Мне было трудно сосредоточиться на энергетической оболочке: взгляд сразу пробивался глубже, и я видела внутренние органы — к сожалению, в условном, чёрно-белом изображении. Чередование светлых участков и затемнений давало информацию о состоянии здоровья, правда, мне катастрофически не хватало знаний, чтобы правильно её интерпретировать.
Ольга Семёновна вела и курс групповых занятий — не частое явление в нашей Школе. Она рассказывала о «слежении»: как распознать нейроэнергетическую атаку и противостоять ей.
Атака — это не только попытка воздействия. Часто враг пытается проникнуть в наши информационные поля с целью сбора разведданных. Такие заходы куда менее заметны, вовремя поймать и отбить охотника за информацией очень трудно. Проще выстроить защиту. Существует множество видов защиты. У каждого есть свои достоинства и свои недостатки.
Вот, например, мощное, стопроцентно действенное «зеркало». Ставится элементарно: минимум воображения — и готово. От зеркала всё отскакивает, любой недобрый взгляд видит в нём только собственное отражение. Но отскакивает и полезная, питательная энергия. Зеркалу не важно, что отбрасывать от себя. Пробудет под зеркалом человек, или организация, или, скажем, город чуть дольше, чем необходимо для отражения атаки, — и начинает расходовать собственный энергетический ресурс, скоро наступает истощение. Хочешь не хочешь — открывайся, но ты уже ослаблен.
Или ещё: защитное поле из Великих энергий — что может быть лучше?! Но такое поле способен создать только человек, находящийся в полной душевной гармонии, а находиться под таким полем может далеко не каждый: нужно принять эту гармонию, нужно влиться в неё, как нота в мелодию. Это требует колоссальной личностной трансформации. Если ты торчишь, не меняясь сам, посреди сконцентрированного поля Великих энергий, то ты будешь болеть либо вылетишь из-под защитного купола, как пробка из бутылки.
Приходили другие учителя и показывали нам работу с Великими энергиями, но все, посвящённые в тайну, тщательно скрывали от нас, что в Москве есть организованная группа, которая держит защиту с помощью Великих энергий. Я, сопоставив факты, догадалась об этом позже — уже когда битва за Москву была в самом разгаре. И с той поры у меня есть своя собственная версия октябрьской паники. Я не сомневаюсь, что в те — самые страшные — дни прорыва фронта группа защиты города была усилена. Как? Кем? Произошло ли это с ведома руководства или само собой? Не хочу и гадать. Информация закрыта: видно, мне самой ещё не хватает баланса, чтобы её принять. Но я убеждена: бежали не трусы — поддались панике те, кто не смог выдержать неописуемой силы и высокой чистоты энергию, пронизавшую пространство города. От этой мощи у людей несбалансированных разносило рассудок вдребезги…
В нашей Лаборатории настроение тогда царило прямо противоположное. Мы выполняли приказ, но каждый, включая руководителя, с тоской оглядывался назад, каждый предпочёл бы остаться. После отъезда — в первые часы особенно — сердце рвалось обратно — туда, где полыхавшие на западе зарницы высвечивали чёрный силуэт Москвы…
Я снова отвлекаюсь и нарушаю последовательность воспроизведения событий. Это чревато лишними ошибками и неточностями, которых и без того наверняка уйма…
Итак, варианты защиты.
Ещё есть техника энергетических двойников. Трудоёмкая штука. Подходит только для индивидуальной защиты особо избранных — например, первых лиц государства. Немцы этот трюк любили и применяли широко, как я выяснила впоследствии.
Про всякие щиты и доспехи нечего говорить: громоздко и малоэффективно.
У нас была наиболее распространена, можно сказать, принята на вооружение защита включением, или присвоением. В общем, это похоже на стандартную технику восточных единоборств: прими энергию удара противника как свою собственную, трансформируй и включи её в собственный энергетический контур. Для этого не обязательно становиться просветлённым. Для этого достаточно быть уверенным в себе, волевым человеком и — главное — бесстрашным. И ещё нужно немного гибкости, готовности к переменам, потому что новая энергетика, будучи усвоенной тобою, отчасти меняет тебя, как любая переваренная и усвоенная пища меняет организм.
