— Я не дафал фоего фоглафия, — сделал гордый вид беззубый эльф и отвернулся от меня.
— А твоё согласие и не требуется. Тебе ещё свой косяк долго отрабатывать придётся.
— Подождите, так нельзя. И вы что, хотите сказать, что состоите в интимных отношениях с льетой Ликаниэль.
— Тут я решаю, что можно, а что нельзя. У меня есть на это полномочия. А у тебя есть полномочия указывать мне, что и как делать? Это во-первых, а во-вторых, с кем я состою и в каких отношениях тебя абсолютно не касается, извращенец.
— Вы меня неправильно поняли, я не это имел в виду…
— Слышь, ушастый. Давай только без подробностей кто там тебя имел и что тебе вводил. Всё мы уходим. Шепелявый, ты чего встал? Давай вперёд, а то у тебя появится шанс стать хорошим танцором.
— Я и так хороший танцор. Мой танцевальный талант признают даже при дворе Великого Князя.
— Ясно, сочувствую.
— Подождите, хорошо. Я согласен летите вдвоём на этом грифоне. Я полечу на другом.
— Уверен? А то я с удовольствием прогуляюсь по светлому лесу.
— Полностью уверен. Садитесь и полетели.
Мы забрались на грифонов. Лика села позади меня, обняла и шепнула на ухо:
— А мне понравилось, что ты назвал меня своей девушкой.
Я не стал ничего отвечать, лишь улыбнулся, наклонился грифону и произнес:
— Полетели малыш, покажи нам небо.
А ведь Римуил прав. Девчонки уже не такие, какими были раньше. Они многое осознали и многому научились. Теперь это не те дурочки, которые падали на спину и раздвигали ноги перед императором или теми, кто источал подходящие феромоны. Теперь это настоящие личности, которые чётко знают чего хотят, и полностью себя контролируют. Этому поспособствовал не только я, но и отряд Ущербные. Я горжусь ими но, если честно, всё ещё не решаюсь сам себе признаться в том, что уже не могу без них.
Вечно так продолжаться не может. Рано или поздно они захотят замуж, захотят семью, детей и не дать им этого я не имею права. Ведь они выполнили все мои требования, а значит и я должен взять на себя обязательства.
Но как же не хочется переходить на следующую стадию отношений. Начнутся ссоры, скандалы и вынос мозга. Почему не может быть всё так хорошо, как сейчас? Я так не хочу их терять, но если затяну с принятием решения то, наверняка, потеряю, а если женюсь на них, то рано или поздно начнутся скандалы, и кто знает, сможем ли мы их преодолеть или я в очередной раз плюну и разведусь?
Ладно, рано ещё задаваться этими вопросами. До конца учёбы целых два года. Полагаю, что до этого времени вопрос о женитьбе не станет чересчур острым, и у меня есть время всё подготовить.
Я положил правую руку на бедро Ликаниель, и она ещё крепче прижалась ко мне. Светлый лес действительно оказался довольно красивым. Не настолько, как лес в Империи, но всё-таки он имел свой определенный шарм.
Честно говоря, я полагал, что мы прилетим в сам город, Но, как оказалось, здесь тоже имелись запрещённые к полётам территории и родина будущего Великого Князя оказалось одной из них.
Поэтому летели мы до вечера, а дальше нам нужно будет продвигаться пешком ещё пару дней. Причём не напрямую, а снова в обход и путь наш пролегал недалеко от границы светлого леса и орочьих степей. По крайней мере, так объяснили нам эльфы, когда мы остановились, чтобы пообедать.
Вечером наших грифонов увели, а сопровождающие нас эльфы разбили лагерь и принялись готовить.
— А почему мы не остановились в каком-нибудь населённом пункте? — поинтересовался я.
— Потому что так мы быстрее доберёмся до Бирсаля. Это, во-первых, а во-вторых, хватит уже выбитых зубов на сегодня, — ответил шепелявый который, судя по тому, что перестал шепелявить, отрастил себе новые зубы.
— А что, у вас все такие же, как ты невоспитанные и с замашками простолюдинов-оборванцев? И не нужно так скрежетать зубами. Что, правда глаза колет?
— Нет, дело не в этом, а в том, что не все эльфы готовы видеть в светлом лесу представителей другой расы, — засунув свою гордость и своё возмущение поглубже, ответил шепелявый.
