От удивления Муза оступилась и села на поваленный ствол дерева.
— Вот что было в том чертовом письме, — протянула она.
— Малышка родилась преждевременно, — продолжал рассказывать Ангел. — Но я постарался, поэтому все в порядке, она в безопасности. Я буду хранить её изо всех сил, обещаю.
— Если бы он узнал… — обреченно заскулила Муза. — Если бы прочел письмо, возможно, не стал бы все сжигать. Но теперь… он никогда не узнает. И даже я не могу ему сказать.
Ангел присел рядом и взял её за руку.
— Позволь мне кое-что тебе показать, — сказал он мягко. — Я вернулся, чтобы проверить, смотри…
Он повел Музу за собой на то место, где она его нашла. Вновь сел на колени и склонился над черной землей. Осторожным движением стряхнул золу и приподнял обугленную деревяшку, показывая ей свою находку.
Там, спрятавшись в угле, из черной земли пробивался слабый зеленый росток.
— Бамбук, — зачарованно произнесла Муза.
— Несмотря ни на что, сестричка, — прищурился Ангел. — Этот сорняк не так просто вывести.
Мертвое солнце озаряло своим белесым светом темную долину, и две маленькие белые фигуры, что склонились над своим сокровищем.
— И что это значит? — спросила она, глядя на него кровавыми глазами, чувствуя, как чаще забилось её мертвое сердце.
— Что всегда остается надежда, — улыбнулся он.
Муза улыбнулась в ответ, закусив губу клыком.
Чертова надежда… Этого ей более чем достаточно.
