Добрым словом и пистолетом - Погожева Ольга Олеговна

– Шприц у вас? – среагировал Джон вопросом на вопрос.

Присли нахмурился, в упор разглядывая старшего инспектора.

– Только из уважения к Джен, мистер Ллойд, я не говорю, куда вам пойти… с подобными вопросами. Мне не нужны бредовые идеи Яна! Я привык обходиться собственными мозгами. И мои изобретения ничуть не хуже сомнительных разработок Зборовского! Джен ассистирует мне и подтвердит – все мои труды оригинальны, я ни у кого не ворую. Да и научные направления у нас с Яном разнятся. Я работаю над усилением возможностей человеческого мозга, будь то мозг мага или обычного человека. Ян ищет сферы применения того, что и так в наличии. Дилетант…

Джен коснулась туфелькой ноги брата – оговоренный знак. Уильям Присли не лгал.

– Как долго вы пробыли на конференции? – не сдавался Джон. – Кого помните из гостей?

– Молодой человек, список гостей наверняка где-нибудь у Зборовского, обратитесь к нему, – отмахнулся Присли. – Я выслушал основную часть, пообщался с коллегами и отбыл: других дел хватало.

– Когда вы уходили из зала, шприц был на месте?

– Шприц лежал под стеклом на кафедре, – пожал широкими плечами профессор, беря стакан виски со столика. – Но в зале оставалось пару человек, когда я уходил. Вы знаете, что такое научное сообщество, мистер Ллойд? Впрочем, откуда… Так вот, на конференциях главное – демонстрация не идеи, но собственного величия. Пустить пыль в глаза, завуалированно оскорбить коллег в искусном диалоге…

– То есть, шприц остался без присмотра? – нахмурился Джон.

– Вполне в духе Зборовского, – лениво подтвердил профессор Присли, отхлёбывая виски. – Рассеянный болван.

– Вы ненавидите всех успешных людей, профессор? – усмехнулся старший инспектор, откидываясь на спинку дивана.

Джен услышала тихий выдох: брат держался безукоризненно, но, как она ощущала, устал неимоверно. Тяжёлый день сказывался, а они до сих пор не слишком продвинулись. Единственную подсказку дал доктор Вольф, но ни орудия убийства, ни подозреваемых… даже мотива – они не нашли.

– Ян Зборовский – выскочка и переселенец, – не замедлил с ответом профессор. – И, разумеется, сильный менталист. Если бы не магия, мыл бы пробирки в лаборатории! Но парень родился с врождённой мутацией мозга и вовсю этим пользуется!

– Вы ненавидите менталистов, – осенило старшего инспектора. – Что же они вам сделали, профессор?

– Вот в этом я отчитываться не обязан, мистер Ллойд, – отрезал Присли. – Каждый человек предвзят. Почему я не могу ненавидеть самовлюблённых выскочек, чей успех – залог крови, а не честного труда?

– Любой талант можно похоронить, и не всякий труд честен, – медленно проговорил Джон. – Но вы ведь наняли потомственную менталистку, профессор. Значит, презрение распространяется не на всех?

– Джен – настоящий бриллиант, – неожиданно тепло улыбнулся профессор, обменявшись с ассистенткой взглядами. – И я ей доверяю. А вам, юный Ллойд – нет. Поэтому, если вы закончили, попрошу на выход. У меня были другие планы на вечер.

К облегчению Джен, брат сдержался от едкого комментария. Молча поднявшись, Джон так же молча склонил голову, прощаясь с её начальником.

– Благодарю за уделённое время, профессор. Прошу прощения, что… прервали.

– Увидимся в понедельник, Дженни? – проигнорировал инспектора Присли. – Ты, как погляжу, уже здорова?

Джен смущённо улыбнулась, быстро кивнула и молча вышла из приемной вслед за братом. В коридоре, растирая замёрзшие плечи, ожидал секретарь.

– Прости, Невил, – через силу улыбнулась Джен. – Что заставили ждать. Не думала, что ты внутри.

– Старый мерзавец, – шёпотом пожаловался Хэтч. – Зачем было меня выгонять?

– Всё равно подслушивал? – понимающе усмехнулась Джен.

– А то! – гордо выпрямился худощавый секретарь. – И я так скажу, Джена: темнит он!

Джон, обходивший Хэтча по дуге, внезапно замер и резко обернулся.

– Уточните, мистер Хэтч, – попросил старший инспектор, шагая к секретарю.

Невил скользнул по нему заинтересованным взглядом, но быстро опомнился.

