– Так и будешь молчать? – спросил Уфимцев, когда еда перестала лезть в меня, а третья кружка чая опустела.
Я покачал головой и спросил:
– Седины не прибавилось?
Никита улыбнулся:
– С каких пор люди седеют во сне?
– С таких, – рявкнул я.
Уфимцев нахмурился.
– Суворов, ты остынь… – попросил он вежливо. – Рожа у тебя убитая. Что с тобой случилось? Чего такого ты там увидел?
– Что видел, то только моих и ничьих больше глаз дело, – ответил я. – Что увидел – никому не желаю увидеть. Но не тревожьтесь. Той твари, что нам докучает, увиденное не касается ни капли.
– Мы будить тебя пытались, – заговорил Уфимцев, став нехарактерно для него мягким. – Ни в какую не просыпался. Испугались, что тварь взяла над тобой контроль и ты умрешь так и не проснувшись…
– Глупо, – рассмеялся я. – Внутри меня притаилась тварь посерьезнее. И хорошо, что мы с ней в дружеских отношениях. В противном случае я давно бы был мертв.
– Ну так, что? – вежливо поинтересовался Уфимцев. – Удалось что-нибудь узнать? Я не буду интересоваться откуда и как. Думаю, у всех присутствующих здесь есть секреты, которые не хочется раскрывать. Нам нужна только информация.
И на том спасибо, подполковник. Сны, что мне снятся так просто не забудешь. Увиденное там на всю жизнь врезалось в память. Мне не хочется говорить об этом. Молчание – вот что мне нужно. Мне страшно, больно и безумно тоскливо. Я был в прошлом, но оно хуже настоящего. Или не так. Настоящее гораздо хуже. Потому что настоящее не поняло ошибок прошлого. Все те же грабли только иным путем. Инструменты разные, а результат один…
– В тихом омуте черти водятся, – сказал я, с легкостью перемотав в памяти полученный от Деймоса «пакет» информации. Кому как не Нефилиму знать о тварях населяющих нашу планету. Он знает каждую и до единой. Все потому что Деймос является такой же тварью. Он не ангел и не демон. Он не человек. О то, что находится в середине.
– Какие черти? – спросило семь человек практически одновременно.
– Обычные черти, – ответил я. – Самые обыкновенные. Черти они и в Африке черти. Правда осталось их так мало, что вероятность встретить равняется нулю. Но мы же фартовые. Мы встретили.
– Давай поподробнее, – попросил Уфимцев. – Черти нам не особо известны. Где-то в архивах имеются упоминания, но считается, что они сгинули давным-давно. Их ангелы истребили, если не изменяет память.
– Да, согласился я. – Святое воинство Михаила не раз чистило матушку Землю от скверны. Они извели оборотней и вампиров, домовых и русалок, водяных и леших. Всех. Чертей тоже не пощадили. Странно, что пощадили демонов, но видимо они нужны им. Демонов можно контролировать, а вот нечисть контролю не поддается. Кого нельзя контролировать всегда проще убить. Меньше сил и ресурсов уйдет.
– Я где-то читал про чертей, – заявил Мангуст. – Вроде в библиотеке «Возмездия». В той самой, где хранятся очень жуткие книги…
– Да нечего о них читать, – отмахнулся я. – Их уничтожать надо!
– Каким образом? – спросил Фантик. – Мне не терпится поквитаться с ними за потерянный палец.
– Пальцы они откусывать горазды, – улыбнулся я. – И на всякую другую пакость способны. Главное оружие чертей – временный контроль человеческого сознания. Но что самое смешное – убить нас они не способны. Довести до суицида – это пожалуйста. Но только не убить. Инстинкт самосохранения не позволит. Черти только пакостить способны. Крупного вреда не причинят.
– А это, по-твоему, что? – возмутился Фантик, тряся перед моим лицом поврежденной рукой. – Явно на пакость не похоже. Это уже членовредительство!
– По сути – да, – согласился я. – Но из нас восьмерых именно ты оказался с самым высоким порогом внушения. Мной или Уфимцевым, к примеру, они вообще завладеть не способны. У него, – я показал на подполковника, – очень мощный врожденный блок против всех психических воздействий. Крепок Уфимцев до ужаса. Что духом, что физически. Меня не могут взять по другой причине. Это уже приобретённые качества. Но а ты, Фантик, по неприятной случайности оказался самым слабым из нас. Вот и досталось…
– Ты мне скажи, Суворов, – Уфимцев громко хрустнул костяшками пальцев. – Убить твоих чертей можно? Или открыть дверь. Вариант оставить убежище и вернутся на поверхность тоже рассматривается. Вернутся и расправится с ними мы всегда успеем.
