— Да я же подглядывал, как вы «мусор» расшвыриваете, — он нарочито кашлянул, будто извиняясь, — и сообразил, что одной порцией вы точно не отделаетесь.
— Благодарю, дружище. Но как, скажи на милость, ты сумел сюда пробраться и не получить заодно по шляпе?
Чуть поодаль, недовольно промычал что-то себе под нос Распутин: то ли ворчал на меня, то ли ещё отходил после событий недавних.
— Да не ревнуй, брат, — отмахиваюсь от него. — Друзей может быть много, но ты самый лучший. А Дайко, на мой взгляд, товарищ ценный. К тому же лапша у него, что называется, огонь — мозги набекрень!
Азиат, будто в подтверждение своего мастерства, ловко продемонстрировал целую радугу маскировочных плащей для любых погодных катаклизмов.
— Ого, и каким ветром к тебе занесло такие чудо-тряпки? — не удержался я от вопроса, ведь ткань была явно редчайшая, небось стоила кучу деньжищ.
— Это мне полагалось за службу в армии. Я, между прочим, состоял в элитном спецподразделении, — внезапно сообщил он. Я даже приподнял брови от удивления.
— Да чего ж ты тогда лапшу варишь? С такими талантами мог бы продолжать карьеру, на порядок больше зарабатывать. Судя по артефактам, ты там своим был.
— Мне захотелось жить тихо и спокойно, — пробормотал он, недовольно щурясь, будто что-то прикидывая в уме.
— Кончай поджимать веки, Дайко, а то у меня сразу дурные мысли закрадываются, — предупредил я его шутливо, но настойчиво.
— Да я не щурюсь, граф.
— Конечно, конечно, ты так всегда говоришь, а через пять минут всё равно подкатываешь с хитрой миной, — отмахнулся я. — Но если тебе и правда хочется мирной жизни, зря ты, наверное, ввязался в сделку со мной.
— Да не беда, я ведь всего-навсего водитель, да и платите вы хорошо, — рассмеялся он, явно не из пугливых.
Потом он и себе лапши сделал, и мы устроились рядышком с мрачно насупившимся Распутиным, чтобы основательно набить желудки.
— М-м-м… — донеслось тихое подвывание от Гриши, видимо, даже в полубессознательном состоянии его нос уловил аппетитный аромат.
— Лежи пока, брат, и не рыпайся — не время тебе вскакивать, — сказал я с тёплой ноткой сочувствия. — Отдохни, приди в себя хоть чуточку, а уж потом будем смотреть, можешь ли бегать и прыгать.
Он продолжал натужно стонать, а у меня уже вертелось смутное ощущение, что настоящее веселье только-только заводится. Про паузу для отдыха и речи быть не могло — вряд ли враги подбросили бы мне такую «щедрую» подачку.
И тут у меня завибрировал телефон. Взяв трубку, я услышал хмурый голос Геннадия Дмитриевича:
— Босс, как вы и говорили, я обратился к мастерам, чтобы крышу дома починить. Приехал тот Салават со своей бригадой и доделал всё… — процедил он, явно недовольный. — Я понять не могу, в Москве, что ли, больше никого нет, кроме этого Салавата?
— Так ведь починил же, в чём тогда загвоздка? — спросил я, зевая.
— Проблема в том, что он сделал, — тяжело выдохнул Дмитриевич. — Я ему приказал, чтобы крыша была как танк, то есть совершенно непробиваемая. А получилось… ну, в общем, лучше посмотрите сами.
На мой телефон мигом упало фото: крыша теперь имела форму настоящего танка. Причём на снимке это чудо выглядело настолько натурально, что оставалось лишь снять шляпу: Салават определённо рукастый.
— И почему он покрасил это танкоподобное создание в розовый цвет? — не утерпел я.
— Ну, я же говорил ему, чтобы крыша была стильной, «под стать району». А он, видимо, воспринял заказ буквально — теперь уж и не знаю, как с такой вершиной незаметно существовать. И самому как-то неловко.
— Сам виноват, что не потрудился контракт внимательно прочесть, — хмыкнул я, припомнив, что и сам тогда махнул рукой на формальности. — Теперь у нас получился не дом, а какой-то карлик. — Ты бы ему ещё поведал, что хочешь крышу цвета земли и в форме завитушки.
— И что бы тогда произошло? — донеслось с того конца провода. Судя по тону, до него не доходило.