– Любые подробности для брата драгоценной Джен, – почти торжественно прошептал он. – Многого не скажу, но то, что Присли о многом умалчивает – это точно. Пару недель назад приходил к нам посетитель… из этих, из бешеных итальяшек. Ну, знаете, – сделал страшные глаза Невил, – мафиози эти. У него ещё шрам на лбу. Зуб даю, что из мафиози! У нормальных людей такой злобной морды не бывает.

– Невил, не думаю, что это имеет отношение…

– Опознать сможете? – перебил сестру Джон.

Хэтч с готовностью кивнул. А потом испугался.

– Я только не хочу… ну, проблем, понимаете? Джена, я только ради тебя и твоего шикар… брата. Вдруг поможет в расследовании? Хотя к делу может и не относиться…

– Ступай уже, – вздохнула Джен. – Пока Уильям не занервничал.

Хэтч кивнул, бросил последний восхищённый взгляд на старшего инспектора и юркнул обратно в приёмную.

Весь путь обратно через «Виллу», а затем и к припаркованному у входа автомобилю они проделали в обоюдном молчании.

– Одно мы знаем точно, – едва захлопнув дверцу, поделилась мыслями Джен. – Это не он. Профессор даже не в курсе, что доктора Яна похитили. А шприц мог взять кто угодно, его не охраняли. Проверять всех присутствующих – на такое у уголовного розыска людей не хватит. Что с тобой, Джон? – насторожилась Джен. – Ты встревожен, я же чувствую.

Брат завёл мотор и выехал на шоссе прежде, чем откликнуться.

– Этот парень, Хэтч… Упомянул итальянцев…

Джен только вздохнула. Джона всегда раздражали итальянские переселенцы, взявшиеся за передел власти в чужой для них стране. Смуглые и шустрые выходцы из жарких стран потеснили даже ирландцев, а уж те территорию никому не сдавали. Пока стычки местных банд оставались на улицах Вестминстера и Камдена, элитаров-менталистов и полицию их склоки волновали мало. Зато когда вовремя не остановленная «тихая экспансия» итальянцев перешла в приличные районы и обросла легальными бизнесами, купленными бумагами, большими деньгами и продажными полицейскими, оставалось только разгребать авгиевы конюшни и хвататься за головы.

– Что ты, Джон? – вздохнула Джен. – Неужели и впрямь рассматриваешь это всерьёз? Невил просто хотел тебе понравиться, привлечь внимание. Я рассказывала о тебе, он всегда интересовался. Сам посуди: ну причём здесь итальянцы?

– Брат Эвелин, Виктор О’Рид, – медленно отозвался Джон, – устроил скандал, когда мы поженились. Сказал, что уж лучше бы она выбрала скользкого итальяшку, который сделал ей предложение. Виктор вёл с ним дела, а Эвелин… не та женщина, которую можно проглядеть. Между ними завязался интерес, но, по словам Эвелин, до серьёзных отношений дело не дошло. Я ей верю, но это… мотив.

– Согласна, – тихо признала Джен. – Так ты думаешь?..

– Я ничего не думаю, Джена, – признался старший инспектор. – Но пока Адам выбивает пробы крови у Эвелин, Вольф готовит демонстрацию нового изобретения Зборовского, а люди из управления ищут пропавшего профессора… Почему бы не отработать альтернативную версию?

Джен медленно кивнула.

– Как его зовут? Бывшего жениха Эвелин?

– Джанфранко Медичи, – помолчав, отозвался Джон. – И он сейчас живёт в Лондоне. Так же, как главы ещё нескольких преступных кланов – не могут поделить чужую столицу. Наведаемся к нему сегодня же.

Джен с сомнением выглянула в непроглядную темень лондонского шоссе. Время наступило позднее и явно не для визитов.

– Одна хорошая новость всё же есть, – вдруг вспомнил Джон. – Я могу не переживать о том, что к тебе пристают на работе!

Джен фыркнула и рассмеялась.

– Невил – хороший парень, – мягко проговорила она. – Не его вина, что он не может найти пару и потому соглашается на… посредственные отношения.

Джон поперхнулся невнятным словцом, но сдержанно кивнул.

– Мистер Хэтч и впрямь выглядит безобидно. Но профессор? Вот так, не смущаясь? Не опасаясь ни общественного мнения, ни уголовной ответственности? С собственным сотрудником? Это же недопустимо, Джена! Ведь он – мозгоправ, отчего не вылечится?