Таких попыток были десятки. Сперва Акамир пытался им помешать, даже вешал, за нарушения запрета, но потом осознал, что то, что раньше было Яном, прекрасно справляется самостоятельно. Акамир даже несколько раз видел духа-медоеда лично, но не стал приближаться, хотя и хотелось. Это уже был не Ян, а лишь его тень.
И вот, настал час, отправить на испытание Вейшенга. Отправить его на встречу с отцом и надеяться, что парень справится.
* * *
Вейшенгу было немного страшно, чего уж скрывать. Он слышал десятки историй об этом месте. Здесь было много монстров, только и ждущих, когда к ним заявится очередной смельчак, решивший стать сильнее.
Первый дух попался на глаза внезапно. Размером с обычную крысу, которой дух и являлся, он напал, выскочив из-под куста. Вейшенг отточенным сотнями тренировок движением ушёл в бок и стегнул духа-крысу по спине мечом. За первым ударом последовал второй, а за ним ещё десяток. Дух пытался скрыться, но Вейшенг его не отпустил.
После первой победы, парень стал действовать увереннее и чётче. Акамир бы мог им гордиться, как и отец, о котором тот часто рассказывал. По пути попадались разные духи, но ни с одним из них Вейшенг не спешил устанавливать связь. Просто чувствовал, что это не его.
Прорвавшись сквозь кусты, Вейшенг увидел красивого духа. Пятнистая кошка, довольно крупного размера, что говорило о её силе, лежала на камне в центре поляны. Увидев человека, она тут же вскочила на лапы и двинулась в его сторону.
Однако, не пройдя и пары шагов, дух-кошка внезапно замер, выгнул спину и зашипел. Но шипел он не на человека.
Вейшенг проследил взглядом направление, куда смотрел дух, и увидел того, про кого рассказывали большую часть страшных историй. Дух-медоед вразвалочку бежал в сторону кошки, даже не думая никуда сворачивать. И это, несмотря на то, что он был раза в два меньше, чем дух-кошка!
Кошка не выдержала и сбежала, оставив Вейшенга и духа-медоеда одних. Медоед сопроводил бегство кошки насмешливым фырканьем и перевёл своё внимание на очередного человека, который пришёл на его землю за силой.
Почти минуту они смотрели друг на друга, пока Вейшенг не сделал первый шаг навстречу духу. Тот ответил тем же, не отрывая своих глаз от глаз заинтересовавшего его детёныша людей. Так они и двигались, пока рука Вейшенга не коснулась головы духа-медоеда.
— Папа? — удивлённо воскликнул Вейшенг, после чего дух-медоед внезапно исчез, втянувшись в тело того, кого, наконец, счёл достойным.
* * *
Макс зашёл в корчму, куда его пригласил приятель по службе. Егорка предложил отпраздновать окончание контракта. Радостное событие, как ни крути. Сам Макс уже давно служил в дружине князя и имел там определённый вес. Это было не так уж и сложно, учитывая возможности, которые ему давал его дух.
Князь в полной мере оценил умение Макса воодушевлять бойцов и подавлять врагов, приблизив его к себе и позволив основать свой род. Его заметили и отметили после неудачного штурма монголов, в котором он потерял своего первого друга.
Макс тяжело вздохнул от нахлынувших воспоминаний. Пробравшись к ждущему его Егорке, он уселся за стол и уставился на небольшую сцену, где давали представление скоморохи.
— Эх, ты такое пропустил! — посетовал его приятель. — Говорят, что они прибыли откуда-то с востока. Вроде даже их Ханьской Империи, представляешь?
Макс с интересом принялся разглядывать скоморохов. Если Егорка не ошибся, то может быть эти бродячие артисты побывали на землях, откуда был родом Ян.
— О, сейчас петь будут! Я в прошлый раз тоже опоздал, и пришёл под самый конец. Они про какого-то Яна поют и медоеда. Не знаю, кто они такие, но мне понравилось!
Не обращая больше внимания на то, что продолжал говорить Егорка, Макс весь обратился в слух, не замечая, как дерево стола начало трещать под его пальцами. Так сильно он его сжал, не в силах поверить в то, что речь в песне идёт о его друге.
