— Жуть. А если бы мы с тобой вот так на три дня застряли? Со сломанной машиной и в пустом мире?
— Меня слегка напрягает, что самописец у них сломался. Причём не где-нибудь, а между южной осью и западной. И не когда-нибудь, а четырнадцать лет назад. Для конспирологии — прямо-таки раздолье.
— Ты намекаешь, что… Ну да, при желании можно нафантазировать — они сели в «змеином» мире, чем-то там занимались три дня, испортили самописец намеренно, а затем наврали… Но для чего? Зачем? Звучит диковато, ты подгоняешь задание под ответ…
— Да, это натяжка, я разве отрицаю? И про любую подробность в этом раскладе можно сказать то же самое, если брать по отдельности. Но друг с другом они стыкуются подозрительно. Вилма, а ты что думаешь?
— Прости, Тимофей, — покачала головой та, — подобные ребусы — не мой профиль. Но в твоём изложении всё и правда выглядит немного пугающе.
Хильда сказала с нервным смешком:
— Застращал блондинок и рад теперь.
— Ладно-ладно, не буду больше. Рассказывайте, что там у вас с Арриго?
— Я до него дозвонилась, представь себе, — сообщила Хильда. — Он сегодня как раз вернулся. Меня услышал и, кажется, не поверил своим ушам. Договорились вечером встретиться, он сгорает от нетерпения.
— Я его понимаю.
— Но вообще-то до вечера ещё долго, — сказала Вилма. — Мне кажется, надо всё-таки сделать то, что вы собирались. Поговорить с вашим Нико. Его как-то можно найти, я думаю. Можно у здешних магов спросить…
— Можно даже проще, — сказал я. — Родом он из столицы, Дагна так говорила, а здесь должно быть справочною бюро. Имя-фамилию знаем и возраст тоже. Попробуем.
Номер бюро мне дал администратор гостиницы. Сделав очередной звонок, я без особых сложностей раздобыл нужный адрес — Нико жил на окраине города.
— Так, девчонки, — сказал я. — Если хотите, я съезжу сам, а вы отдыхайте.
— Нет, Тимофей, мы тебя не бросим, — сказала Хильда. — Если уж затеяли это вместе, то вместе и поедем.
— Да? Ну, смотрите.
Такси везло нас довольно долго — пришлось пересечь полгорода, а движение было плотное. Но добрались-таки.
Район оказался скромным — одноэтажные белёные домики, пыль, кусты вдоль дороги. За заборами кое-где были садики, созревали персики и лимоны. Возле нужного дома, впрочем, они отсутствовали, а сам он выглядел подзапущенным.
Я вежливо постучал в фанерную дверь. Никто не открыл, но из-за забора выглянула дама-соседка пенсионного возраста.
— Здравствуйте, — сказал я, — мы ищем Нико.
— Так на работе он, к вечеру вернётся. Он вам зачем?
— Хотели поговорить. А где он работает, не подскажете?
Соседка пожевала губами, глядя с сомнением.
— Видите ли, сударыня, — заговорила Хильда с величественной любезностью, — уважаемый Нико может помочь нам в серьёзном деле. И если вы сочтёте возможным дать нам подсказку, мы будем крайне признательны.
Этот спич возымел эффект. Пенсионерка даже чуть оробела:
— Так отчего ж не дать? По улице вон туда, а через два квартала — направо. Там мастерская, машины чинят…
— Прошу принять благодарность, вы нам сэкономили время.
Мы отошли от крыльца. Украдкой показав Хильде большой палец, я мимически выразил восхищение. Вилма тихонько хмыкнула.
Автомастерскую мы отыскали быстро.
Двери были распахнуты, внутри пахло машинным маслом. Рядом с подъёмником стояли двое в комбинезонах — один пожилой, другой лет семнадцати-восемнадцати. Они задумчиво изучали днище исцарапанного седана. В дальнем углу приткнулся пикап с открытым капотом.
— Приветствую, — сказал я. — А Нико здесь?
Из-за пикапа, вытирая ветошью руки, вышел мужик лет тридцати пяти, невысокий и плотный. Оглядел нас и пробурчал:
— Валите отсюда.
Глава 5
Девчонки слегка опешили, коллеги-автомеханики тоже вытаращились на мужика с изумлением. Я поинтересовался:
— Ты Нико? И чё вдруг так неприветливо?
— Вот вы двое, — сказал он, поочерёдно ткнув пальцем в меня и Хильду, — из ямского приказа, молодые да ранние. Глаз у меня намётан. И что-то не похоже, чтобы вы мне доставили корзину с подарками. А разговоры разговаривать — никакого желания, извиняйте. Не сложилось у меня с вашей конторой.
