— Никакого тумана, пеленг беру свободно. Без промежуточных остановок.
Точка прибытия уверенно замерцала на юге, я сдвинул рычаг вперёд, и пейзаж размазался. Хильда сказала, глядя на «акварель»:
— Пытаюсь как-то упорядочить в голове те новые картинки, что мы увидели. И каждый раз прибирает жуть — змееглазые так легко причиняют боль другим людям, вторгаются в чужой разум… А этот Полоз воспринимал всё совершенно спокойно, как будто так и должно быть…
— И когда копались в его мозгах, он тоже не возражал, хотя его сразу предупредили, что будет больно. Он прямо-таки уверен, что его задание — очень важное, поэтому терпел месяц, пока ему закачивали легенду. Ну, в смысле, личность-фальшивку.
— Дикость… Но с хронологией стало чуть-чуть яснее. Сначала обтесали скалу на острове и проткнули тень, а уже потом — организовали школу в столице, куда записали Полоза с остальными…
— При этом, — напомнил я, — затея со школой — прямое следствие экспериментов на острове, хоть и незапланированное. То есть они замутили всё это со скалой за каким-то хреном, получили нужные результаты, а заодно случайно наковыряли что-то ещё, почесали репу и решили заслать шпиона на хаб. Ну, по крайней мере, наставник Полоза так описывал.
— И теперь, — заметила Хильда хмуро, — мы возвращаемся к тому же вопросу — почему их интересует наш кампус? И что им надо от нас с тобой? Они ведь не просто так нарисовали картинку у меня на двери…
— Да, с этим — голяк по-прежнему, непонятно. Но обрати внимание — хмырь, который готовил Полоза, давал пояснения не с бухты-барахты, а в ответ на вопрос, как змееглазые маги задавили тамошних технарей. Всё это взаимосвязано, контекст общий.
— Согласна. И если всё началось с того острого утёса, то надо узнать, для чего он нужен. Тогда поймём и всё остальное. Правильно?
— Моя няша — самая умная из всех няш.
— Вот-вот. И прошу об этом не забывать.
Мы выскочили из «акварели» над побережьем, недалеко от морского порта, как и обычно. Поговорили с диспетчером и отправились по тем адресам, что значились у нас в списке. Все они в этот раз находились в относительной близости от столицы, поэтому мы управились быстро.
Зашли в скромный ресторанчик с видом на океан, взяли морепродукты — кольца кальмара, если я верно понял, обвалянные в муке и обжаренные в оливковом масле. Вроде неплохо, но я решил, что в следующий раз не буду выпендриваться и закажу что-нибудь мясное. Стейк, например, и чтобы размером с лапоть.
Пока мы ели, Хильда периодически к чему-то прислушивалась, а вид у неё при этом был озабоченный. Я спросил:
— Чего напрягаешься?
— Всё в порядке, но… У меня восприятие, по-моему, стало чуть-чуть острее — из-за того, наверное, что мы брали в руки отравленный минерал. Тот брелок на хабе, который взяли у Джино. И вот теперь мне чудится какое-то эхо… Оно неясное, пропадает периодически, потом возвращается…
— Давно началось?
— Может, и давно, я просто не сразу обратила внимание. Вычленила из фона случайно, когда летали над городом, на секунду буквально, потом опять потеряла. И так несколько раз. Не успеваю понять, с какой стороны.
— Давай-ка проверим. Времени ещё много, успеем.
Мы взлетели над городом, сделали большой круг. Некоторое время Хильда молчала, прикрыв глаза, затем указала направление:
— Не уверена, но, по-моему, вон оттуда доносится.
— Гм, забавно.
— Что ты имеешь в виду?
— А вспомни, как мы искали Нико, который с Эвой летал. Он в той стороне живёт.
— Вообще да, ты прав. Я сразу не сообразила.
— Сейчас сгоняем.
Под нами замелькали улицы — бетон и асфальт, деревья и клумбы, автомобили и трамвайные линии. Лететь было веселее, чем ехать на такси, как в тот раз. Минуту спустя мы уже кружили у края города, над искомым одноэтажным районом. Я посадил наш аэрокар вблизи автомастерской, где работал Нико.
— Давай, снежинка, попробуй ещё разок. Засеки источник.
Но прежде чем она успела сосредоточиться, Нико вышел на улицу.
