— Жесть, — покачал я головой. — Вот дура-то...
— От любви всё, Мёрдок.
— Вот и говорю: дура. Нормальная баба сидела бы себе тихо и не кукарекала. В Штаты вывезли, в хоромах поселили, денег — жопой жуй. Какая тебе ещё, на**й, любовь?!
— Вряд ли ты бы стал общаться с нормальной бабой, — резонно возразил Доброжелатель.
— Умный ты, блин... — вздохнул я. — Слушай, а вот помнишь, ты там негритосику этому адвоката нанимал?
— За это не волнуйся, — махнул рукой Доброжелатель. — Ты уже об этом позаботился. Ну, Иван Воронцов. Поскольку у Теодора не было завещания, всё его состояние разделилось между братом и матерью.
— Как они там? Свиделись, кстати?
— Да. Живут вместе. Как живут — прости, не знаю.
— Ну, слава господу, — грустно покачал я головой.
Итак, на воле всё хрен победи как, но матушка хоть одного сына обрела, Ингу защищают, планета вертится. Всё вроде? Всё.
— Пойду я тогда. Репетировать надо.
— Иди, — кивнул Доброжелатель. — Но, Мёрдок, подумай всё же? Что может быть нужно тебе от проекта? То есть, не тебе, а Воронцову. Чем раньше мы поймём, тем скорее и эффективнее примем меры. Поверь, этот концерт интересен не только тебе.
— А что, — задумался я, — он правда может добиться, чтобы меня тупо стёрли?
— Вряд ли. Может настоять на том, чтобы ты изменил внешность и отказался от всяческих претензий на своё прижизненное творчество. Сменил город. Ну и, конечно, никаких концертов в реале. Но не похоже, чтобы его это удовлетворило. Твоё существование — ему поперёк глотки.
— Из города я и сам свалю, — сказал я. — После концерта.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно, братка. Засиделся я тут. Поеду к Мэйтате, в отпуск. Он мне мозги прочистит. А потом, значит, с новыми силами... — Я взмахнул рукой, но рука тут же опустилась.
Грустно — звездец.
— Пошли, Лимузин! — щёлкнул я пальцами. — Счастья пытать.
И мы ушли.
TRACK_33
В дверях я столкнулся с братом.
Ужасающее ощущение, как будто пьяный на зеркало кидаешься.
— Пошёл на**й! — заорал я на него. — Говно!
Федька шарахнулся и проводил меня диким взглядом.
Смотри-смотри. Завидуй. Угрёбина.
Уместно задаться вопросом, почему я так толерантно отношусь к своему брату после всего случившегося.
Уместно и ответить: а чё мне ещё делать?
Грохнуть его убивающим мечом? Смешно. Меч — козырная карта, мало ли когда пригодится. А на Федьку-то чего козыри тратить? Пусть себе плавает в этом аквариуме, рыбка золотая. Есть-пить не просит. Не у меня, по крайней мере.
Гнобить его на каждом шагу? Так я ж не школьник уже, ё**ный насос. Взрослый человек, дела есть. Которые за меня, между прочим, никто не сделает.
Обидеться и не разговаривать? Ну так я ж не целка менструирующая, чтоб такой херотенью страдать.
Ну, обосрал я ему всю жизнь. Ну, увёл он у меня бабу. Ну, убил меня... почти. Бывает, чё. В жизни какой только херни не бывает. Вот если он у меня бутылку сп**дит — тогда да, нет мудаку прощения.
Я его, впрочем, и так не простил. Затаил неприязнь глубоко в душе. До поры до времени.
Проходя мимо «Вспышки», я достал арбалет и выстрелил в окно второго этажа. Зазвенело стекло, интерфейс высрал уведомление о штрафе.
— Доброе утро, Мёрдок, — зевнул, высунувшись в окно, голый как минимум до пояса Иствуд. Но — в шляпе. — Я так понимаю, твой запой внезапно закончился, либо перешёл на качественно новый уровень?
— Не до запоев нынче, Иствуд, — покачал я головой. — Ты давай-ка, того. Шары протри — и ко мне, на репетицию.
— К тебе? Не здесь?
— Нет. В кабаке соблазнов много, невозможно продуктивно работать.
Тут, словно среагировав на слово «соблазн», рядом с Иствудом появилась давешняя Эрминтруда, которую он пьяной катал на коняшке. Голая как минимум до пояса. Даже без шляпы.
— Ты кто такой? — промямлила она заплетающимся языком. — Чё т-те надо?
