Роза Иллиана (ЛП) - Швартц Ричард

В конце концов, Бликс понимал, что будет нехорошо, если его собственные солдаты впадут в дикую панику при виде этих призраков. С другой стороны, если верить словам Гренски, его люди слишком устали, чтобы ещё чего-то бояться.

С одной незащищённой стороны почти до самой дороги к Лассахндаару тянулся, по его мнению, слишком пологий склон, нижняя часть которого заросла кустарником. Однако последние сто шагов были очищены от кустов. Их подняли вверх по склону и использовали здесь.

Склон немного сужался в верхней трети, а затем расширялся, где и должна была произойти схватка. Он обследовал отмеченные участки с помощью подзорной трубы. Камень здесь, остатки кустарника, пень, срезанный чуть выше, углубление в склоне, где наверняка захотят укрыться несколько противников.

Он достал карту, которую приготовили для него солдаты из Перьев. На ней были тщательно отмечены и пронумерованы поля, узкие и длинные для катапульт, короткие и широкие для арбалетчиков роты, длинные овалы для пращников, которые в данный момент проверяли маленькие глиняные горшочки с запалами.

На карте также были обозначены позиции — всего четыре жалкие двойные линии, направленные вверх, как открытая воронка, к передней части плато, где сначала был обозначен один треугольник, а затем еще три. В двадцати шагах позади стояли катапульты. За ними были привязаны лошади; он еще не знал, что с ними делать, может быть, погнать их навстречу врагу. Бликс не планировал кавалерийскую атаку: во-первых, у него было недостаточно солдат для позиций, а во-вторых, они не были кавалерией.

И даже если бы были, провести кавалерийскую атаку в таком количестве было бы равносильно самоубийству.

Отступать было некуда: если враг достигнет плато, битва будет окончена.

Враг.

Бликс направил подзорную трубу вперед. Там стояла восьмая рота двадцать первого легиона, аккуратно выстроившись в ряд. У них были башенные щиты, как и у роты Бликса, но одно дело — тащить эти тяжелые, окованные сталью щиты на холм, и другое — закапать их в землю на фиксированных позициях. К тому же их было не так много, может быть, пятьдесят или шестьдесят штук.

Большинство вражеских солдат несли деревянные круглые щиты, обтянутые прочной кожей. Больший интерес для майора представляли арбалетчики вражеской роты, они соответствовали старой схеме, когда каждый десятый солдат имел при себе арбалет. Но и здесь было отличие. Если его рота была оснащена двузарядными арбалетами с двумя дугами из стали, то арбалеты противника были сделаны из рога, из-за чего их дальнобойность едва ли составляла половину дальнобойности, которой обладала рота Бликса.

Но за рядами пеших воинов Бликс увидел две вещи, которые его встревожили. Две боевые бестии, вид которых мог внушить страх любому, даже если в данный момент он чувствовал себя странно равнодушным, и около сотни тяжелой кавалерии с копьями. На бедрах и груди этих солдат были металлические доспехи.

Вдалеке слышались сигнальные барабаны, горны отдавали приказы, и там тоже развевались флаги. Насколько он мог судить, они все еще использовали старые сигналы легиона.

Он при помощи подзорной трубы обшарил ряды врагов, пока не нашел тех, кого искал: группу офицеров, стоявших на небольшом холме и переговаривавшихся между собой, там же был один из этих темных священников. Только один. Майор Меча ненадолго задумался, что случилось с остальными.

Солнце уже поднялось над горизонтом на ширину ладони, но битва еще не началась. «Я догадываюсь, о чем они там говорят», — с мрачной улыбкой подумал Бликс. Даже самый глупый вражеский офицер должен был знать, что этот холм — приглашение к смерти. Возможно, там, внизу, найдётся кто-то достаточно умный, чтобы отменить атаку и ограничиться блокадой роты Бликса на этом холме. Он опустил подзорную трубу и посмотрел на Гренски, у которой Каменное Сердце было в ножнах за спиной.

Тот факт, что Каменное Облако принесла с собой только меч, наводил на мысль, что королева потеряна. Таким образом и причина битвы теряла смысл. И если бы ему позволили, Бликс с радостью отвёл бы роту обратно в Громовую крепость. Вот только майор Меча сомневался, что враг окажет ему такую услугу.

