— Швед, что ты орешь? Риц всё уберет и тогда откроем. Расскажи пока, кто такой Левиафан.
— Да ты издеваешься! Ты не можешь этого не знать.
— Я как-то пропустил. Я до восьмого класса не у вас учился, мы не проходили никаких левиафанов.
Тут ему удалось поставить Шведа в тупик достаточно надолго, за это время я дотащил кольцо от Обиного сита к распылителю. Как только я закончил уборку, Оба открыл дверь, и Швед немедленно ворвался внутрь.
— Ну и чего вы тут?
Я хотел пошутить, что мы тут, а ты там, ты там, а мы тут, но вспомнил, что Швед не только значимое лицо, но еще и мой ментор. И надо вести себя прилично.
— Мы изучали внезапно выросшие элементы у Обы.
— И что?
— И все подтвердилось, Оба почему-то больше не контролирует размер элементов, они слишком большие. Мы не поняли почему, уронили сито, а дальше я его уничтожал.
— Понятно, — вздохнул Швед. — Не могу вам сказать, что вы что-то неправильно сделали. А чего помощи не попросили?
— Красин его выпер, — кивнул я в сторону Обы. — Как только появились эти элементы.
— Но я сам нарывался, — вступился Оба за Красина. — Я тоже хочу сдавать экстерном.
Швед почесал голову:
— Непонятно, зачем тебе это? Сюда ходить и можно и без экстерна, а на практикуме узнал бы чего-нибудь полезное. Или ты торопишься? Чтоб сдать всё раньше всех?
— Типа да, — кивнул Оба.
— И доказать свою крутизну… В чем-то я тебя понимаю. Но только, знаешь что, тут все датчики зашкаливают от твоего перфоманса. Таких чудовищ порождать не надо.
— Да, ты не рассказал нам про Левиафана.
Я тихо фыркнул.
— Левиафаны потом. Сначала проверяем мою теорию.
Швед вернулся, закрыл дверь и скомандовал Обе:
— Снимай направляющие. Попробуй голыми руками, как он. Делай сито, как в прошлый раз.
Оба послушно снял направляющие, занес руки над планшетом и замер.
— Ну давай!
Наш восточный друг произвел сито стандартного размера. Оно аккуратно зависло над рабочей поверхностью.
— Я так и знал. Ты прокачался в хранилище и у тебя подрос органический балл. И теперь ты не справляешься с мощью, вливаешь слишком много. У твоей ролевой модели, — Швед кивнул головой в мою сторону, на что Оба даже глазом не моргнул, — те же проблемы. Пока мы это починим полным отказом от направляющих, а потом вы научитесь соразмерять усилия, и при дальнейшем росте таких монстров производить не будете. Вообще, конечно, это вы, ребят, рано выдали, обычно такие проблемы раньше третьего курса не проявляются. Ну да ладно. А какой у тебя был балл?
— 99.
— А! Сотня — важный барьер, и ты его перевалил. Поздравляю. Скажи мне, к какому ментору ты записался? Если еще ни к кому, я бы тебя взял в комплект к Рицу, вы одинаковые, буду вас оптом наблюдать.
— Я согласен, если ты организуешь мне повторный замер балла, хочу домой написать. Им это важно.
— Можно устроить прямо сейчас. Установка стоит, никого не трогает.
— И расскажешь, кто такой Левиафан.
Швед расхохотался.
— Пошли, хватит торговаться.
Довольный Оба смахнул нормализованное сито в хранилище, рассовал по карманам направляющие и очки и ушел со Шведом.
Из коридора донеслось.
— Ну так что с Левиафаном?
— Это морское чудовище.
— А выглядит-то как? Как дракон?
— Оно в разных формфакторах в зависимости от конкретного предания.
— Не, ну оно еще и разное! Ты даже не можешь его описать! И ты хотел, чтобы я о нем знал!
Тут они повернули за угол, и остального я не услышал. Оба все-таки редкая задница, зато какое упорство. И ведь нельзя сказать, что ему всё легко дается, приходится выгрызать. А что об этом думает его воображаемый друг? Эх, не успел спросить.