– Ну, во-первых, они не мои, – ответил я. – А во-вторых – убить чертей можно. И это не так сложно. А вот открыть запертую дверь не выйдет. Черти ее с другой стороны заперли. А там темнота и разогнать ее нечем.
– Темнота! – радостно крикнул Никита. – Я понял. Темнота. Нечисть боится света, так?
– Молодец, – я показал поднятый большой палец. – Догадался. Пятерку на лбу нарисуй и радуйся. А по поводу света – да, нечисть боится его. Еще она боится огня. Конечно не вся. Нефилимам, оборотням и вампирам на такие мелочи было плевать… Хотя ангелов это не остановило. Нечисть поменьше и послабее боится огня и света.
– Получается нужно зажечь свет, и черти сгинут? – спросил Уфимцев неуверенно. Во взгляде чувствуется недоверие в мой адрес. Словно я дурик из психушки сбежавший.
– В теории так, – кивнул я. – На практике сложнее. Черти прячутся в темноте. Умело и при этом очень редко показываются на глаза.
Расстояние пятнадцать-двадцать метров для их способностей не помеха. Сливаются с интерьером просто идеально. Маскировка, к сожалению, у них на высоте. В темной комнате с фонарем чёртика не обнаружишь. А вот зажжёшь свет – тогда ему придется несладко. Лучше всего жечь. Самый простой и надежный способ.
– Предлагаешь спалить убежище? – спросил Уфимцев. – Черти сдохнут, и мы следом за ними. Прекратится питание и тут же отключится вентиляция.
– Так это что получается? – шепотом спросил Чупатый. – Если у нас электричество пропадет, то нам совсем хана?
Я кивнул:
– Да, в темноте нам придется ох как не сладко…
Свет моргнул… Затем снова… На третий раз он потух окончательно…
Никита насвистел знакомую мелодию и первым включил фонарь. Посветив себе на лицо, спросил: – Склад с веревками и мылом не находили? Мне что-то повесится захотелось…
– Заблудшие души, – я нашел свой фонарь и включил его. Захотелось взять автомат, но зачем он мне? Сунул пистолет в кобуру. Не для обороны. Против чертей он бессмыслен. Так, для самоуспокоения.
– Где? – ежась в свете фонаря спросил Фантик.
– Кто? – удивился я.
– Ну… эти… заблудшие души где?
– Да хрен их знает, – пожал плечами я. – Где-то тут. Ходят бродят. Убежище строилось заключенными. Заблудших душ хватает. Наверняка кого-то замуровали в бетон. Без сомненья – злого, всем недовольного и обиженного на весь мир человека. И не его одного…
Бес и Мрак ушли в помещение управлением убежищем. Возможно им удастся починить электроснабжение. А возможно нас засекли на ГЭС и обрубили электроподачу. Пока неизвестно.
– Как появляются черти тебе тоже известно? – спросил Уфимцев, единственный кто не включил фонарь. Никита, видимо догадавшийся что зарядить фонари мы не сможем, тоже решил выключить свой.
– Седой, – обратился к командиру Чупатый, – мы с Мангустом пойдем. Бесу и Мраку наверняка нужна помощь…
Уфимцев махнул в сторону двери. Его жест означает – «Мол мне то что, идите…»
– Зря мы разделяемся, – затарахтел Фантик, – ох зря, мужики. Вместе нужно держатся. Вместе!
– Мне известно многое, – ответил я на заданный Уфимцевым вопрос. – Про чертей практически всё. Появляются они редко и, как правило, часто погибают. Нет нужных условий. Темноты и тишины. Но тут, что удивительно, условия просто отличные. Чертей вывелось много.
– Как они появляются? – повторил Уфимцев.
– Легко и просто. Черти – это люди. В прошлом люди, а ныне не упокоенные души. Заблудшие. Страдающие. Желающие всем зла. Неизвестен механизм их появления. Даже ангелам неизвестен. Но черти были и будут всегда. Пока есть злые люди – есть черти. Здесь, – я обвел комнату рукой, – чертей навалом. Я кажется уже объяснил – в этом бетоне много костей… Очень много. И поверьте – они не хотели умирать…