Пират теперь тоже считал, что королева потеряна. Ранее один из солдат сообщил ему, что пленник хочет с ним поговорить. Кровавый Маркус был полон страха и паники: согласно его видениям, королева должна была находиться здесь, и то, что ее не было, потрясло его до глубины души.

— Что-то изменилось, — бормотал он снова и снова. — Я не понимаю, что-то изменилось, а я не знаю почему. Раньше такого никогда не было!

«Добро пожаловать в ряды тех, кто не знает, что ждет их в будущем», — подумал Бликс и прогнал пирата из своих мыслей. Он снова посмотрел на группу офицеров. Они пришли к соглашению и теперь убеждали темного священника. Эльф, казалось, не слушал их, а смотрел на Бликса горящими глазами, словно мог видеть майора Меча с этого расстояния.

— Ну что? — услышал он рядом с собой голос Гренски.

Бликс вздохнул и сложил подзорную трубу.

— Наши друзья там, внизу, более благоразумны, чем я думал, они не хотят подниматься по склону.

— Я могу это понять, — сказала Гренски. — Значит, это будет осада. Не знаю, радоваться мне или нет, да и осада действует на нервы. Кроме того, я не люблю, когда противник проявляет благоразумие.

Он протянул ей трубу и указал на место, где стояли офицеры.

— Видишь темного эльфа в рясе священника? — спросил он ее.

Гренски кивнула.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — тихо сказала она, снова опуская подзорную трубку. — Если они убеждают его, это значит, что принимать решение будет он. — Она вздохнула. — Это значит, они придут.

— Да, — сказал Бликс. — Вопрос только в том, когда.

Глава 41. За чаем

Когда Лиандра пришла в себя, она лежала на мягкой кушетке в элегантно обставленной комнате. Вероятно, она принадлежала префектуре города. В воздухе еще витал запах гари, а через открытые окна слышались крики и приказы, хотя их было гораздо меньше, чем она ожидала. Её вымыли и облачили в новое платье. При каждом движении и вздохе она чувствовала жгучую боль в боку, а также тугую повязку. В комнате она была не одна: брат Герлон лежал на полу перед ее кушеткой и тихо стонал. И её и ему руки связали тонкими золотыми кандалами.

Насколько знала Лиандра, молодой священник не обладал особыми талантами, возможно, военачальник хотел подстраховаться на этот раз.

Корвулус стоял у стола, снова облаченный в броню из белой тисненой кожи, на столе перед ним лежал Искоренитель Душ для утяжеления карты. У изгоняющих мечей была странная особенность — они могли стоять на острие; то, что меч Хавальда лежал, говорило о том, что Корвулус еще не до конца сумел привязать клинок к себе.

Вокруг стола стояли ещё два офицера и темный эльф, и на этот раз эльф был не священником мертвого бога, а маэстро, в одежде с золотой отделкой и с посохом из темного ясеня.

Лиандра никогда не пользовалась посохами, Дезина и Асела тоже относились к ним с презрением, но кто знал, какой путь избрали эти темные эльфы.

Военачальник выглядел недовольным, он хмуро смотрел на карту. Должно быть, Лиандра издала кокой-то звук, потому что теперь он оглянулся на нее, хмуря брови.

— Вижу, наша красавица проснулась, — мрачно сказал он. Не нужно подслушивать, подойдите и сами взгляните на положение дел. — Он указал пальцем на стоящий у стены мягкий стул, который заскользил по паркетному полу и остановилось рядом со столом. — Если вы слишком слабы, садитесь на этот стул. Хотите пить?

— Да, — ответила Лиандра, которой было трудно понять, что означают эти любезности.

— Ты, принеси княгине воды, — обратился военачальник к солдату, стоявшему на страже у дверей комнаты… Или, может всё-таки чаю? — продолжал он, обращаясь к Лиандре.

— Чашку чая, — ответила Лиандра и с трудом встала; один из офицеров, сидевших за столом, тут же бросился ей на помощь, чтобы поддержать и подвести к стулу. Князь Целан тоже называл ее княгиней, но тогда она подумала, что это было частью грязной игры, в которую он с ней играл. Теперь же она не была уверена: в голосе Корвулуса не слышалось и намека на насмешку, как будто это был просто ее титул.