Искаженное время (СИ) - "Deacon"

- Сфинкс, найди лекаря, но не обращайся к Всевидящему. Проникни в комнату его белокожего помощника. Думаю, он единственный, кто не будет трепать о происходящем. И разбуди мою белокожую вещь. Может, она сумеет замедлить распространение яда.

Сфинкс кивнул и, обратившись в песок, исчез из комнаты. Косэй опустился подле Аканы и осторожно коснулся её лба.

- Вы узнали, кто это сделал? – мрачно спросил он, обратившись к Дмитрию. Лесков отрицательно покачал головой.

- Сколько их было?

- Шестеро. Один ушел.

- Хорошо, что ушел. Если Всевидящий будет в хорошем расположении духа, он найдет его в своем видении. Главное, чтобы он не был среди заговорщиков. Тот, второй Всевидящий.

- Думаешь, их могло быть несколько?

- Вполне. Эти ублюдки не раз охотились на меня. Проклятье, а чем были заняты её воины арены? Неужто продались, как дешевые шлюхи?

- Вероятнее всего, их убили с самого начала. Вскрыли во сне.

На ватных ногах Дмитрий приблизился к Акане и, опустившись на край софы, тоже коснулся ладонью её лба. Затем потянулся к кувшину с водой и, смочив в ней руку, омыл лицо девушки.

- И как тогда вы умудрились выжить? – в голосе Косэя послышалось недоверие.

- Чертовски хотелось, знаешь ли...

Их разговор прервало появление Лилит. Увидев состояние Аканы и Дмитрия, она тоже не стала задавать лишних вопросов и поспешно приблизилась к софе. Склонившись над девушкой, она погладила её по щеке и тихо произнесла:

- Я – не лекарь. Но могу попробовать переместить яд в тело здорового существа. Это очень темное заклинание, и поэтому мне потребуется жертва.

- Лошадь подойдет? – спросил Косэй.

- Боюсь, мне понадобится человек. - Женщина. Примерно её возраста и такого же телосложения. И зеркало...

- Что такое зеркало? – не понял Феникс. Дмитрий жестом указал на огромный металлический щит, висящий на стене в качестве украшения. Графиня кивнула и затем перевела взгляд на Дмитрия.

- Я не знаю, хватит ли у меня сил повторить это заклинание во второй раз. Первое затянется практически до утра. Я говорю это не потому, что вас ненавижу, а потому...

- Я справлюсь, - ответил Лесков. Он совершенно не был уверен в сказанном. Сомневалась и Лилит, однако она помнила, как Рейвен получил страшную дозу яда скорпиона и каким-то образом излечился самостоятельно. Выглядел он в тот раз также, как и Дмитрий. Быть может, если повезет, Лесков действительно справится.

Когда в доме появился Ильнес, Лилит уже уединилась с Аканой в комнате на втором этаже. Косэй не проявил ни капли жалости, притащив одну из своих рабынь. Непонимающая девушка тихо плакала и жалась в углу.

- Теперь оставьте нас, Косэй, - попросила графиня. - И не заходите сюда ни при каких обстоятельствах. Сегодня в этой комнате будут темные духи. Когда я закончу заклинание, и мы с Аканой выйдем отсюда, я должна буду сжечь здесь всё дотла.

- Сжигай, - без колебаний согласился Косэй. – Главное, сама не повредись... Жалко, если такая красивая вещь пропадет.

Эти слова стали для Лилит неожиданностью. Она невольно улыбнулась, и даже слова о том, что она вещь, не слишком её задели. Её поразило то, что господин проявил заботу по отношению к ней, пусть и в такой грубой форме.

Когда дверь за его спиной закрылась, графиня погасила светильник, и в комнате воцарилась кромешная тьма.

Тем временем Ильнес внимательно осмотрел порез на плече Дмитрия. На его месте чешуя выглядела вздутой, словно кора больного дерева.

- Раньше я не сталкивался с такими ядами, - тихо произнес эльф, - но я могу попробовать придать тебе силы, чтобы твой организм сам попробовал его одолеть.

Дмитрий слабо кивнул. Голос эльфа доносился до него через пелену тумана, однако, когда Ильнес начал произносить заклинание, слова четко врезались в его сознание. Вот только в этот раз Дмитрий не испытал долгожданного облегчения. Что-то пошло не так. Он зашипел от боли, чувствуя, как запястья буквально обжигает огнем. Черные ожоги начали распространяться по рукам так стремительно, что Ильнес прервался.