В нашу сторону он посмотреть не успел — коллеги окликнули его на пороге, он приостановился, чтобы ответить, обернувшись через плечо. Затем раздражённо махнул рукой и зашагал к перекрёстку, удаляясь от нас.
— Ты знаешь, — сказала Хильда слегка растерянно, — мы, кажется, ошиблись. Эхо исходит не от него.
Я тоже несколько озадачился. Подумав, спросил:
— Но источник близко? Район мы выбрали правильно?
— Район — да, — подтвердила Хильда, снова прислушавшись. — Здесь эхо ощущается явственнее.
— А какое оно вообще? Неприятное? Есть опасность?
— Не то чтобы непосредственная опасность, а… Чуждость? Какие-то ассоциации с теми отравленными камнями, но сформулировать не могу…
— Ну, если он залетал к «змеюкам», логика есть.
Тем временем Нико, дойдя до перекрёстка, свернул налево. Я констатировал:
— Домой идёт, скорей всего. Может, у него там кристалл валяется?
— Тоже вряд ли… Источник, по моим ощущениям, в другой стороне…
Теперь она указала куда-то вправо и чуть назад. Добавила извиняющимся тоном:
— Я всё-таки не радар. Субъективное восприятие — штука тонкая, сам ведь знаешь. Вполне могу ошибаться.
— Я твоему чутью доверяю. Может, сам Нико и ни при чём, но если источник — в его районе, то это — не просто так.
Положив ладонь на рукоятку справа от своего сиденья, я активировал управляющий контур. Послышался тихий лязг, флюид встрепенулся, и я ощутил, как трансформируется корпус машины. «Волга» преображалась в ретро-автомобиль, типичный для здешних мест.
— Подъедем ближе к источнику, — сказал я. — Не хочу, чтобы мы там слишком уж бросались в глаза. За аборигенов мы не сойдём, конечно, но всё-таки.
Пешеходов рядом не наблюдалось, как и других машин. Уже началась сиеста, кварталы маялись в загустевшем послеполуденном зное. Я развернулся и доехал до улицы, которая шла параллельно той, где квартировал Нико.
— Правильно едем? — уточнил я у Хильды.
— Да, сворачивай здесь.
Архитектура не баловала разнообразием. Мимо нас тянулись всё те же одноэтажные домики, цитрусовые заросли вдоль оград. Район был окраинный, и вскоре мы оказались у городской черты, где улица обрывалась. Вдаль уходила наезженная грунтовка.
— Источник — за городом? — спросил я, притормозив.
— Погоди минуту…
Поколебавшись, Хильда указала на дом, стоящий несколько на отшибе. К нему вела, ответвляясь от грунтовки, заросшая подъездная дорога. Гостей там, кажется, принимали нечасто. Хотя сам дом, окружённый зеленью, производил приличное впечатление — крепенький, из желтоватого камня, с приплюснутой коричневой крышей.
Хильда смотрела туда, не отрываясь, и взгляд у неё был отрешённый, как под гипнозом. Мне это не понравилось:
— Няша, всё хорошо? Или наяву опять засыпаешь?
— А? Нет-нет, извини…
Встряхнувшись, она потёрла глаза тыльной стороной кисти. Взяла пластиковую бутылку с минеральной водой, которую мы купили в Москве, и несколько раз глотнула. Пожаловалась:
— Пересохло в горле. Долго я продремала?
— Нет, с полминуты.
— А ощущение, что пару часов… Тут вся атмосфера какая-то, знаешь, сонная — кажется, что время замедлилась, а я в нём залипла. При этом мне ничего не снилось, эффект не тот, что был этой ночью…
— Но тоже гадючьи фокусы, сто пудов.
— Да, что-то с отравленным минералом…
— Может, шпион его здесь складирует? Тогда ясно, почему мы на хабе ни фига не нашли. Змеёныш подсуетился.
До «шпионского» дома было две сотни метров, но подъезжать к нему я не торопился. Сначала ещё раз оглядел домики, стоявшие рядом с нами, и обнаружил, что слева из-за заборчика за нами наблюдает девчонка в простеньком платье. На вид ей было лет восемнадцать или чуть больше. Смолисто-чёрные волосы она заплела в короткую косу, а в руке держала пластмассовую садовую лейку.
— Сейчас вернусь, — заявил я Хильде. — Наведу справки.
Я вылез из машины и подошёл к забору, который был чисто декоративным, не выше метра. Девчонка смотрела на меня с любопытством, и я сказал:
