"Фантастика 2024-148". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Тарханов Влад

— И последнее, у вас всё готово к провозглашению Народной Республики Маньчжурия?

— Так точно, товарищ Сталин. Представитель Маньчжурского отделения КПК собрались в Хайларе, где готовы провозгласить создание Маньчжурской народной республики. Основные силы наших отрядов блокируют перевалы через Хинган, чтобы не дать японским милитаристам начать наступление на наш центр. Пока что нам противостоят части Маньчжоу-го, но если в дело вступят отряды Квантунской армии мы можем перевалы и не удержать. Поэтому я прошу перебросить туда подкрепления, контроль над этими перевалами стратегически важен. Есть проблемы с Минсенданом, там более половины членов — это корейцы, их позиция не во всём соответствует позиции КПК, особенно выделяется в этом их лидер Ли Сан Мук, они опираются на корейские отряды, выдавленные в Маньчжурию японскими завоевателями. Главой республики мы планируем поставить товарища Чу Чина, для усиления и контроля мы командировали туда товарища Чжоу Баочжуна, он имеет серьезное влияние и на маньчжурских, и на корейских товарищей.

— Понятно, тогда так, товарищ Ван Мин, есть мнение, что вам самому надо отправиться в Хайлар и проконтролировать те процессы, что будут там происходить. А после наладить работу в Особом районе и ускорить создание дивизий коммунистической армии Китая. Оружие, снаряжение, боеприпасы — мы этим вас обеспечим, дадим всё, кроме продовольствия. 18 сентября –день провозглашения Народной Республики Маньчжурия. Уложитесь? Месяца хватит, чтобы там все дела решить? Прекрасно, тогда через месяц прибываете в Тайюань. Не могу вас больше задерживать, у вас итак времени на подготовку остается немного. И предупредите товарищей, что добровольческие отряды начнут прибывать в Хайлар и занимать оборону по перевалам, пусть обеспечат их проводниками и всем необходимым.

Когда китайский товарищ покинул кабинет, Иосиф Виссарионович предложил сделать небольшой перерыв, за это время сменили карту, которая показывала Север и Центральный Китай вместе с расположением частей Квантунской армии, а также частями РККА, соединениями различных антияпонских группировок.

— Как вы понимаете, товарищи, проблема Китая упирается в такой важный момент, как позиция Коминтерна. КПК имеет очень сильные позиции в этой организации из-за своего большого численного состава. В принципе, в руководстве Коминтерна наиболее сильные влияние у нас, у Китая и Германии. И нам стоило очень больших усилий изменить позицию Коминтерна по отношению к японскому вторжению. В этих условиях мы сумели продавить сотрудничество всех антияпонских сил, в том числе китайских националистов из партии Гоминьдан. Это проблема не частного порядка. Настроенность Коминтерна на мировую революцию — это правильная настроенность. Но, к сожалению, работников Коминтерна подводит неверная оценка международной обстановки. Она далека от ситуации восемнадцатого-девятнадцатого годов. Необходимо понимать, что у одного только коммунистического движения сил на мировую революцию не хватает, в тоже время социал-демократы заняли соглашательскую позицию по отношению к буржуазии, предали идеи рабочего движения, внесли в него раскол. Это серьезно уменьшает шансы на немедленную победу мировой революции. Перед нами стоит задача выработать новые подходы, новую тактику и стратегию продвижения наших идеалов. Почему мы так считаем? Национализм — вот та идеология, которую мировая буржуазия взяла на вооружения для нейтрализации идей интернационализма и коммунистической идеологии. К сожалению, в среде китайских товарищей национализм тоже очень сильно распространён, я не говорю о Гоминьдане, который пропитан этой враждебной нам идеологией.

Сталин говорил, расхаживая по кабинету. Так ему проще было формулировать мысли, присутствующие внимательно следили за ним, стараясь и слова не упустить из того, что будет сказано вождём.

— Поэтому нас всё больше интересует вопрос: нужен ли нам сильный Китай, который будет стоять на почве идеологии китайского национализма? Вот один из вопросов, который надо постоянно держать на контроле. Товарищ Киров, что вы думаете о товарище Ван Мине?

Сергей Миронович отвечал вполне спокойно, он к этому вопросу был готов:

— Мы считаем, что товарищ Ван Мин будет преданным сторонником союза китайских коммунистов с партией большевиков и Советским Союзом. По донесениям агента Купера [46], Ван Мин является лидером промосковской группы, или как ее еще называют «группы двадцати шести большевиков». Это фактически китайцы-интернационалисты, которые противостояли влиянию Мао Цзэдуна. Надо сказать, что смерть товарища Мао сейчас усилила позиции этой группы.

— Как вы считаете, наши планы относительно северных провинций Китая не вызовут в КПК отрицательную реакцию? Всё-таки там позиции националистов очевидно крепкие. — продолжать гнуть свою линию вождь.

