Штурмуя Лапуту (СИ) - Валин Юрий Павлович

Кроме жилета, еще в Тануффере был приобретен небольшой дорожный мешок с удобной лямкой, штаны по выбору Профессора — покроя «карманы беспонтовые, но так-то ничего», и свободная рубашка.

— Еще носовой платок с кружавчиками, но его Лоуд сперла на рынке из соображений «наказать за хамство и постебаться», — пояснил Укс. — Цацек-драгоценностей в кошеле немного, но на месте их проще сбыть, это не монеты, чужая чеканка не помешает. Ту цепочку, которой ты на вилле Охрра блистала, я тоже положил. Если что, разрубишь, по частям продашь. Впрочем, что я тебя учу, ты и сама все знаешь. Если что-то лишнее, что-то не нужно брать, можешь сразу оставить, мы не обидимся.

Фунтик молчала.

— Эй, не надо так воспитанно и драматично, — почему-то скованно предупредил пилот. — Нормальная подготовка к делу, не в первый раз.

Бывшая воровка сделала единственно верную вещь — просто обняла. Постояли молча. Потом Фунтик прошептала:

— Про штаны не знаю. У нас женщины их вообще не носят. К тому же у меня пистолет, я привыкла, а тут как выхватывать.

— Про штаны тебе виднее, а насчет пистолета… — Укс достал кобуру скрытого ношения. — Довольно удобная вещь, но сшил я наскоро, требует, конечно, подгонки и привычки к использованию. Попробуешь, подшлифуешь. И главное… патронам не особо доверяй. Они после Прыжка крайне ненадежные, это у нас очень точные сведения, проверенные. Да и сам пистолет может подвести.

— Учту, — Фунтик всхлипнула. — Я очень постараюсь остаться живой. Я очень хочу тебя еще раз увидеть.

— Даже если расхочешь, я тебя все равно найду, — заверил пилот.

Она ушла. Ушла сразу после обеда, не очень вкусного и торопливого. Исчезла под охраной Блэкхока, но, по правде говоря, оба они выглядели слишком маленькими и слабосильными для дальних Прыжков.

Партнеры остались во дворе мастерских.

— М-да… Вот судьба, а, Хозяин?

— Уймись.

— Ладно-ладно. Она — гвоздь, справится. И у нее теперь есть вариант экстренного отхода, пусть и не совсем отработанный.

— Угу.

Чем-то дельным заняться сейчас было трудно, Лоуд тоже даже за блокнот не бралась. Пилот сходил под навес, взял гитару. Тихо тренькнули струны:

— Жил отважный капитан,

Он объездил много стран,

И не раз он бороздил океан.

Раз пятнадцать он тонул,

Погибал среди акул,

Но ни разу даже глазом не моргнул, — вполголоса, совершенно не-концертно пробубнила оборотень.

Песенка была такая себе… годная, но не в той тональности. Явно не под такой печальный день древний Лебедев-Кумач эти стихи сочинял.

…— Капитан, капитан, улыбнитесь,

Ведь улыбка — это флаг корабля.

Капитан, капитан, подтянитесь…

Заклацали по плитам двора когти — из-за склада вынырнул слегка заблудившийся Блэкхок.

— Ага, молодец, проводник-консультант! — Лоуд ухватила младшего коллегу за лапу, поскребла собачью подошву между подушечек. — Песок, фракции мелкие, предположительно прибрежные. Что и требовалось доказать!

Укс промолчал.

— Но смотри, колер-то песка какой редкий, — не отставала Профессор. — Черный! Черные пески, это не очень-то частая геологическая порода, это фактор!

Точнее говоря, песок был более серый, чем черный. Тьфу, прямо какие на душе оттенки, такие колеры и в геологии этой шмондячьей.

— Да справится она, — заверила Лоуд. — Не в первый раз.

— Хорош мне мозг выносить. Иди давай, флотилию нашу ищи.

— Да, пора, — Профессор встала, отряхнула полинявшие ШУПЭ. — Я пошла, ты, Блэкхок, остаешься за старшего, ты сейчас малость поадекватнее.

Лоуд Упрыгнула, рабочие еще не вернулись с обеда, пилот пошел заниматься такелажем дирижабля. Канаты на Лапуте были откровенно дрянными, абсолютно не корабельный остров.