Подходящими качествами — волей, бесстрашием и готовностью к переменам — были наделены большинство наших военачальников того периода. Вот немцы имели гораздо более жёсткие и консервативные установки, ориентировались на схоластическую идею больше, чем на реальность. Поэтому защита присвоением, отлично им знакомая, для их высшего командования почти не применялась.
Вскоре после того, как я изучила теорию защит, мне представился случай познакомиться с техникой защиты включением на практике. Но та удивительная встреча произошла несколько позже. А пока…
Ольга Семёновна возвращается на первый этаж — «пеленговать» вражеские атаки: её дежурство. А к нам в класс заходит Маргарита Андреевна.
Индивидуальные занятия у нас проходят в тёмном аппаратном зале, а групповые уроки — в просторной комнате с окнами, выходящими в крошечный дворик с большим деревом. С дерева сейчас вовсю летят жёлтые листья, наполняя серый день солнечным светом.
Вошедшей лет тридцать, у неё спокойное лицо и роскошная энергетика — чистая, мощная, чётко простроенная. Принадлежность к военному эгрегору очевидна. Но не просто к эгрегору — к элите элит!
Она начинает занятие почти так же, как Ольга Семёновна: внимание к чакрам, очищение, активизация. Затем она требует, чтобы каждый из нас выбрал цель. Цель конкретная, ясная, близкая. Она сама тоже выбрала цель и назвала нам. Три быстрых, жёстких, чётко сходящихся на цели луча: от горла, от солнечного сплетения, от пупка. Лучи сверкнули, как трассы зенитных снарядов… Целью был стакан. Обыкновенный стакан, забытый кем-то на столе, с остатками воды. Стакан лопнул у нас на глазах, и вода начала растекаться, пузырясь так, как будто кипела.
Теперь мы должны по очереди повторить опыт. Избранную заранее цель менять уже нельзя.
Мы с Лидой выбрали одну и ту же цель. Я работала первой. Птичье пёрышко, лежавшее на подоконнике с внешней стороны, подхватило порывом ветра и унесло. Лиде не повезло: ей пришлось выбирать новую цель, но такой лёгкой в поле зрения было уже не найти.
Пока Лида мешкала, подбирая новый объект, Женя, не мелочась, уронила с потолка в углу здоровенный кусок штукатурки. Правда, он давно откололся и держался лишь на тонком слое краски.
Теперь Игорь. Его цель — старый, много раз склеенный стул, на который все боятся садиться. Интересно, что скажет Нина Анфилофьевна, когда узнает, что мы разгромили весь кабинет?
Осечка! Стулу хоть бы что. А ведь Игорь бил сильно — все почувствовали! Игорь страшно краснеет. Преподавательница не даёт ему второй попытки: предлагает сразу найти ошибку. Ищем сообща, стараясь не обидеть Игоря, а поддержать его. Ей быстро надоедает нас слушать.
— Думаете, я расколола стекло? Нужно слишком много грубой силы. Нет, я вскипятила воду. Ищите слабое место. Все усилия направляем на слабое место! Понимаем?
Забавно! Железная тётка казалась такой самостоятельной. А она подражает начальнику. И в чём? Всего лишь в манере говорить.
— А если бы стакан был вообще без воды?
— Пузырёк воздуха в стекле можно тоже нагреть…
Стул с тихим стуком медленно разваливается и оседает на пол.
— Клей, — сообщает Игорь. — Старый, засохший клей. Ещё немного подсушил…
Лида, не мудрствуя лукаво, отрывает тем же манером полоску бумаги от оконного стекла.
— А теперь: вишудха, анахата, манипура, — говорит преподавательница. — Что будет с целью?
— Сердце — любовь…
— Цель полюбит меня, хи-хи…
— Цель притянется.
— Разбитое склеится… Вместо разрушения — созидание.
— Произойдёт желаемое, цель будет достигнута!
И снова мы азартно режем пространство незримыми лучами…
А вечером в свободное время пробуем проделать то же самое самостоятельно. Ничего не выходит! Разве что у Игоря, но он — не с нами. Вот каким мощным полем Маргарита Андреевна накрыла нас во время занятия!