— Уверен, что наша позиция по созданию буферных государств с коммунистами во главе будет вызывать отрицательную позицию у местных националистов, но со временем… думаю, они вынужденно успокоятся. Они и по поводу Монголии серьезные претензии имели, так что… претензией больше, претензией меньше, пока в Китае коммунисты не станут единственной правящей партией, они будут вынуждены учитывать наше мнение.

— Это хорошо…

Иосиф Виссарионович раскурил трубку, которую уже минут пятнадцать держал набитой в руке. Небольшая пауза, после чего он произнёс:

— Ну что, товарищ Ворошилов, мы готовы оказать маньчжурским товарищам всю необходимую помощь?

— Армия готова выполнить приказ партии и правительства. — Климент Ефремович старался быть кратким. — Товарищ Шапошников подготовил доклад о ситуации в Китае, наших планах и соотношение сил на этом театре действий. Хочу только сказать, что в свете решений об увеличении состава РККА, мы сосредоточили в этом регионе порядка ста пятидесяти тысяч личного состава, восемьсот шестьдесят танков, четыреста двадцать самолетов, кроме того подготовлены аэродромы для переброски практически всех боеготовых новейших бомбардировщиков ТБ-3, пока что там располагается только одна эскадрилья — изучают район возможных боевых действий.

— Послушаем товарища Шапошникова. Прошу вас, Борис Михайлович.

Шапошников поднялся, подошёл к карте и начал докладывать:

— Переброска новых сил и средств происходит под прикрытием ротации частей Красной Армии на Дальнем Востоке. По-прежнему у нас там восемь стрелковых дивизий, но они почти что двойного состава. Две кавалерийские бригады преобразованы в дивизии, кроме того, в тылу располагаются еще две кавалерийские дивизии, которые мы начнем перебрасывать по мере необходимости. Японская армия старается выдавить отряды сопротивления из провинций Жэхе и Хэйлунцзян. Армия генерала Ма Чжаньшаня формирует двадцатитысячный корпус в Хэйхе на границе с СССР. Этот корпус мы снабжаем вооружением и инструкторами. Товарищ Егоров уже прибыл в Хэйхе и приступил к должности военного советника генерала Ма. Основные отряды его армии концентрируются у города Мэргень, к сожалению, туда не дотянута железная дорога, что осложняет снабжение восьмитысячной группировки, сам генерал с тремя тысячами лучших своих войск удерживает позиции у Лунчжэня. Мы туда готовы срочно перебросить добровольческую бригаду, позиции там важно удержать, чтобы дать возможность сформировать и обучить три дивизии в Хэйхе. Вторая добровольческая бригада выдвигается в Хайлар. Мы предлагаем усилить армию генерала Ма пятьдесят шестью полевыми трехдюймовыми орудиями. Кроме того, ему будет передано тридцать танков и двадцать шесть самолетов — двенадцать из них бомбардировщики. С экипажами из добровольцев.

— А добровольческие бригады имеют артиллерию и танки? — поинтересовался Сталин.

— Дело в том, что каждая добровольческая бригада равна дивизии, правда, смешанного состава — кроме восьми стрелковых батальонов она включает три кавалерийских эскадрона, танковый батальон, артиллерийские орудия 76 и 107 мм, насыщена станковыми и ручными пулеметами. В интересах каждой бригады действуют по эскадрильи бомбардировочной и истребительной авиации, к авиагруппе приданы разведывательные самолеты. Непосредственно в приграничных районах мы разместили три стрелковых и одну кавалерийскую дивизии, в составе этой группы триста двадцать танков, двести шестьдесят самолетов. В случае обострения ситуации на фронте с японскими агрессорами мы можем и обязаны будем их использовать. Командующий группы товарищ Штерн приложил много усилий для приведения этой группы в максимально боеспособное состояние. По данным нашей разведки. японцы опасаются удара нашей армии через приморье, из района Владивостока. Именно там они содержат основные резервы Квантунской армии. Мы же, в случае военного конфликта, планируем наступать через районы, которые контролируются нашими союзниками. В этом плане контроль за перевалами через Хинган имеют действительно стратегическое значение. Мы планируем двумя ударами выйти к Цицикару. Откуда будем развивать наступление на Харбин. В Хайларе формируются четыре дивизии на основе партизанских коммунистических отрядов. Таким образом, даже без наших сил против Квантунской армии вместе с отрядами императора Пуи мы будем иметь примерно сто двадцать тысяч человек при поддержке почти двухсот танков и почти ста самолетов. Думаю, после взятия Харбина японское правительство начнет перебрасывать в Маньчжурию дополнительные войска, в таком случае мы сможем усилить общую группировку антияпонских сил в Маньчжурии.