— Было бы у тебя вместо крыши собачье дерьмо, — состроив кислую мину, я нажал «отбой».
Как говорится, остерегайся своих желаний: формулируй их чётко и конкретно, особенно если имеешь дело с прорабом Салаватом. Скажи ему что-нибудь — вот и получай в точности. Может, попросить его, чтобы всех должников моих к оплате подтолкнул? Кто знает, вдруг он и такое осилит. Хотя, возможно, он просто спец по стройке, а не всесильный колдун.
— Спасибо, Дайкон, за еду, — поблагодарил я азиата, протягивая пустые миски.
— Я вообще-то Дайко, не Дайкон, — сказал он в ответ, но лучше бы сделал омлет. К лапшичке в добавок: вот было бы замечательно. А то сил вроде бы и подрастерял и хочется подзаправиться.
— Гришаня, ты там не уснул случайно⁈ Хватит прохлаждаться, е-мое! — крикнул я назад. — Мы уже успели перекусить, а ты всё валяешься, да еще и с таким видом, будто тебе в голову выстрелили. Ой, прости… — осёкся я. — Тебя ведь правда подстрелили.
Распутин оглядел меня взглядом подстреленного кабана, которому только стоит дать волю — и он разнесёт всё вокруг. Я даже прозвище для него придумал, но, боюсь, ему оно не придётся по душе, так что промолчу, чтоб ещё грустнее никому не стало.
— Слушай, Дайко, — обратился я дальше к азиату, — ты же, выходит, и махаться можешь, так? Ты ведь рассказывал, что в элитном отряде служил? — решил я уточнить, а вдруг в наёмники сгодится.
— Да не особо я боец, — пожал он плечами. — В армии поваром был. Настолько отличным, что даже медаль имею за полевую кухню. Приходилось мне и в лютый мороз, под обстрелами, кашеварить, и в лесной глуши с хищниками за спиной. Но всегда выходило вкусно — не подкопаешься.
— Ага, — проговорил я, почесав затылок. — Ну, раз тебе такие экстремальные условия знакомы, то, надеюсь, в работе со мной тебе все понравится, Майка. Хищников до сих пор не водилось во всяком случае.
— Отлично, — кивнул Дайко. — Хотя я не Майка, а Дайко.
— Да какая теперь разница! — я подмигнул ему. — Всё равно ты в моей команде теперь. Так что за деньги можешь не переживать, — ему скорее теперь придется переживать о другом: как найти хорошего психолога…
Дмитрий Ангор, Олег Сапфир
Мастер Гравитации 5
Глава 1
Дворец Императора
— Ну что же, господа, кто готов поспорить, что сейчас сюда снова вломятся с отчетом о Добрынине? — насмешливо приподнял бровь Петр Александрович. — Кажется, я уже сбился со счета, в какой раз за сутки подобные вести к нам приносят гонцы.
Государь с самого утра был просто ошеломлен бесконечным потоком новостей: такого крутого поворота он никак не ожидал. Но под конец дня он уже воспринимал очередные доклады, как нечто обыденное. Мало того, советники, секретари, гонцы — все, не переставая, ломились к нему в кабинет, задыхаясь от спешки. А Император только слушал и размышлял… Слушал, размышлял — и при этом так и не мог никак разобраться в сути происходящего.
— Слушай, Никита Андреевич, — обратился Петр к крепкому и властному директору департамента канцелярии, который славился мощным Даром, — неужто Добрынин взял и сотворил все это? У этого парнишки и впрямь были на то силы? Или я чего-то не знаю?
— Ваше Императорское Величество, расследования в самом разгаре, и пока сложно строить четкие догадки, — почтительно отрапортовал седой Андреевич, облаченный в зеленую мантию, от которой развевались сильные энергетические потоки. — У нас мало сведений. Но известно, что Григорий Распутин находился рядом с Добрыниным и, похоже, помогал ему во время боя.
Петр Александрович махнул рукой, явственно показывая, что такой ответ без явных подробностей ему не по душе, и устало плюхнулся в свое кресло-качалку. Совсем непонятно стало, как дальше поступать. По самым свежим данным, на этой свалке угробили около тридцати аристократов, а сколько там полегло гвардейцев — и вовсе доподлинно неизвестно. Причем от самой свалки, принадлежавшей тоже одному из аристо, буквально камня на камне не осталось. Она ведь была огромных размеров, а теперь и упоминаний о ней словно нет. Естественно, у Императора масса вопросов, а ответов — кот наплакал.
