Основатель 5 (СИ) - Шиленко Сергей

Как-то днём, откровенно скучая и ожидая, пока Сенат наконец примет новомодный «Законопроект о статусе жрецов» (бюрократия, мать её, и здесь процветала), я принялся сканировать Стратегическую карту Истока в поисках хоть чего-нибудь интересного.

Большинство моих союзников сейчас оказались не особо настроены на трёп или визиты.

Весна как-никак, время для новых строек, подготовки к долгому году, который ещё только предстоял. Торговля — это больше летняя и осенняя тема, когда урожай собран, и есть чем барыжить.

Скользя взглядом по различным деревням, я задержался на Разино, моём, так сказать, постоянном союзнике. Сколько мы с ними сделок провернули… И не сосчитать!

Закупал у них шелкопрядов для производства шёлка, а им, в свою очередь, продавал пиво и излишки жратвы, когда у них припекало.

Этой зимой, помню, прилетел от них срочный заказ на дрова. Чуть не замёрзли бедолаги. Я им тогда подкинул леску, даже денег не взял. Мы ж типа союзники на века, и Стенька Разина всегда меня поддерживала в моих разборках с Торговцами, за что ей отдельный респект.

Однако деревенька их, судя по всему, переживала не лучшие времена.

Рядом со значком уровня поселения на карте горел зловещий знак «Бунт», верный признак того, что в городе полыхало восстание.

Разино пока кое-как обходилось без Избранника. Стенька своя, в доску местная, рулила там по-старинке с помощью таблиц и графиков, твёрдо решив поднять благосостояние и Радость народа без всяких там заезжих «эффективных менеджеров», которые одним махом всё магически наладят. И насколько я мог судить по отчётам, её маленький городок до недавнего времени вполне себе процветал.

Однако же что-то пошло не так, какая-то серьёзная фигня там у них приключилась.

Я кликнул своих слуг, спросил, не прибывали ли гонцы или письма из Разино, но тишина, как в танке. Если что-то стряслось, Стенька ведь наверняка дала бы мне знать, или как? Я ещё с минуту пялился на деревню на Стратегической карте, пытаясь как-то с ней связаться через интерфейс, но система лишь выдавала сухое: «В Разино бунт, связь невозможна».

Дело табак.

Это мне совсем не нравилось. Я поднялся из-за своего стола, кажется, впервые за целый день, и бросился собираться в дорогу, филейной частью понимая, что ситуация нехорошая, всё это не к добру.

Позвал несколько незанятых работой мужиков поздоровее в качестве охранников, а также Глыбу и Ножа, чтобы сопроводили.

Разино находилось не так уж далеко от моего града Весёлого, и если понадобится, придётся мятеж этот поганый придушить. Ну или, как минимум, показать этим бунтарям хреновым, что безнаказанно такие фортели выкидывать не получится.

За базар отвечать придётся.

Собрав свой отряд из пятнадцати бойцов, мы рванули по Еловому тракту, выжимая из лошадей всё, на что те были способны. Уже издалека я учуял едкий запах дыма и понял, не обманула чуйка. Разино полыхало.

Мы пришпорили коней и неслись, пока не влетели в город.

Картина Репина «Приплыли».

Администрация пылала вовсю! Огромная толпа мужиков и баб, вооружённых вилами, какими-то ржавыми мечами и тесаками мясников, собралась вокруг и с каким-то диким восторгом пялилась, как горит правительственное здание. Несколько мужиков, правда, суетились с вёдрами, поливая водой вокруг Администрации, чтобы огонь, не дай бог, не перекинулся на другие постройки. Цирк да и только!

У меня сердце ухнуло в пятки при виде этого зрелища. Стенька! Она что, там, внутри⁈ Я резко спешился, охранники за мной, и мы решительно двинулись к озверевшей толпе.

— Эй, народ! — рявкнул я, чтобы привлечь их внимание. — Где Стенька? Где Разина⁈

— Я здесь… — донёсся слабый, едва слышный голос откуда-то с городской площади. Я зыркнул мимо полыхающего здания и увидел Стеньку. Её, бедолагу, заковали в колодки на небольшом помосте на безопасном расстоянии от огня. Она стояла, согнувшись в три погибели, голова и руки зажаты деревянным станком, который не давал ей даже пошевелиться. Выглядела она, прямо скажем, паршиво.