— Слушай, — сказал я, — мы не хотим тебе капать на мозги. Но притащились издалека по вашей жаре — не ради прикола, поверь мне на слово. Дело важное, так что удели нам минуту. Видишь, какие со мной красотки? Нельзя таких обижать, иначе мужики не поймут.
Коллеги Нико, судя по виду, были со мной согласны. Он досадливо хмыкнул:
— Хрен с тобой, юное дарование. Чего хотел-то?
Я отошёл с ним в сторону. Хильда с Вилмой последовали за нами, но в разговор не вмешивались.
— На днях, — сказал я, — мы попали в шторм, как и вы с напарницей четырнадцать лет назад, на том же участке. Нас вынесло в новый мир, которого не было в каталоге. Там летают на ящерах, а у колдунов глаза — как у змей. Вы там не приземлялись?
— Парень, — сказал Нико терпеливо, — ты на солнышке перегрелся? Какие змеи, какие ящеры? Если уж так неймётся, попроси наш отчёт в конторе, там всё написано. Лёд и камни, ты понял? Вот среди них мы и куковали три дня подряд. Пообщались вволю, ага. До сих пор икается…
— Извини, что спрашиваю, но всё-таки. Если вы были несовместимы психологически, но почему вас объединили? То есть я понимаю, что выбор был минимальный, но лучше уж вообще не лететь, по-моему, чем вот так.
— Самый умный, да? Считаешь, начальство — дурней тебя? Совместимость была нормальная — комиссия собиралась, прежде чем нас отправить. И с Эвой нас познакомили загодя — девчонка спокойная, молчаливая даже. Думал, сработаемся. Кто ж знал, что после аварии у неё так резьбу сорвёт? Орала на всё округу, слюнями брызгала…
— А по-моему, — сказала вдруг Вилма, — вы говорите неправду.
Нико смерил её недоброжелательным взглядом:
— Очень ценное мнение. Ты вообще кто такая?
— Маг разума. Мысли я не читаю, но фон улавливаю. И нет, я не утверждаю, что вы нам злонамеренно врёте. Может, вы сами себя заставили забыть, как всё было на самом деле. Нарисовали картину в памяти, которая вам удобна…
— Слушай, блондиночка, — вкрадчиво сказал Нико, — а иди ты на север, к дальнему фьорду. И больше не возвращайся.
— Так, стоп, — предостерёг я. — За языком следи, иначе у меня тоже резьбу сорвёт, тебе не понравится. Девчонки, а вы, пожалуйста, подождите на перекрёстке, вон там. Подойду к вам через минуту.
— Хорошо, Тимофей, — спокойно сказала Хильда, — мы подождём.
Они отошли, а я обратился к Нико:
— Ответь буквально на два вопроса, тогда свалю. Я сам не в восторге от нашей интеллектуальной беседы, но если будет ясность, то мне это реально поможет. Вы не садились больше нигде, кроме тех ледяных камней? И на радаре не видели ничего необычного? Бортовой самописец у вас сломался, нельзя проверить. Может, в отчёте вы что-нибудь не стали упоминать?
— Да что ж ты как клещ, — в сердцах сплюнул Нико. — Внятно же тебе объясняю — три дня сидели на одном месте. Шторм нас застал на выходе из прыжка, вообще неожиданно. Об грунт долбануло так, что мы с ней думали — всё, больше не взлетим. И контур у нас перезапустился только раза с двадцатого. А когда получилось, смылись оттуда быстрее своего визга.
— А с этой Эвой, твоей напарницей, ты больше не общался?
— Какое, нафиг, общение? Мне вспоминать о ней тошно.
— Может, хоть знаешь, где нам её найти?
— Она с запада, из какого-то городишки в лесах. Где-то там, видать, и осела. Хочешь — ищи, если делать нечего, только ко мне не лезь.
Ни слова больше не говоря, Нико развернулся и ушёл в мастерскую. Я же поскрёб в затылке и отправился к своим спутницам.
— Тимофей, — заговорила Вилма, — мне жаль, что я помешала. Не сумела сдержаться — у меня этот Нико вызывает безотчётное раздражение. Совершенно не удивляюсь, что напарница с ним поссорилась.
— Ладно, не заморачивайся, он всё равно был не особо настроен на разговор. А ты серьёзно считаешь, что он мог вытравить из памяти что-то важное? Такое бывает?