Решал в эти дни пилот успокоительные технические проблемы, ждал. Заскакивала поужинать и доложить о промежуточных результатах Профессор — у нее шло не очень просто, сразу заново Упрыгивала. Вечерами сидели на перилах узкой галереи мастерской Блэкхок и Логос, любовались ночными небесами Бездны — и не надоедало же им.

Укс сходил на «Еху», забрал бухту добротного пенькового линя. Тощий не протестовал, даже обрадовался — на Лапуте матросу нравилось, успел жениться, (даже дважды, темпераментных лапутянок не оставляли равнодушными столь брутальные и прямолинейные парни). Но настоящему воздухоплавателю нормальное дело требуется, регулярные рейсы и переходы, небось не математик какой-нибудь унылый или композитор-домосед. Шлюп числился за научной группой, вместе поразмыслили — имелась идея пополнить команду и продолжить доставку грузов на остров.

…— Эт, но кого мне найти? — горестно вопрошал Тощий. — Тут того, они не так, не умеют они.

— Всегда найдется кто-то толковый. Тут тюрьма королевская есть, малогабаритная, но кто-то там чалится. Поспрашивай, может, повезет.

— О! Умный вы с капитан ученый, не то что здешний мудрец.

Это было верно. Укс поднимался по лестницам от пристани, нес на плече бухту веревки. Очень хотелось кого-то убить. Можно и веревкой вздернуть, да собственно, все равно как, но удавить до смерти. Раньше бы точно не удержался, сейчас желание казалось каким-то мелким и недостойным, все же научная группа, незачем по ерунде отвлекаться. Необходимо срочно делом заняться, подготовить дирижабль, его, видимо, по частям придется переправлять, а сборка аппарата в полевых условиях…

Укс размышлял, работал, чертил… Помогало отвлечься. Ближе к вечеру вдруг приперся бывший кочегар, снял камзол и прочие кружева, принялся помогать с чисткой котла и вести прощупывающие разговоры.

— Эй, господин секретарь-комендант, давай напрямую. Если тут вздумаешь с революционными заговорами напортачить или с захватом трона, то сваливать к нам смысла уже нет. Место и доверие ты окончательно потерял.

— Какой заговор⁈ Никогда! Мне король нравится, у него сонаты годные, дремлется под них добре, большой талант, хотя и самодержец. Нехай правит. Тем более исполнительная влада — вот она у меня, — секретарь-комендант наглядно взмахнул зажатой в кулаке металлической щеткой. — Остров приятный, почти как Эвропа, только шотландский виски тут не гонят. Но оно мне и не надо. Сейчас в своем крыле дворца ремонт зроблю, вообще изящно будет. Насчет возвращения всё понимаю, не возьмете меня. Та вы мне никогда и не доверяли, поскольку у вас москальско влияние сильно, дискриминация унизительная…

— Э! — предупредил Укс.

Секретарь-комендант стукнул себя щеткой по длинноволосому затылку и признал:

— Иной раз вообще не вовремя затягивает. Все ж здоровье подорвано. Я про шо сказать хотел… Циркуляр тот насчет задержания дурний был, несвоевременный. Не хотел я его писать, так получилось.

— Взяло и получилось? — ухмыльнулся Укс.

— А шо такого смешного? Я же не виноват, тут инстинкт, наследственность, гены. И вообще я сейчас на ответственной должности, мне положено писать циркуляры. Ты должен понять, правила, они и есть правила.

— Угу.

— Да шо издеваться-то⁈ Я же признал временное заблуждение. Можно же гуманно подойти, цивилизованно.

— К сути переходи, цивилизованный.

— Суть проста. Я тут резидентом вашим буду числиться. Совсем бесплатно. Если что — содействие, дозаправка, вода и топливо — сколько угодно. Но если тут шо стихийное произойдет — землетрус або майдан, то я могу рассчитывать на эвакуацию? Вам же не особливо сложно.

— Понятно, вытащить тебя, Мальвочку с Сильвочкой, наследников, ценности и домашнего котика-любимца.

— Какого котика⁈ Немаэ тут котиков. Вот женщины, дети и инвалиды экспериментов против человечности, да, имеются. Що тут объяснять, сами знаете, тож обязанность гуманного ученого сообщества, хотя вы вечно глядите на всякие там москальски порядки, — секретарь-комендант почти вовремя прикусил язык…