— Наконец-то заявился, — пробасил высокий, одетый как охотник, злобного вида мужик, вынырнув из толпы. В глазах его, сука, не было ни капли страха, даже перед лицом моих закованных в броню и хорошо вооружённых гвардейцев. — Меня Горазд кличут. Я тут теперь главный, в этой новой деревне.

— Новой деревне? — переспросил я, переводя взгляд на Стеньку. Мою приятельницу избили, причём довольно сильно, и по её виду сразу можно определить, что она торчит в колодках уже не первый день. Видно хлебнула горюшка.

— А ты что, глухой? — хмыкнул Горазд, поворачивая башку к остальной толпе, которая тут же согласно зашумела, вскидывая своё ржавое оружие и подбадривая его одобрительными криками. Он снова зыркнул на меня и презрительно фыркнул. — Прошлая зима стала для всех просто кошмаром! Под руководством этой Разиной мы потеряли весь урожай, жрать было нечего. Да ещё и дрова, чтоб их, кончились в самый разгар зимы!

— Потому что вы их сами же и разворовали, уроды! — из последних сил выкрикнула Стенька.

— Заткнись, ведьма! — рявкнул в ответ Горазд. Он снова повернулся ко мне. — Её, так сказать, хреновое управление привело нас к серьёзному кризису, чуть все не передохли. Мы не можем с этим мириться, и поэтому всем миром решили сменить её нееффективный политический режим. Семья Разиных давно уже стала проклятием для нашего поселения!

— Значит, у вас выдалась хреновая зима, и вы решили сжечь к чертям собачьим вполне себе функционирующую Администрацию? — уточнил я, стараясь не заржать ему в рожу от такой «логики».

— Эта халупа построена преступным режимом Разиных! — отрезал Горазд. Он поднял руку в чёрной перчатке, типа успокаивая меня. — Ты наверняка переживаешь о наших торговых сделках? Будь спокоен. Наша новая деревня, как только мы тут всё устаканим, распределим должности и выберем подходящее название и губернатора, будет рада соблюдать все ранее заключённые договорённости. Без твоей поставки дров мы бы тут все точно замёрзли насмерть, это да.

— Выпустите госпожу Разину из колодок, я заберу её под свою опеку, — потребовал я. — Полагаю, не моё собачье дело лезть во внутренние разборки вашей деревни, но она точно не заслуживает такого скотского наказания.

— Боюсь, этого я сделать не могу, — покачал головой Горазд, и на его роже мелькнула злорадная ухмылка. — Род Разиных здесь и закончится. Как только отстроим новую Администрацию, Стеньку будут судить за преступную халатность, а потом казнят. Скорее всего, повесят, как собаку.

Я внимательно посмотрел на этого ублюдка, потом снова на Стеньку. Ясно как день, что тут дело не только в какой-то там некомпетентности.

Какая-то конкретная личная месть? Мужик этот, Горазд, казался просто одержимым фамилией Разиных. С одной стороны, лезть в дела чужой деревни — не лучший вариант, себе дороже выйдет. Но с другой, я не мог позволить, чтобы мою хорошую подругу и давнего союзника казнили эти недоделанные якобинцы! Это уже переходило все границы.

Я оглянулся на своих парней, все стояли наготове, словно сжатые пружины.

Толпа «революционеров» насчитывала меньше полусотни душ, да и вооружены они так себе, вилы да косы. Из всей собравшейся кодлы человека четыре от силы выглядели так, будто вообще держали в руках что-то посерьёзнее лопаты.

А я своих, как знал, снарядил по-взрослому, благо заранее прикупился барахлом у гномов.

Мои пятнадцать бойцов в тяжёлой броне с алебардами и мечами без особого труда разогнали бы весь этот сброд, чтобы освободить мою подругу и доставить её в град Весёлый. Риски, конечно, имелись, но репутационные потери от бездействия куда выше.

— Итак, ты хочешь сказать, что ваша деревня больше не Разино? — уточнил я ледяным тоном.

— Именно так, — энергично закивал Горазд, расплываясь в самодовольной улыбке. — Мы наконец освободились от гнёта проклятого имени!

— Замечательно, — ответил я, делая шаг назад и пропуская вперёд гигантского Глыбу. Тот хрустнул костяшками, глядя на Горазда, как на назойливую муху. — Так вот, во всех моих юридических документах, гарантирующих наш вечный союз, речь идёт исключительно о городе под названием Разино. Так что, безымянный городишко, жители града Весёлого официально объявляют тебе войну!