* * *
Вадим Караулов и Данила Корсак, командированные Северным Министерством внутренней связности на подмогу коллегам с Юга, откровенно скучали. Первую неделю после прилета они изнемогали от жары, но уже на второй акклиматизировались, поняли, кто виноват и что делать, но, не имея полномочий в регионе, могли только в режиме консультаций сообщать коллегам, что бы сделали они и с кем. Однако Юг в диффузных зонах, да и не только в них, привык вести дела неторопливо, предварительно взвесив все возможные последствия. Вадиму с Данилой это взвешивание было уже поперек горла. Очень хотелось домой, где их отдел уже обнаружил одного заказчика атаки на Приемную комиссию и ухватил за хвост второго. А здесь? Ну сколько можно выпить бутылок вина? До бесконечности и еще одну?
Проблемы со связью над морем были вызваны конкуренцией двух объединений, которые таким образом боролись с контрабандой — каждое на своем участке. Вывешенный на две тысячи километров экран, блокирующий связь, сбивал контрабандистов и их приборы с толку и принуждал жаться к африканскому побережью в поисках ясности, тут-то их и ловили. Не всех, конечно, но некоторых. Суда добропорядочных торговцев были оснащены лучше и не должны были подвергаться воздействию экрана. Но так было только в теории. На практике не все были оборудованы достаточно хорошо, а, самое главное, когда в дело вступала конкурирующая группа борцов и развертывала свой экран, а блокировки накладывались друг на друга, связи на море больше не было ни у кого.
Вадим для простоты разобрал всю эту толпу акторов в три блока: контрабандисты (контрас), борцы с контрабандой с западной стороны (западные антиконтрас) и борцы с восточной (восточные антиконтрас). От такого святотатственного упрощения у южных коллег подскочило давление, с целью борьбы с которым они выпили еще больше красного вина, чем обычно, и приступили к совещаниям. На деле, как объяснили Вадиму, в этой истории задействовано несколько десятков крупных групп, и никого нельзя сильно обижать, иначе… иначе может произойти нечто ужасное.
— А сейчас, вы считаете, у вас всё нормально? — в стопятидесятый раз интересовался Вадим.
— Приемлемо, — ласково отвечал ему Ангелос Костис, во внутреннем кругу известный как Профиль за выдающийся даже по местным меркам нос.
Этот ник был известен и за пределами служебного круга, что для государственных людей было скорее исключением, чем правилом, но Ангелос не возражал. Его персона была слишком известна в регионе, чтобы надеяться, что можно скрыть идентификатор, или пятерых любовниц, или самую большую в регионе винодельню, или страсть к скаковым лошадям.
— Тогда зачем мы здесь? — вопрошал Вадим.
— А это вопрос к вашему начальству, — парировал Агнелос.
— Был бы, если бы мы официально не поступили в ваше распоряжение. Они говорят, что готовы нас отозвать, если наша польза здесь исчерпана.
— О, нет! Она никак не может быть исчерпана! — Ангелос поднял бокал повыше. — Разве можно ее так легко исчерпать? У нас только танната еще два ящика. Ты посмотри, какой цвет! А вкус! Анна! Неси еще бутылку!
— Это я кончился, — жаловался Данила. — Отпустите нас, морской повелитель.
Ангелос смеялся.
— Нет, я вас никуда не отпущу пока. Пишите заключение. Оно мне понадобится, когда я наваляю Барке.
— Почему именно им?
— Потому что они самые наглые. Если с остальными мы договорились о постепенном сворачивании, то эти думают, что всех умней.
— Тебе какая польза от еще одного заключения? Разве мы недостаточно написали?
— Вы написали о технической причине нашего бардака, это неинтересно, а вот если вы намекнете, во что нам обходятся эти выпадающие куски реальности, мне будет что предъявить.
— Я понятия не имею, во что вам это обходится, — возмутился Вадим. — Ты же еще в конкретных цифрах захочешь!
— Ну напримеррр….
— Я могу скопировать тебе страницу из нашего руководства, которое предписывает всегда следить за непрерывностью и скоростью связи во имя блага территории, и сошлюсь на данные по грузовому обороту в центральном секторе с шагом в десять лет.
— Надо понимать, чем дальше, тем больше, — заинтересовался Ангелос. — А у нас есть такие данные? Сабоооо! Сабооо! У нас есть такие данные?
