Шата - Гува Ри

Вейж хмуро посмотрел на меня и даже рыбу чистить перестал.

– Хм…

– Что? – спросила я.

– На вид тебе, – заговорил Вейж, осматривая мое лицо. – Не больше тридцати лет.

Я не поняла, к чему это он.

– Так как я себя не видела, то поверю на слово. К чему ты это, Вейж?

– Династию Дагганов истребили тридцать лет назад… или двадцать девять… ну, около тридцати лет назад.

Внутри похолодело. Сердце сжалось до орешка. Я не поняла, почему.

– Если тебе не больше тридцати, – продолжил Вейж, думая, что до меня не дошло. – То ты никак не могла застать Гонника Даггана на престоле. Вероятно, из-за травмы твоя память перемешалась с историей Баата.

Он продолжил чистить рыбу, а я не могла сделать достаточно глубокий вдох. Внутри все защемило, будто… не было объяснения. Перед глазами промелькнуло одно лицо. Женское. Красивая молодая женщина. У нее клинок под ребром. Все в крови. Особенно ее меховая белая накидка. Она тянет руки ко мне. Женщина что-то говорит? Я слышу, но…

– Сейчас правит Тинг. – Вейж выдернул меня из бездны хаотичных картинок. – Король Руолан Тинг. Он занял трон после Даггана.

Король Руолан Тинг. Нет, это имя никак не откликалось внутри. Вроде и знакомое, и нет. Как бы там ни было, оно сейчас на втором плане.

– Вейж? Расскажи, что случилось с Гонником и его женой.

– Зачем тебе?

– Точно не знаю. Хочу услышать. Вдруг что-то вспомню.

– Я же простолюдин, девочка. – улыбнулся Вейж. – Я немного знаю.

– Расскажи, что знаешь или что слышал. Пожалуйста.

Вейж кивнул и нахмурился, вспоминая.

– Я тогда был очень молод, – начал он. – Помню, что у короля и королевы родился наследник. Вся страна пировала. – Вейж призрачно улыбнулся. – Что-то у них долго не получалось, и уже поговаривали, что королева Юнсу не способна выносить королевского отпрыска, как вдруг появился наследник. Как его назвали, смутно помню. То ли Кинн, то ли… не помню. – он тяжело вздохнул и бросил мимолетный взгляд на своих детей, кидающихся снежками. – В общем, маленький принц прожил недолго. Как и его родители.

– Что случилось?

– Говорю же, мы, простолюдины, мало что знаем. Разные слухи ходили, но какие правдивы… Суть у всех одна: Гонник Дагган с семьей поехал на празднество к брату жены, и где-то в пути на королевский кортеж напали. Никто не выжил. Говорили, тельце маленького принца так и покоилось в руках Юнсу, когда их нашли.

Я молчала и смотрела на рыбий глаз в ведре.

– Потом был переворот, суета. Из Династии-то никого больше не осталось… И королем провозгласили Руолана Тинга, брата погибшей королевы Юнсу.

– Того самого, к которому Дагганы ехали на пиршество? – уточнила я.

– Того самого, да.

– Вейж? – послышалось сбоку, и мы обернулись. – Обед готов. – сказала Ясналия и бросила на меня презрительный взгляд. – А ты тут поешь!

– Как скажешь. – кивнула я, не желая спорить с хозяйкой. Довольно было того, что Вейж с ней уже поссорился утром из-за того, можно мне войти в главную комнату за едой или нет. В итоге, мой завтрак прилетел в стену над головой Вейжа.

Если для того, чтоб получить еду, нужно сидеть у реки, то я буду сидеть у реки.

Я не злилась на Ясналию, даже понимала ее с какой-то стороны. Она боялась меня. Боялась так сильно, что даже долго не могла смотреть в мою сторону. Но и не смотреть не могла – ей было необходимо знать, где я. Видимо, чтоб я случайно не выпрыгнула на нее из неожиданного места.

Вейж виновато поджал губы, отставил ведра с рыбой и направился вслед за женой. На него тут же напали детишки и попытались свалить в снег. Они кричали и смеялись, а Вейж делал вид, что гонится за ними изо всех сил, но никак не может догнать. Когда уже дети чуть с ума не сошли от веселья, Ясналия загнала всех на обед. На меня посмотреть она не забыла.