— Ну и зря, Пусть привыкают.
— Боюсь, что ваше посещение светлого леса, это единичный случай.
— Да ты не бойся, я буду периодически к вам наведываться. Каждый раз, когда Ликаниель этого захочет. Не думаешь же ты, что я её одну сюда отправлю? А по поводу единичного случая, ты, пожалуй, прав. В этот раз Рим попросил, чтобы я не брал Эль с собой, и я согласился. Всё-таки товарищ, как никак. Но в следующий раз мы обязательно возьмём её с собой.
— А кто такие Рим и Эль?
— Слушай, я тебе поражаюсь. Ладно, про то, что Эль является принцессой тёмных эльфов, ты мог и не слышать, но не знать собственного Великого Князя, Это уже чересчур.
— Так ты что льету Эльмиэль называешь просто Эль, а Великого Князя Светлых эльфов Римуила кин Сирендал назвал просто Римом⁈
— Ну, да. А как мне его ещё называть? Пока выговоришь все его титулы, его уже кто-нибудь сожрёт. В бою всегда используют короткие имена или позывные. А мы с ним в одном отряде состоим. А чего вы так удивляетесь? У вас даже глаза сейчас такие, будто вы все вместе решили погадить у костра.
— Нельзя так говорить про Великого Князя светлых эльфов.
— Можно, если он сам разрешил так к нему обращаться. И кто бы говорил, шепелявый. Ты вообще не поздоровался с другом вашего князя, сказал, что я этого не достоин. Так что, не тебе меня учить этикету.
— Я не шепелявый, я льет…
— Шепелявый ты. Хочешь докажу? — спросил я и усилил своё тело маной.
— Не нужно, — ответил эльф и прикрыл свой рот рукой.
— А почему твои товарищи всё время молчат? Только этот немного разговаривал про грифонов и всё.
— Потому что ты отбил желание у них разговаривать с тобой, когда выбил мне зубы.
— Так они что, тоже хотели мне нагрубить? — спросил я, осматривая с прищуром остальных эльфов, а те тут же замотали головами, мол, никто мне грубить и не собирался.
Да, Римуил прав. Эльфы изменились и очень сильно. Конечно, ещё недостаточно, но изменения кардинальные. Что ж, похоже у них ещё есть надежда и Немезида не зря приняла решение наградить их Истинным Древом Жизни.
— Артём, ты палатку ставить собираешься? — вырвала меня из размышлений Лика.
— Ваш шатёр уже установлен, льета Ликаниель, — вмешался шепелявый.
— У нас есть своя палатка, — ответила эльфийка.
— А ты что, близости захотела? — поинтересовался я.
— Всегда мечтала сделать это в светлом лесу. А тут представился такой шанс, — эльфийка смутилась и покраснела.
— Да без проблем, — ответил я и пошёл ставить палатку.
— Стойте, подождите. Что значит близости?
— Ну, какой ты всё-таки тёмный, шепелявый. В данном случае близость, это то, что с тобой делают другие эльфы.
— Да нормальная у меня ориентация! Я не об этом! Так же нельзя!
— А ты запрети нам. Сможешь? — спросил я и он тут же сдулся, после чего я решил ещё немного подзадорить светлых эльфов и спросил у Лики:
— Любимая, а ты никогда не хотела заняться этим на Древе Жизни?
Надо было видеть лица светлых эльфов в этот момент. Описать их возмущение просто невозможно, а вот симптомы у них всё-таки проявились.
— О, как всё запущено. Лика, кажется, в светлом лесу началась эпидемия рыбьей болезни, — кивнул я девушке за спину, где эльфийская делегация сидела у костра с огромными круглыми глазами и открывала рты, как рыба выброшенная на берег.
— Да, похоже на то. Надо будет сообщить Великому Князю, чтобы провёл поголовную проверку, а то так и вымрет вся раса. Останусь только я и тёмные эльфы. Хотя нет, вроде бы у имперских светлых эльфов иммунитет на рыбью болезнь. Так что можно не переживать. Раса светлых эльфов выживет. А по поводу Древа Жизни, пожалуй, не хочу. Это уже перебор.
— Ладно, тогда ограничимся палаткой, — ответил я и быстро установил палатку, которую взял для своей девушки. После чего мы забрались в нее. Как только я собрался поставить полог тишины, Лика меня остановила:
