— Скорее выговор за самоуправство.
— Да пофиг, переживём. Главное сейчас, что «лапу» нашли.
— Ты думаешь, она как-то поможет поймать шпиона?
— Чего не знаю, того не знаю. Но кое-что мне теперь понятнее.
Хильда посмотрела на меня удивлённо:
— Да? А меня эта находка, наоборот, приводит в недоумение. Почему он хранил такую опасную и секретную вещь практически на виду?
— Если знать контекст, то логика есть. Отдохни чуть-чуть, и я объясню. Ну, в смысле, изложу свою версию.
— Давай сразу, мне любопытно.
— Ладно, смотри. Итак, шпион прилетел на ящере, приземлился. Себя прежнего он не помнит, новая личность ещё толком не закрепилась. Ему нужен какой-то якорь, чтобы обосноваться в осевом мире. Нужна исходная точка, на которой он будет строить свою легенду. Поэтому он приезжает сюда и покупает здесь дом.
— Почему именно сюда?
— Я думаю, у него был доступ к воспоминаниям Нико. Они ему служили как подсознательный ориентир. Шпиона тянуло в эти места, короче.
— Ладно, пусть так. Но всё-таки — почему он не спрятал «лапу» надёжно?
— Он ведь забыл, что это за хрень. Ему только смутно помнилось, что она зачем-то нужна. И он решил её сохранить, чтобы была под рукой в случае чего. Мог бы просто сунуть в кладовку, но подвернулся куст, похожий на его детское укромное место. Подсознание опять подсказало.
— То есть, — сказала Хильда с явным сомнением, — на его поведение может повлиять любая случайность, подспудный импульс? Как-то несерьёзно звучит. Не вяжется с тем, как долго и скрупулёзно «змеи» его готовили.
— Готовили долго, да, но в плане реализации — это их первый блин. По сути, на ощупь действуют, понимаешь? Технология не обкатана, возможны сбои и неожиданности. Но в целом их план работает. Шпион пускает здесь корни. «Лапа» сначала помогла ему долететь, а теперь создаёт ему нужный фон. Соседям начинает казаться, что этот гад живёт здесь уже давно. Он врастает в контекст и сам теперь думает, что он местный. Новая личность стабилизировалась, и он поехал на хаб — выполнять задание.
— В чём оно состоит?
— Этого мы ещё не узнали. Сейчас я только про его методы. Там, на хабе, «лапа» ему уже не нужна. Но он снял с неё кругляш и забрал с собой. Этот брелок он подсунул Джино — то ли для передачи ему команд, то ли для чего-то ещё. Тут тоже пока не совсем понятно. Ну, и третий инструмент — необработанный кристалл, который он сунул нам для чего-то. Примерно так.
— Прости, Тимофей, но версия слишком шаткая.
— Так я разве спорю? Наверняка остался какой-то фактор, скрытый от нас, но важный для понимания. Вот раскопаем его, и всё прояснится.
Хильда вздохнула:
— Всё-таки я пытаюсь понять их логику. Если уж их шпион добрался до хаба, то зачем ему фальшивая память? Никто ведь не проверял его разум при поступлении в школу. Он мог бы просто соврать, что вырос на юге, не стирая свою прошлую личность. К чему этим «змеям» такие сложности, такой риск?
— Не ради прикола, ясное дело. Наверняка причина была. Вот и надо её просечь…
Над городской окраиной показались летающие машины.
Мы с Хильдой замолчали, следя за ними. Их было сразу три штуки. Они приземлились недалеко от нас, на ту же грунтовку. Вылезли техники, ещё какие-то люди — и лично начальник здешнего отделения, тучный брюнет за сорок, к которому я недавно ходил по поводу Нико.
Мы тоже выбрались машины. Толстяк, оглядев нас, буркнул:
— Ну, что ж, коллеги, надо отдать вам должное. Переполох вы поднять сумели. Выгнать меня в такую жару из кабинета с кондиционером — задача нетривиальная, могу вас уверить. Так что давайте к делу. Что там насчёт ядовитого минерала?
— Мы уловили эхо, — сказал я. — Приехали, постучали…
Дослушав, он обернулся к техникам:
— Приступайте. Артефакт изолировать, доставить на базу. Здесь — проконтролировать фон в радиусе мили.
Они направились к дому, а шеф вытер лоб платком и сказал мне:
— Помню нашу предыдущую встречу. Тогда вы искали Нико. Считаете, что он как-то связан с сегодняшней находкой?