— Ну вот, — обрадовался я. — Женился — человеком стал! Рад за тебя, Иствуд.
— Это случайная связь, — отбрехался ковбой. — Она просто перепутала комнату, и...
— А ты кто такой?! — вытаращилась на него Эрминтруда, смекнув, что рядом с ней кто-то разговаривает. — Чё т-те н-н-надо?
— Тем более рад за тебя! — развеселился я ещё больше. — Вот теперь, понимаешь ли, не страшно к тебе жопой поворачиваться. Ладно, даю полчаса на утренний перепихон, потом собирай коллектив — и подгребайте. Начнём уже составлять программу.
***
Ребята подгребли часа через полтора, я как раз успел покемарить на диванчике.
— Доброе утро, Мёрдок, — поздоровалась Вивьен. — Я принесла тебе вкусный и питательный бульон.
— Спасибо, а на**я? — спросил я, переводя себя в сидячее положение.
— Чтобы ты подкрепил силы после запоя.
— А. Ну, добро, добро. Наливай.
Вивьен немного озадачилась, но протянула мне кастрюльку.
Я тоже немного озадачился, взял кастрюльку, открыл крышку, понюхал.
— Это не пиво, что ли? — посмотрел я на Вивьен.
— Я же сказала: бульон.
— Тьфу! — Я отставил кастрюльку в сторону с презрением. — Чтоб тебе твой Рома в коробке из-под «Хеннеси» набор Lego подарил на день рождения!
— Зачем ты так, Мёрдок? — побледнела Вивьен. — Это слишком страшное проклятие, я такого не заслужила.
Иствуд тем временем задумчиво блуждал по гостиной-студии, а Ромыч уже поставил установку и постукивал.
— Э, — окликнул я его, — ты чего, новую установку купил?
— Ну, — буркнул тот. — А чё?
— Да ничё. Молодца, красивое.
— Сам знаю.
— На бочке надо название группы написать.
Рома заинтересовался перспективой.
— А в смысле? — спросил он. — А, типа, как?
— Вот хэ его зэ. Наверное, до Дерека до**усь, пусть распишет. Надо записать в ежедневник. Сэнди! Запиши это в мой ежедневник!
Сандра, которая только просунула нос в дверь, охренела.
— Какой ежедневник? — спросила она. — Нет у тебя никакого ежедневника.
— Ну так сходи к Вейдеру, купи. У него книжный, должна и канцелярка быть. На крайняк тетрадь сойдёт, или дневник школьный. Запишешь туда: «До**аться до Дерека», на сегодня. По какому поводу до**аться — не пиши. Это я уже сам, по месту соображу. В жизни, я считаю, должно быть место для импровизации, как в искусстве.
Сандра вошла внутрь и прикрыла за собой дверь.
— Я, вообще-то, зашла узнать, как ты. А ты, я смотрю, в порядке. Это немного пугает.
— Не ссы, — успокоил я её. — А если хочешь ссать, то сортир во дворе, сама знаешь, где.
— Не знаю и знать не хочу, — отрезала Сандра.
— За домом, — любезно подсказала Вивьен. — Очень уютный, кстати.
— Убить бы тебя, за дискредитацию женской сущности, — поморщилась Сандра. — Ладно. Раз уж вы все так удачно здесь собрались трезвыми, отчего бы нам не прогуляться?
— Э! — возмутился я. — У нас тут репетиция, на минуточку!
— Это отлично. А у меня там, на арене, сцена с подключением к реалу. Айда голограммы тестировать?
TRACK_34
Сандра, зараза, знала, чем зацепить. Менеджерица хренова.
Разумеется, мы тут же сгреблись и повалили на арену, где и правда стояла сцена. Точно такая же, как та, что на нашем достопамятном выступлении на разогреве у Даймонда.
Впрочем, отличие имелось.
Вверху, перед сценой, под углом к ней, висел огромный экран.
— Это что? — спросил я, указав на экран слегка трясущейся с перепою рукой.
— Это — самая фишка, — сказала Сандра. — Портал в реал. Ну, типа того.
Экран демонстрировал зал. Оскорбительно пустой зал.
Я поднялся на сцену и внимательно посмотрел на экран. И вдруг на нём появилась чья-то рожа. Я аж вздрогнул.
— А, Мёрдок! — обрадовалась рожа и помахала рукой. — Ну, у нас, конечно, ещё ничего толком не готово, но пробный прогон можем сделать. Просто отсмотреть связи и всё такое.
— Братуха, ты проясни, — попросил я.
— Легко. Меня зовут Леонард.
