Слепые чувства (СИ) - Иванов Марк

— Ваня, — полушёпотом, с отчетливыми нотками недавних слёз в голосе сказала Женя, — я же говорила, что это затянется надолго… Я больше не могу торчать тут! Там, на той стороне, скорее всего, убили моего возлюбленного, и это «скорее всего» мучает меня сильнее всего. Я должна вернуться и навестить своих друзей. Ты понимаешь меня, ДОЛЖНА! Меня медленно убивает каждая лишняя секунда, проведённая в этом городке…

— Извини, но в такой тяжелый момент я тем более не могу отпустить тебя, — борясь со своими мыслями холодно ответил Ваня, — ты можешь понадобиться в любую секунду и даже пятиминутный отпуск — это существенный риск для нашей обороны. Более того, мы с Егором разрабатываем план нейтрализации офицерского состава мятежников с помощью твоих способностей, так что…

— Ясно, значит для тебя я всего лишь бездушное оружие… — она натянула на себя улыбку и посмотрела на него злым взглядом, — неспособное отказать тебе в твоих грязных просьбах.

— Не вижу проблемы. Твой меч всегда с тобой и если тебе что-то не нравиться, то ты можешь покинуть нас в любой момент. Думаю, хоть и с тяжёлыми потерями, но мы справимся без тебя и силы Андрея.

— Я не такая как ты, — слова Вани попали в самое сердце Жени, и она дала волю своим холодным эмоциям, — мне не наплевать на Андрея, которого ещё можно спасти из лап Паразита, и не плевать на судьбу моего брата. Ты, трусливый анимешник, оказавшись на моём месте наверняка бы сбежал поджав хвост, но я не могу бросить родных и близких для меня людей. Так что не суди других по себе, девственник зашуганный.

Ваня невольно зажмурился от ярости, резко нахлынувший на него, и сам не заметил того, как с размаху дал Жене пощечину тыльной стороной ладони. Он сразу же осознал, что натворил. Безмозглый диктатор впервые взял над ним верх. Застыв от ужаса, Ваня, готовый принять заслуженную кару, склонив голову ждал того самого момента, когда она набросится на него с ядовитыми словами или даже кулаками. Но девушка лишь медленно потерала своей рукой покрасневшую щеку, продолжая смотреть своими плачущим взглядом прямо в его душу.

— Прошу прощения за мою дерзость, — ласково сказала она, немного склонив голову, — я заслужила этого и такого больше не повториться. Разрешите удалиться, обдумать свои непростительные поступки.

Не дожидаясь ответа, Женя развернулась и вышла из комнаты, тихонько закрыв за собою дверь. Тут уже не выдержал сам Ваня. Вспоминая ласковое лицо Седьмой, он положил свою голову на стол и разрыдался вслед за Женей.

X — Колесо фортуны

Андрей уже давно разучился отличать реальность от фантазии: для его затуманенного неведомыми препаратами разума эти две точки зрения слились воедино и превратились в бесформенную массу. Он видел каких-то людей в халатах, которые постоянно суетились вокруг него и иногда их лица искажались и превращались в знакомые образы старых друзей и врагов. Но самые странные вещи начинались в моменты, когда он оставался один на один с собой: тёмный подвал мог внезапно потускнеть и почернеть, будто его внутренние настройки яркости вдруг выкрутили на минимум, а мог резко, до боли в глазах, насытиться всеми своими мрачными красками. Очень часто в такие часы уединения к нему приходил знакомый женский силуэт. Он не видел лица девушки, которое было как будто в тумане, но и без этого Андрей прекрасно понимал, кто она такая. Однако самый странной и необычной вещью были редкие визиты воображаемого Вани. В его воображаемости Андрей не сомневался ни секунды, ведь во время таких «встреч» гордый и непроницаемые анимешник вдруг начинал плакать, невнятно бормоча что-то себе под нос.

Время для пленника перестало существовать уже окончательно, да и зачем оно ему в тёмном сыром подвале? Он что, куда-то опаздывает? Нет, мучающая его сильнее всяких пыток дилемма спокойно сидит рядом в кожаном кресле, будто ждёт, когда Андрей наконец-то признает очевидное. Но он упорно отказывается смотреть на неё, пытаясь скрыться хоть где-нибудь: в реальности или в мыслях — не важно.