— Не напрямую, — сказала Хильда. — Но он живёт здесь рядом. Может, поэтому и шпион поселился здесь. Было бы неплохо, если бы Нико пообщался с магами разума. Не исключено, что он вспомнит какие-нибудь подробности.
— Поговорю с ним, — сказал начальник без энтузиазма. — Вряд ли он будет рад, но теперь и вправду не обойтись…
— У нас ещё график, — напомнил я. — Можно улетать?
Он молча кивнул и грузно зашагал к дому, а мы вернулись в машину.
— Ты ж вроде сомневалась в моих гипотезах? — спросил я у Хильды. — А сейчас говорила так, как будто со мной согласна.
— Сомнений — куча. Но ты, по-моему, единственный, кто предлагает хоть какие-то версии, пусть даже безумные.
— Гм. Ну, буду считать это одобрением.
Мы взлетели. Разворачивая машину, я напоследок окинул взглядом окрестности. Вокруг дома, который купил шпион, бродили эксперты. На заднем дворе столпились несколько человек. Мелькнул и тот самый куст с бело-розовыми соцветьями, выдавший свою тайну. Пыль, поднятая машинами над грунтовкой, уже почти улеглась, а улицы на окраине по-прежнему пустовали, пережидая зной.
— Ну что, — сказал я, — попробуем сигануть отсюда куда-нибудь?
— Да, сейчас.
Она положила ладонь на джойстик и вслушалась. Прикрыла глаза, нахмурилась и ещё с минуту молчала, едва заметно двигая рукоятку. Затем, откинувшись на сиденье, обескураженно повернулась ко мне. Я хмыкнул:
— Дай угадаю — сейчас последует отличная новость. Туман по курсу? Радар сломался? Флюид прокис?
— Ничего такого. Помех не чувствую, но пеленгую только «змеиный» мир. Остальные как будто спрятались. Но к «змеям» нельзя, нас чётко предупредили.
— Твоя железная дисциплина приводит меня в восторг, я ведь говорил?
— Перестань подначивать. Я действительно не хочу нарушать инструкцию. Сейчас сконцентрируюсь и попробую ещё раз.
— Запасаюсь попкорном.
Хильда повторила попытку дважды — безрезультатно. Мы дрейфовали над загородными рощами, потихоньку смещаясь к северо-западу.
— Не знаю, что делать, — призналась Хильда. — Как будто притягивает к этим гадким «змеюкам». Это из-за того, наверное, что я контактировала с отравленным минералом. Может, восприятие теперь рефлекторно на него ориентируется? На природные залежи, я имею в виду? Хотя звучит странно, я о таком не слышала…
— Если перебрать всё, о чём мы не слышали ещё пару недель назад, то можно кандидатскую написать. Или сразу докторскую.
— Угу. Но надо диспетчерам сообщить, пожалуй. Может, и с рейса придётся сняться, хоть и обидно. Только не отговаривай меня, ладно?
— Да и не собирался. Тащить тебя к «змеям» — идея так себе. Это в первый раз они нас обхаживали, а сейчас — чё-то сомневаюсь. Так что давай, докладывай нашим.
Но связаться с диспетчерами она не успела — те нас опередили.
— Ребята, — зачастила девчонка с базы по рации, — очень странное совпадение, но опять идёт шторм! Совсем неожиданный, очень сильный! Вы даже прыгнуть вряд ли успеете, так что садитесь срочно!
— Спасибо, принято.
Я вцепился в штурвал. Пробормотал сквозь зубы:
— Накаркал…
Взглядом я уже выискал подходящий участок для приземления — луг в паре сотен метров, справа по курсу.
Но шторм и вправду был запредельно мощный.
Накатывалась волна — колоссальная, как цунами.
Осталось ещё несколько секунд, но я уже ощутил её приближение. Флюид забурлил. В глазах потемнело, аэрокар тряхнуло. Визгливый скрежет прошёл под корпусом, и штурвал как будто залип.
Я больше не управлял полётом — ни через флюид, ни через механику.
Повернувшись к Хильде, я сказал:
— Пеленг.
Она поняла мгновенно.
Вцепилась в джойстик, и на экране вспыхнула точка — «змеиный» мир.
Я толкнул рычаг до упора.
Зелень за окнами растеклась, размазалась неопрятными кляксами. «Акварель» раздёргивали помехи — диагональные, поперечные, зигзагообразные. Больше не было ровных линий, только абстрактный хаос.