С уходом ребятни стало так тихо, что лишь слабый дым из печной трубы напоминал, что я в этом мире не одна. Хотя это лишь уловка разума, фантазия, мечта, которой не суждено сбыться. Я одна. Была и буду одна, пока воспоминания не вернутся. И если они вернутся.

Смотрю на тянучую реку, на небольшую полянку у дома, покрытую снежной гладью, на белые деревья вокруг. Скоро наступит весна, и они оживут. Все преобразится. Природа знает, кто она и что ей делать. А я даже имя свое назвать не могу. Что делать, куда идти, какой следующий шаг предпринять – все эти вопросы толкались и ругались между собой.

Единственное, что я точно поняла, это отличие. Я отличаюсь от обычных людей: вижу в темноте и быстро восстанавливаюсь. Еще я не испытываю страха. Кажется, у меня просто нет этого чувства в теле. Но и это не все. Каждая моя мышца и каждая кость пропитаны незнакомой энергией. Я чувствую силу, которой, уж насколько я понимаю, не должно быть в теле раненого, тем более в таком избытке.

Думаю, река меня понимает – ее течение похоже на волну энергии, искрящуюся по моим венам.

Я точно знаю, что могу бежать долгое время без передышки. Могу быстро залезть на высокое дерево, ни разу не оцарапавшись. Могу с земли запрыгнуть на крышу этого, пусть и невысокого, дома и приземлиться на ноги… и при этом хозяева меня не услышат. Еще я могу убить Ясналию и Вейжа без всякого оружия. Обоих сразу. Тихо и бесшумно. Так, что они и не заметят.

В прошлой жизни я не топила печи и не варила похлебки, это точно. Я делала нечто иное.

Шерстяное одеяло я откинула на плечи. Вот еще одно диво: чем быстрее заживали мои раны – а это происходило на глазах,– тем меньше я чувствовала холод. Одеяло взял с собой Вейж, а не я. Без него, само собой, было хуже, но я спокойно могла находиться снаружи в льняных брюках и рубашке. Нет, если захоронить меня во льду, то, думаю, я все же умру, но на это понадобится очень много времени. Зима была мне другом, а не врагом.

Да… Я взглянула на густые облака, плывущие по небосклону… Меня тяжело убить. Это я тоже откуда-то знала. Стало даже любопытно: если бы не Вейж, умерла бы я или нет. А очнувшись посреди снежного леса, что бы сделала первым делом?

Я посмотрела на дом, из которого вышел хозяин с тарелкой и куском хлеба.

Нужно попросить Вейжа сходить туда – в место, где он нашел меня. Я должна все осмотреть. Если там произошло сражение, то следы точно остались. Хоть что-то должно было остаться, и мне нужно это увидеть.

Мужчина согласился отвести меня, но только после того, как я съем грибной суп и надену накидку Ясналии, которая, на удивление, согласилась одолжить ее. Единственное, о чем попросила женщина, это натянуть капюшон по самый нос. Когда мы уже были в пути, Вейж объяснил, что недалеко было поселение, и некоторые жители иногда наведывались к ним по разным нуждам. Значит, Ясналия боялась, что кто-то знакомый мог распознать что-то на моем лице, маячащим рядом с ее супругом.

А я все еще не знала, как выгляжу. Течение в реке было слишком бурным, чтоб вода могла отразить лицо. И такой роскоши, как зеркало, в доме не было. Поэтому, помимо длинных каштановых волос, я больше ничего не могла добавить о себе.

Шли мы недолго. Вейж сказал, что возвращался из деревни, когда увидел меня в сумеречном лесу. Сначала подумал, что это ловушка – мол много разбойников водится в этих лесах, – но потом он увидел кровь. Она пропитала снег вокруг меня, и мужчина не смог пройти мимо. И больше никого и ничего не было, сказал Вейж. Даже коня или следов, принадлежащих всадникам. Да, говорил он, весь вечер шел снег, но все же… я будто прилетела и опустилась посреди поляны, никак не потревожив гладкое снежное покрывало.

А дальше я немного помнила. Вейж привел меня в чувства, вытащил стрелу из плеча и поволок к себе. Помню, что он приговаривал, что все будет хорошо.

Я искоса глянула на моего спасителя, который рассекал по лесу широким грузным шагом. Я бы сказала ему, что не стоит быть таким добрым, но он не послушает. Любой другой прошел бы мимо. Я бы прошла мимо. Хотя нет, я бы добила раненного. Из чистого милосердия и доброты.