В один из таких приступов он вдруг вспомнил своего папу — строгого мужчину с благородными чертами лица. Андрей и правда был отчасти «голубых» кровей — по отцовской линии его корни тесно переплетаясь с самой историей страны. Он был выходцем из одного знаменитого и плодовитого княжеского рода, а его прапрадеду, очень сильно почитаемому среди простых мужиков за его близость к народу, в годы революции удалось выдать себя за одного из них. В эти страшные времена, когда всего в паре верст от их избы бушевала гражданская война, бывший князь придумал и рассказал своему маленькому сыну сказку, чтобы успокоить его в столь тяжкий час. С тех пор эта сказка стала неотъемлемой частью их семейного наследства, и Андрея она также не обошла стороной…

В одной далёкой империи правил старый и мудрый император. Народ всем своим сердцем любил этого доброго и в тоже время строгого старика. Он заботился о своём народе, но крепко держал всех в своих железных рукавицах; всегда прислушивался к мудрым советам, но никогда не позволял манипулировать собой. Все настолько почитали своего мудрого правителя, что были готовы отдать свою жизнь ради того, чтобы он прожил ещё хотя бы один лишний годик. Но любой путь рано или поздно подходит к своему концу. Умер и император. Страна скорбела о нём целых три месяца, вместо положенных сорока дней, и, по рассказам охотников и лесников, во время похорон плакали даже звери и птицы.

Когда долгий траур подошёл к концу, на трон сел его молодой сын, и все подданные начали с опаской смотреть в сторону этого юноши. Поговаривали даже, что он недолюбливал своего отца и тайно желал разрушить всё созданное его руками, но юный император поступил самым благородным образом: поручил все государственные дела окружению покойного отца, дал сердечную клятву своей невесте вернуться через три года и сыграть самую громкую свадьбу, что видел белый свет, а сам собрал отряд из верных друзей и отправился зарабатывать себе титул «искоренителя зла».

Бравым воинам во главе с молодым императорам были нипочём любые трудности: одним прыжком они перескакивали через высокие горы, двумя взмахами своих рук переплывали широкие реки, тремя шагами переходили пустыни и всего четырьмя ударами могли победить любого врага, вставшего у них на пути. Ровно через два года своих странствий Император набрёл на хижину ведьмы, и, в своём неугасимом порыве искоренить всё зло на его земле, напал на неё. Но ведьма лишь раз взмахнула своим посохом, и все спутники молодого правителя упали замертво. Взмахнула два — и заточила невесту императора в самой высокой и самой крепкой башне их империи. Взмахнула три — и на земли императора налетела ужасная буря. «Это твоё наказание», — сказала ведьма, — «смотри, как рушится и медленно умирает всё, что ты любишь». После этих слов карга растворилась в воздухе, будто её никогда и не было.

Настали чёрные дни. Буря, бушевавшая по всей империи, даже не планировала стихать. Под её ударами рушились дома, гибли посевы и обрывались судьбы людей. С каждым днём становилось всё хуже и хуже: под натиском яростного ветра рассыпались даже самые мощные крепостные стены столицы, и лишь высокая башня с замурованным входом, на вершине которой томилась одинокая принцесса, стояла не шелохнувшись.

Юный император с тоскую смотрел на её вершину, изо всех сил пытаясь победить разгневанную природу: строил специальные укрепления, организовал посевы прямо в кольце городских стен, раздавал хлеб голодающим из неприкосновенных императорских запасов, но каждый раз все его усилия рассыпались прахом по ветру.

В день, когда умерла последняя надежда, он пришёл в неописуемую ярость от осознания своей слабости. Проклиная старую ведьму, император с корнями вырвал из земли небольшую яблоню и сделал из её веток и листьев два больших крыла. Забравшись на крышу замка, он отринул всякий страх и бросился вниз, расправив свои крылья и готовый умереть, но порыв ветра подхватил и поднял его высоко вверх. Так юный монарх и оседлал бурю. На её потоках он домчался до самой вершины башни и влетел в её единственное окно, прямо в объятья своей возлюбленной. И как только два любящих сердца соединились, то тут же закончился ливень, стих ветер и выглянуло солнце.