснежной кожей, не тронутой загаром, ошивался рядом с графом. — Ты только вспомни, какой они званый бал в том году устроили: лучше бы вообще не звали. Такие, как они, даже рубль, если на дороге увидят, то поднимут, обслюнявят и в карман положат.
— К чему ты это все?
— К тому, что у них нет чести и гордости, никогда не было! Если кто и мог пойти на сделку с Добрыниным, так это они. Сам подумай: они ведь еще ничего полезного не сделали, будучи с нами в одной лодке. Вечно отмазывались тем, что силы копят. Я глупее ничего не слышал, — сын пнул ногой по траве, и отец наконец обратил на него внимание, отложив на секунду игру.
Граф Дурманов в уме соглашался со своим сыном. Он прекрасно понимал, что Кличевы были в курсе всего: всех планов и козней против Добрынина, но руки не приложили к этому ни разу, видимо, боясь сломать свой идеальный маникюр.
— Станислав, а ведь ты вспомни, что нам говорили наши спецы потом, после потери наемников, которых мы подослали к Добрынину, — граф оперся рукой о сыновье плечо, чуть не сломав его хрупкие косточки. — Те сказали, что они могли провалиться так только по одной причине: их уже ждали. Понимаешь, знали заранее об их приходе.
— Вот-вот, отец: странно это все как-то, мутно. Надо что-то делать, пока не поздно, а то скоро нас самих закопают на этом самом поле для гольфа, — Станислав закивал и покрутил свою клюшку в руках, прикидывая, подойдет ли она в качестве орудия убийства.
— А знаешь что, пригласи-ка ко мне срочно моего юриста: Петра Геннадиевича! Пошлем куда подальше Кличевых: никаких дел я иметь с ними больше не собираюсь после такого. Они мне, как и тебе, никогда особо не нравились: в бизнесе всегда прижимистые сволочи были, — граф потер свой подбородок рукой и поторопил сына.
— Сделаю, отец. Но у нас, если что… Это… Мы же деньги вложили в общее с ними дело: ты помнишь суммы, — замешкался на секунду сын.
— Помню, но я не настолько прижимист, как эти говнюки, к тому же юрист нам поможет: мы большую часть вернем. Да и о деньгах ли теперь переживать, мы что, бедные? — отец строго на него посмотрел.
Станислав понял, что сморозил что-то не то, и помчал в своих белых гольфах быстрее к вилле, чтобы связаться с юристом, пока отец не решил использовать его вместо мяча. А граф вновь ударил по мячу, но промахнулся и выругался громко вслух. Дамы же сделали вид, что они этого не слышали.
Глава 9
Хорошо, что из этого района свалили семьи с детьми. А то малыши бы точно обделались от страха, увидев такого клоуна. Я стою и пялюсь в окно между шторами, как по улице шарится одинокий и стремный клоун с кучей воздушных шариков в виде игрушек. Прям как в том ужастике, только этот клоун пока никого не сожрал.
Обычно тут не встретишь праздношатающихся людей. Раньше хоть газетчики попадались, а теперь и их не видать. Хорошо хоть доставка еды еще работает, и на том спасибо.
Все в курсе, что здесь бывают разборки и у меня есть враги. Люди обходят это место стороной, чтобы случайно не огрести. В итоге я создал тут атмосферу враждебности, и теперь все держатся подальше.
Конечно, я в курсе, что мои враги знают о моих бойцах, затесавшихся среди типа мирных соседей. Но у нас есть четкий план, и все идет как надо.
Ясен пень, этот тип, скорее всего, шпион, который здесь вынюхивает, где мои парни. А они сейчас просто прикалываются. Вон Геннадию Дмитриевичу явно в кайф.
Клоун поколотил в его дверь, а Геннадий прикинулся бухим буйным мужиком с небритой рожей. Он сейчас так матерится на этого клоуна и за грудки его треплет, что аж забавно. Цирк, блин, да и только.
Но враги тоже не всезнайки, так что, может, Дмитриевич и прав: пусть прикрытие под мирных жителей остается. Это еще какое-то время поможет путать ищеек.
В общем, пусть мои бойцы делают свое дело, а я пока займусь своим: пойду варить манную кашу. Ее надо хорошенько мешать, чтобы комков не было и не подгорела.
Пять минут — и я у плиты. И кто бы сомневался: наушников рядом нет, а мне звонит мелкая.
— Алло, ты не вовремя, я кашу готовлю.
— А если у меня тут что-то стряслось? — она недовольно фыркнула.
— А у тебя что-то стряслось? — отличная каша выйдет: добавлю сливочное масло — и будет бомба! И пахнет — закачаешься!
— Ага, стряслось: у меня брат эгоист. Не хочет трепаться с любимой сестрой.
— Если б я был эгоистом, ты бы сейчас не прохлаждалась в комфорте и безопасности на том курорте, — пришлось притянуть телефон к уху гравитацией, а то неудобно его держать и мешать: того гляди, в кастрюлю свалится.
— Вообще-то у нас тут реальные йети половину поселка сожрали, а еще грабитель в дом залез.
— Йети не существуют. А грабитель что, самоубийца? — блин, один комок слипся, ну да ладно, я его гравитацией мигом разобью.
— Существуют они, просто хорошо прячутся в горах. Не веришь — глянь новости. Не могли же все жители поселка разом с катушек слететь. А грабитель тупой как пробка и, походу, приезжий: не врубался, в чей дом попал. Он настолько туп, что даже не знает, как проверить, готова ли картошка в супе, — разболталась Маша, а я вздохнул, закатив глаза.
— Во-первых, ты сама ни хрена готовить не умеешь, умная ты наша. А во-вторых, отпусти беднягу-грабителя из своего рабства: растешь настоящей злыдней, Маша. Может, он просто с голодухи на дело пошел, — у нее жуткий юношеский максимализм, и за ней лучше приглядывать, а то страшно представить, кем она вырастет.
На том конце провода я услышал, как она тихо выругалась, что спалилась. Ну а дальше сеструха, как обычно, попёрла на рожон. Всегда так делает, вредина, когда ее на чем-то ловят.
— Я, знаешь ли, на стороне закона: воровать — это очень плохо! Пусть учится работать!
— Если ты на стороне закона, сдай его полиции — и дело с концом, — кстати, каша почти готова.