Джейд Дэвлин, Carbon
Девушка с Косой
Глава 1
Лета не было… вот совсем. Долгая нудная зима еле-еле переползла в слякотную, плаксивую весну, а потом нежданно-негаданно пришла осень. А в тот день, когда лето высунуло было нос из-за плотного шерстяного одеяла облаков, я болела… как ни смешно это звучит.
Тоскливо проводив глазами скрывшиеся в туманной мгле огоньки семьдесят шестого автобуса, я поплелась домой пешком. Ждать следующего можно… долго. А на маршрутку у меня денег нет — сорок рублей, да они офигели!
Хорошо хоть студенческий проездной на городской транспорт в этот раз оформили без задержек. Но все равно, пока дойдешь от метро до моей «студии», переделанной из обычной комнаты в коммуналке — сто раз околеешь и промокнешь.
Еще и к окулисту пора. С весны какая-то пакость творится с глазами… странная.
Стараясь побыстрее добежать до дома, я бодро перебирала ногами, когда в очередной подворотне что-то мигнуло, грохнуло и вроде бы пискнуло.
Я резко остановилась. Вот сволочи! Опять котят в мусорный бак выкидывают! Сталкивалась уже… Вашу Машу, ну трудно объявление в инет выложить? Ну я сейчас… отведу душу за несданный зачет по истории педагогики!
Не раздумывая ни секунды, я воинственно одернула ветровку и, придерживая прыгающую на боку сумку с конспектами, рванула нести возмездие во имя справедливости и котят.
— Стерилизовать надо животное, если детей девать некуда! — голосом профессиональной училки выдала пылающая Немезида в моем лице, врываясь в остро пахнущую городским дном подворотню и близоруко щурясь на копошение в темном углу.
Хм… мусорного бака не видно, тары с котятами тоже. Зато есть мужик и он… светится.
Я резко затормозила и попыталась протереть глаза. С ними явно что-то было не в порядке. Иначе откуда, спрашивается, у совсем молоденького парня на уровне груди голографическая картинка в виде кинжала с тяжелым листовидным клинком, направленным острием вниз?
— Убирайся отсюда, курица! — зашипел этот персонаж, пряча за спину подозрительно шевельнувшийся пакет.
Ага! Я так и знала! Этот смазливый подросток-блондинчик в брендовых шмотках — распоследний живодер и скотина. И когда он пролетел мимо, бесцеремонно отпихнув меня к исписанной молодежным самоутверждением стене, я всерьез обозлилась.
Только этим можно объяснить моё безрассудство: выскочив на улицу, я живо нашла в толпе просвечивающий сквозь куртку силуэт кинжала и рванула следом. Пусть хоть как обзывается, а беззащитных малышей я у него отберу!
Пылая пламенной страстью справедливости, я влетела в следующую темную подворотню вслед за садюгой и сходу вцепилась в пакет, который он так и нес в опущенной руке.
— А-а-а! Дура-а! — только и успел рявкнуть бедолага, вытаращив на меня огромные, как блюдца, глазища, когда из разорванной горловины на грязные заплатки асфальта посыпались… солнечные зайчики.
Они попискивали, тихонечко звенели и дрожали в воздухе, взлетая вверх, не коснувшись мокрой заплеванной мостовой. Один, два, три… четвертый только выбрался наружу, и тут солнечные блики словно осознали, насколько им не место в ночной питерской подворотне, мгновенно размазались в воздухе и пропали.
— Чертова идиотка! — сказал кто-то за моей спиной, и голова взорвалась от боли.
Пришла я в себя быстро, если судить по тому, что декорации не поменялись. Все та же подворотня, запахи котов и близкой помойки, звуки дождя и вечерний шум, доносившийся со стороны проспекта. Только белобрысого садиста с анимешными глазами не было видно, зато меня кто-то довольно жёстко и безжалостно держал за горло.
— Кто тебя звал, глупая женщина? — с неуловимо мягким акцентом прошипела тень, проявляясь из темноты постепенно, словно всплывая из заполненной чернилами ночи.
Странное лицо. Резкое, состоящее из узких разрезов и углов — длинные щели глазниц, кривой провал почти безгубого рта, острые скулы, острый треугольный подбородок… Натурально, такой страх божий, что, даже замерев в прострации от невозможности происходящего, я успела рассмотреть чудовище и запомнить его на всю жизнь.
