— Можешь спрашивать, — разрешает наставник.
— Это ведь камень, отравляющий память? Он запрещён к использованию, за хранение сажают в темницу…
— Да, запрещён. Простецам нельзя к нему прикасаться, получится только вред — и для них самих, и для окружающих. Работать с этим минералом на должном уровне могут лишь единицы. Такие люди, как мы.
— На нас он не действует?
— Почему же? Для нас он тоже опасен и может свести с ума, как я и предупреждал. Но по-настоящему грандиозные планы невозможно осуществить без риска. И если я не ошибся в оценке твоего дара, то ты сумеешь обуздать эту силу. Камень — инструмент, работа с которым требует специфических навыков, не оставляя права на ошибку.
— И ради чего всё это? Какие преимущества он даёт?
— Использовать его можно по-разному, но достигаемые эффекты так или иначе связаны с памятью и сопутствующими эмоциями. Конкретно перед тобой мы ставим задачу, за которую прежде никто не брался. Тебе придётся пройти дополнительную подготовку. Начнём, однако, с простого. Пойдём со мной.
Они выходят из здания, садятся в ландо.
Поездка продолжается с полчаса. Сначала они катят по шумной улице — навстречу им движутся другие упряжки, по тротуарам прогуливается богатая публика, над крышами пролетают ящеры с седоками. Затем ландо выезжает из фешенебельного квартала, минует городскую окраину и останавливается возле особняка, который выстроен на отшибе и скрыт за рощей.
— Это наша исследовательская станция, — поясняет наставник. — Нам не нужны здесь лишние уши и любопытствующие взгляды.
Они спускаются в полуподвальное помещение. Вход туда охраняет стражник, наконечник копья багрово мерцает. Наставник и Серый Полоз входят в каменную каморку. В окошко под потолком едва просачивается свет. На деревянном массивном стуле, который привинчен к полу, сидит небритый пожилой человек с отсутствующим взглядом. Его запястья прикованы к подлокотникам, а голову сзади обхватывает металлическая конструкция, похожая на трёхпалую лапу.
— Кто это? — спрашивает Полоз.
— Скажи мне сам. Зайди ему за спину, посмотри на затылок.
Полоз обходит стул. На затылке у человека, где железные «пальцы» соединяются, закреплён блестящий кругляш, ядовито-синий.
— Прикоснись к минералу, — приказывает наставник. — Будет неприятно и страшно. Ты должен вытерпеть.
Полоз хмурится, но после секундного колебания выполняет приказ — касается большим пальцем гладкого кругляша.
По его предплечью проходит боль, будто кожу вспарывает холодный и острый коготь. Боль эта поднимается через плечо и шею, ввинчивается в разум. Чудится запах гнили — а вместе с ним в голове возникают вдруг смутные картинки, ошмётки воспоминаний.
Следя за учеником, наставник комментирует:
— Память — это информационная нить, которая протянута в прошлое, к реальным событиям. Эту нить мы способны выловить из Мирового течения, даже если она — чужая. Итак, скажи мне, кто этот человек.
— Он бывший чиновник… — медленно отвечает Полоз. — Крупно проворовался, присвоил деньги казны…
— Достаточно. Разрывай контакт.
Ученик с облегчением убирает палец от кругляша. Чужие картинки в голове гаснут. Наставник же констатирует:
— Этот вор отправился бы на рудники, но принёс пользу по-другому. И он такой — не один. Мы расширили наши знания, отработали метод. Теперь нам ясно, как перейти к более серьёзным задачам.
Покинув полуподвал, они возвращаются в экипаж. Тот направляется к городу, а наставник говорит Полозу:
— Не уверен, помнишь ли ты тот давний эпизод, но четырнадцать лет назад мы ехали вот так же, и ты увидел повозку без лошадей…
— Да, — подтверждает Полоз с усмешкой, — мне это тоже запомнилось.
— Ты тогда был в восторге. Жалеешь, что такие повозки исчезли с улиц?