- Такого не должно было случиться! – в тревоге произнес он. – У тебя энергетика светлого существа, но реагируешь ты, как...

Дмитрий закрыл глаза. Соображать было чертовски сложно, и уверенность в том, что его организм продержится, уже давно испарилась. Помощь Ильнеса и вовсе причиняла вред.

- Почему ты не поёшь? – спросил Косэй, заглянув в комнату. Он уже решил, что либо эльф передумал помогать своему другу, либо помогать стало уже некому. Однако, заметив ожоги на запястьях Дмитрия, заметно помрачнел.

- Иль, - наконец выдавил из себя Лесков. – Подай мне черный футляр, который лежит на краю стола.

Эльф подчинился. Косэй опустился в кресло напротив, наблюдая за манипуляциями Дмитрия. Длинная игла с чем-то странным на конце мелькнула в руке Лескова. В ней уже находилась капсула с прозрачной жидкостью, похожей на воду. Когда Дмитрий вколол это себе в вену, он с блаженством закрыл глаза и откинулся на спинку софы.

Глядя на белокожего мужчину, Косэй думал о том, как действовать дальше. Возвращаться в дом Аканы не было смысла, так как, если наемники проваливали свое задание и погибали, их тела полностью уничтожались уже через несколько минут. Не оставалось даже крови, отчего находить заказчиков было практически невозможно. Тот, кто послал их, обладал большой властью, и при этом не хотел в открытую ссориться с Эмафионом. Либо Нахти, либо Имандес. Косэй больше склонялся к последнему, так как этот старик обожал уничтожать своих врагов столь грязными способами. Нахти больше предпочитал публичные унижения, изгнания и жертвоприношения. Иногда провинившихся запирали в темницах главного храма, где они умирали от болезней или сходили с ума. Причины у Имандеса могли быть две: либо он хотел поквитаться с Эмафионом в связи с какой-то старой ссорой, либо мстил Акане за то, что она отказалась быть его любовницей. Последнее казалось Косэю даже более вероятным. Имандес любил красивых женщин с хорошей родословной. Что касается Нахти, то этот старик всегда смотрел дальше своего члена. Скорее всего, он видел в Акане какую-то опасность, о которой он, Косэй, не имеет понятия. То, что она и Дмитрий ушли от шестерых наемников живыми, наталкивало на мысль, что эта девушка не так проста, как хочет казаться. Её белокожий раб тоже многого не договаривал, и Косэй собирался докопаться до правды, как только они придут в себя. С Аканой предпочтительнее говорить Нефертари. Эти девушки дружат. В свою очередь, с рабом он будет разговаривать сам. Обессилевший, Дмитрий не заметил, как провалился в сон.

Спустя полтора часа он проснулся на той же софе, но ни Косэя, ни Ильнеса в комнате уже не оказалось. Состояние по-прежнему было дерьмовым, но хотя бы озноб утих, и мысли стали более четкими. В первый же миг Дмитрий подумал про Акану. Каким-то образом эта девушка перестала быть для него каким-то абстрактным созданием, с которым ему приходилось делить крышу над головой. Все это время Дмитрий старался видеть в ней не более чем монстра, но постепенно Акана становилась для него всё более живой.

Не задумываясь, он направился к лестнице, ведущей на второй этаж, но нечто невидимое немедленно преградило ему путь.

- Я могу увидеть Акану? – спросил он, отступив на шаг. В тот же миг перед ним проявилась фигура девушки.

- Останься тут, а я узнаю, позволит ли господин Косэй, - холодно произнесла Кайтана. Она помнила этого мужчину, как своего противника, и искренне не понимала, каким образом шестеро наемников не смогли одолеть его. Но вот она вернулась и провела Дмитрия в комнату, в которой отдыхала его госпожа. Рана на её груди была плотно перевязана, и бинты образовывали на ее теле своего рода корсет. Бледная, как мел, египтянка безмятежно спала. Дмитрий чувствовал, что Кайтана смотрит на него, однако он не удержался и коснулся лба девушки. Температура спала. Дмитрий старался не думать о том, что где-то в комнате, которую предали огню, осталось тело какой-то молоденькой рабыни, которую Лилит и Косэй, не задумываясь, принесли в жертву.