Пария (ЛП) - Райан Энтони

– А тебе всё это солдатское говно и правда нравится, да? – прокомментировала Тория, когда я высказал эти военные соображения.

– В любой профессии надо заниматься самообразованием, – ответил я. – Хоть выбирал ты её, хоть нет.

Осматривая приближающийся город, я был поражён новизной места, которое настолько отличалось от всего в Шейвинской Марке. Парад ветряных мельниц, выше любой из всех, что я видел в южных землях, венчал высокую дамбу, которая изгибалась от гавани до самого северного края горы. Благодаря нетрезвым урокам Уилхема я знал, что они и гавань – источники богатства порта. Во Фьордгельде хватало рыбных мест и выпасов для коз и овец, но было мало возможностей растить зерновые, особенно пшеницу. Зерно привозили на кораблях, а потом здесь мололи и увозили на телегах в деревни и города, где за муку платили шерстью. А ею в свою очередь заполняли трюмы кораблей, которую потом скармливали ткацким станкам южных герцогств. Это плодотворное положение обеспечивало Ольверсалю долголетие, но кроме того, ещё и статус трофея, за который будут бесконечно сражаться.

Однако не мельницы привлекли моё внимание, а мешанина крыш и башен позади них, и особенно большое прямоугольное строение со скошенной крышей. Библиотека короля Эйрика – по всей видимости, какого-то давно умершего героя гельдерских легенд. Она была вторым по размерам зданием в порту после намного более современного и значительно более высокого шпиля, отмечавшего Святилище мученика Атиля.

– Думаешь, найдёшь его здесь? – тихо и осторожно спросила Тория, избегая слов «сокровище» и «Лаклан». – В смысле, знание о том, как его найти?

«И много чего ещё», подумал я, чувствуя под курткой тяжесть тома Ведьмы в Мешке. Я спрятал его в кожаную сумку и крепко привязал к себе, подальше от осуждающих глаз просящих и в безопасности от пагубных воздействий дождя и ветра. По правде говоря, к своему стыду, я оберегал каэритскую книгу даже сильнее, чем завещание Сильды.

– Уилхем говорит, что она укомплектована даже лучше, чем библиотека Ковенанта в Атильторе, – прошептал я в ответ. Мы толпились вместе с остальным отрядом на передней палубе, рядом с просящей Офилой, и лучше бы важные разговоры не долетели до её слишком чутких ушей.

– А когда ты его найдёшь? – тихий голос Тории, был перегружен смыслом.

Я обнадёживающе улыбнулся:

– Тогда настанет время нам отправиться на поиски нашей справедливой награды.

– Несмотря на другие обязательства? – она многозначительно глянула на Эвадину. Капитан стояла на носу корабля в своих прекрасных доспехах без украшений, намереваясь, как я понял, произвести нужное впечатление, когда будем высаживаться. Глядя, как ветер тёмным пламенем развевает её волосы, как спокойно и бесстрастно её лицо, несмотря на брызги солёной воды, которые порывы ветра поднимали от моря, я не сомневался, что именно этот миг выбрали бы будущие иллюстраторы и художники, когда придёт время обессмертить Помазанного Капитана. Я знал, что сегодня стал свидетелем истории, зарю новой главы в её рассказе, ибо здесь она найдёт триумф и славу, или же поражение и позор. А может быть даже и смерть. Несмотря на недавнюю холодность ко мне, желание следить за её эпопеей оставалось сильным, и оно принуждало стать частью чего-то большего, чего-то неоспоримо важного. Но это была её история, а не моя.

– Несмотря ни на что, – сказал я, отводя взгляд от капитана, что оказалось непросто.

На пристани роту встречала группа из дюжины хорошо одетых людей и полсотни воинов в серо-серебристых и тёмно-синих ливреях. Я решил, что эти цвета определяют их как солдат герцога Фьордгельда, кто бы это сейчас ни был. Хорошо одетых гражданских возглавлял высокий широкоплечий мужчина с длинными пепельно-белыми волосами и такой же бородой. От улыбки, которой он одарил спускавшуюся по сходням Эвадину, всё очарование Уилхема стало казаться маленькой свечкой в сравнении с ревущим пламенем.