— Нет, не жалею. Теперь у меня есть ящер, это гораздо лучше. Разве что иногда удивляюсь, что тех механиков, не применявших магию, удалось подвинуть так быстро. У них ведь, как я теперь понимаю, была влиятельная поддержка — и фабриканты, и купцы, и банкиры. Но наш синклит обошёл их каким-то образом, а потом вообще спихнул на обочину.
— Ты размышлял, как нам это удалось?
— Пока был сопливым младшеклассником — нет, меня волновали совсем другие вопросы. Но ближе к третьей отсечке начал задумываться.
— И какие же были предположения?
— До сегодняшнего дня, — отвечает Полоз, — я думал, что всё дело — в политике и деньгах. Синклит магов — организация ведь тоже не бедная. И не лишённая прагматизма, назовём это так.
— Говори прямым текстом. Сейчас ты вышел на уровень, где иносказания не нужны.
— Я думал, синклит просто покупает чиновников и вельмож, от которых зависят политические решения. Предлагает им либо очень большие деньги, либо магические услуги, недоступные обычному человеку.
— Эти инструменты тоже использовались, — спокойно подтверждает наставник. — Они просты, но во многих случаях эффективны. К сожалению, однако, их было недостаточно, чтобы полностью переломить ситуацию. Ты верно подметил — у наших оппонентов, изобретавших машины, было слишком много сторонников. Но теперь, как я понимаю, у тебя появилась новая версия?
Серый Полоз пожимает плечами:
— Версия, по-моему, напрашивается. Если у нас есть камень, с которым можно влезть в чью-то память и вытащить оттуда секреты, то это убойный козырь.
— Ты упрощаешь. Нельзя ведь просто зайти, например, к министру, надеть ему на голову уловитель и подождать день-другой, пока будут результаты. И уж тем более мы не могли себе такое позволить несколько лет назад, когда синклит ещё не упрочил свои позиции.
— Тогда как мы всего добились?
Наставник некоторое время молчит, рассеянно глядя на встречные экипажи и фланирующую публику, затем замечает:
— Мы всё ещё не до конца понимаем природу Мирового течения. Но очевидно, что оно не является однородным. Есть завихрения и помехи — как чисто стихийные, так и те, которые можно назвать информационным эхом, связанным с деятельностью людей. В столице таких помех слишком много, и это неудобно для масштабных экспериментов. Нам требовалось максимально уединённое и удалённое место, где мы могли бы работать с магией без лишних искажений. Такое место нашлось — необитаемый остров за несколько тысяч миль от материка.
Полоз слушает с удивлением — на занятиях в школе об этом не говорилось ни разу. Наставник же продолжает:
— Тот эксперимент состоялся четырнадцать лет назад. Он оказался успешным, а также дал побочные результаты, который побудили нас доработать и расширить наш план. Одним из прямых последствий стало открытие школы, где ты учился все эти годы. Нам нужно было воспитать мага с особым навыком. И вот ты передо мной.
— Теперь вы расскажете, в чём состоял тот эксперимент?
— И даже попробую показать.
Наставник достаёт из кармана стальной футляр, испещрённый рунами. Открывает его, вытаскивает кругляш из синего минерала, гладко отполированный:
— Это тоже ключ к информации. Его сделал лично глава синклита, руководивший экспериментом на острове. Ты заглянешь туда по следу его воспоминаний. Хотя вряд ли сумеешь с первого раза — магический всплеск там был запредельно мощный, и даже эхо сейчас может оглушить. Но всё же попробуй.
Полоз сжимает кругляш в руке. Перед глазами темнеет, и боль захлёстывает, однако в сознании прорисовывается-таки смутная картинка — огромная вымощенная площадка перед островерхим утёсом.
Воспоминание длится всего секунду, а затем Полоз не выдерживает и выпускает кругляш. Тот падает на сиденье. Наставник подбирает его и спрашивает:
— Увидел подробности?
— Очень мало. Тень от скалы… А глава синклита заносит над ней копьё…
— Что ж, неплохо. Твой разум уже способен воспринимать подобную информацию, это главное. Значит, мы не ошиблись, выбрав тебя, и верно построили твоё предыдущее обучение. Теперь наступает время узконаправленных тренировок.
— Я увижу картинки с острова полностью?