– Миледи, добро пожаловать! Неужели вы и есть Помазанный Капитан? – кланяясь, он громко, душевно рассмеялся, и ему вторили остальные местные светила, выстроившиеся позади него. – Я старейшина Маритц Фольваст, – прогремел светловолосый, не ожидая ответа, – самый верный слуга доброго короля Томаса, приветствую вас в Ольверсале.

Эвадина, скупо улыбнувшись, вернула поклон.

– Капитан-стремящаяся Эвадина Курлайн, милорд старейшина.

– Я не лорд, миледи, – снова рассмеявшись, ответил Фольваст. – Всего лишь скромный торговец, которого мои товарищи-горожане призвали на правление в эти неспокойные времена.

– Это уже не так, милорд. – Эвадина продемонстрировала мою копию свитка сэра Алтуса. – Наш милосерднейший король, признавая ваши неусыпные и отважные усилия по утверждению его справедливых прав на это герцогство, именует вас сэром Маритцем Фольвастом, рыцарем королевства и защитником фьорда Мид. Здесь вы найдёте соответствующие списки предоставленных полномочий и земель. Я прибыла с королевским указом предоставить свою роту на защиту этого порта и его людей.

По моему опыту, любой человек, называющий себя скромным, неизменно оказывается прямой противоположностью, что и продемонстрировал новопосвящённый рыцарь, взяв свиток из рук Эвадины. Он удержался и не выхватил его, но развернул весьма быстро. Его глаза изучали содержимое с выражением, которое я отлично знал: яркая, узконаправленная сосредоточенность, присущая поистине жадным людям.

– Это огромная честь для меня, – сказал он Эвадине, похвально пытаясь изобразить, будто у него перехватило дух. – Да направят меня мученики на верный путь, чтобы я приносил пользу. А теперь, – Фольваст выпрямился и протянул руку в сторону остальных присутствующих гражданских, – позвольте мне представить своих товарищей, верных старейшин, а затем мы отправимся в зал Торгового Совета, где в честь вашего прибытия готов великолепный пир…

– У меня нет времени пировать, милорд, – оборвала его Эвадина вежливым, но твёрдым тоном. – И никаких представлений. Это может подождать до тех пор, пока я не проведу тщательную инспекцию защитных сооружений порта и не проверю размещение моей роты. Полагаю, подходящее помещение уже подготовлено?

Я увидел, как лицо старейшины дёрнулось от укола признания высшей власти, что для человека его характера всегда нелегко. Но он быстро оправился, опять добродушно рассмеялся и снова поклонился.

– Разумеется, капитан. Как и подобает истинному мечу Ковенанта, да? В Святилище мученика Атиля более чем достаточно места для ваших прекрасных солдат, поскольку большинство священников сбежало с началом недавних волнений. На самом деле для охраны реликвий святилища, остались только один просящий и несколько простолюдинов.

Лицо Эвадины потемнело.

– Очень плохо. И это не останется неотмеченным в докладе Совету светящих. А что с защитными сооружениями?

Фольваст снова рассмеялся, на этот раз не так добродушно, зато искренне и весело.

– Разумеется. Мы осмотрим их сейчас же, если пожелаете. Хотя, должен предупредить, смотреть там особо не на что.

Местные называли её Привратной Стеной – толстая, прочная конструкция из гранитных блоков, высотой в сорок футов и, может, в сто пятьдесят шагов длиной, тянулась от отвесного утёса у основания горы Хальтир до скалистого побережья. По всему верху стены тянулись зубцы и бойницы по обе стороны от дозорной башни над единственными воротами. Створы ворот были сделаны из древнего дуба, усиленного железными скобами, и ещё защищались толстой железной решёткой, которую можно было при необходимости поднимать или опускать. За ней изгибалась дорога, уходя в туман, спускавшийся из фьорда. Пока мы со старейшиной осматривали скудный список защитных сооружений, в ворота заехало несколько телег, но не так много, как можно было ожидать в таком порту, известном своей загруженностью.

– Сто восемьдесят шесть лет назад, – с явной гордостью сказал Фольваст Эвадине. – Именно тогда в последний раз какой-то глупец попробовал взять эту стену приступом. Изгой и бандит, который называл себя королём. Его армия, какая уж она была, очень скоро разбежалась, а его голова торчала на пике над башней больше года, пока совсем не сгнила.