Шата - Гува Ри

Я недолго пробыла в пещере, но когда вылезла, солнце уже было под горизонтом, а мутная луна лениво залезла на черный небосклон. И глянув на звезды, я поняла, что умею ориентироваться по ним не хуже, чем по солнцу или деревьям.

Обойдя скалу с пещерой, я увидела следы, уводящие в лес. И снегу не удалось, как следует, укрыть их, ведь тот, кто их оставил, тащил что-то большое за собой. Это похоже на след от мешка – он довольно широким углублением вел прямо от пещеры вглубь леса.

Следов от копыт лошади уже не найти, поэтому было не ясно, с какой стороны появилась я, да это и не особо важно. Куда важнее узнать направление мешка и человека, волокущего его. Пройдя по нему с половину лиги я поняла, что обитатель пещеры ушел в деревню, которую я видела с обрыва.

Ночью в деревне делать нечего. Если я не собиралась вламываться в каждый дом со спящими жителями, то никаких сведений мне не получить, а я не собиралась этого делать, хоть и могла.

Вернувшись к подножью утеса, я сорвала плащ Ясналии с ветки и, натянув до носа капюшон, направилась к их с Вейжом дому.

Им осталось потерпеть меня всего одну ночь. Уверена, завтра утром все мои раны полностью затянутся, и злоупотреблять гостеприимством станет неуместно. И бесполезно – тут я все осмотрела. Следующие ответы надо искать в деревне. Уверена, у них есть какой-нибудь трактир, где любят посплетничать или рассказать нечто стоящее за хорошую плату. Мои десять золотых в кожаном мешочке послужат этой цели. Точнее девять, потому как один золотой перейдет в добрые руки моих спасителей – Вейж это заслужил.

Хочется верить, что эта монета не станет наживой для воров или убийц, снующих в этой местности. Пожалуй, вместе с золотым я дам Вейжу совет, чтобы он убирался из одиночного домика у речки. Пейзаж красивый, не спорю, но его семье здесь слишком опасно жить. Лучше поближе к людям и факелам, горящим всю ночь.

Когда я подходила к дому, в заледеневших окнах бликовал слабый свет. Вейж, должно быть, ждал меня и не тушил свечи. Или это Ясналия не могла заснуть, боясь, что я, словно Бадзун-Гра, блуждаю вокруг их дома вместе со своими темными слугами.

И чем ближе я подходила, тем больше понимала… Вейж не ждал меня, и Ясналия не пыталась уснуть.

Их дети плакали и скулили. Ясналия тоже. А Вейж молил кого-то не трогать его жену и семилетнюю девочку.

Они были в доме не одни. Мой совет устарел прежде, чем я успела дать его.

Тихо подойдя к окошку, я увидела всю семью, забившуюся в угол у стола, и пятерых мужчин. Судя по тому, что верхняя юбка Ясналии была разорвана в клочья, ее и ее маленькую дочку ожидало изнасилование, а затем смерть.

Все имущество бедной семьи было перевернуто вверх дном, и не найдя ничего драгоценного, преступники собрали в свои сумки даже деревянную и глиняную посуду.

У Вейжа было разбито все лицо, слепой глаз заплыл багровым отеком, а во рту уже не было заметных зубов.

Я отвернулась от окна и глянула на мерцающую ночную реку.

Я могла бы просто уйти, и догадывалась, что в прошлой жизни сделала бы именно так. И сердце бы не дрогнуло, и сны не наполнились кошмаром и виной. Но сейчас жар разлился в груди. Жар справедливости для Вейжа и его семьи. И еще чуть выше – посреди горла – стоял толстый комок долга. Я должна Вейжу за свое спасение. И даже если он сгинет с этого света через неделю, месяц, год… Именно завтра он проснется в своем доме со своей семьей и даже со всей своей дешевой посудой.

Уличную дверь я распахнула с грохотом. Пусть знают, что кто-то идет, и перестанут наконец тискать маленькую девочку. Ее визг… Слышать его было невыносимо.

Дверь из моей комнаты в главную была открыта. Оттуда теперь не было слышно ни звука, и как я предполагала, к шеям всех членов семьи уже было приставлено по ножу.

– Вам следовало взять все, что успеете, и уйти. – сказала я, ступая внутрь большой комнаты.

Пятеро разбойников, Вейж, Ясналия и детишки уставились на меня. Первые тут же глянули в окна, чтобы узнать, с кем я пришла.

– Там нет никого. Можете не отвлекаться. – произнесла я и скинула капюшон.

Все пятеро вздрогнули, отступили назад и переглянулись. Значит, все же что-то на моем лице есть. И это что-то заставляет их глаза заливаться ужасом, жидким и тягучим.

– М… мы уй…дем. – еле выговорил самый крупный. – Мы оставим… оставим все и уйдем.

Не знаю, с каким трудом ему удалось это произнести, ведь после последнего слова он чуть не задохнулся. Все его дружки тут же побросали сумки на пол… мол вот, берите, все ваше.

Я проследила взглядом на их нажитые грабежом пожитки, а затем посмотрела на тех двоих смельчаков, что держали хнычущих детей.

– Отпустите ребятишек. – кивнула я и перевела взгляд на Ясналию и Вейжа. – И взрослых. Дети должны быть с родителями.

Я, конечно, удивилась, но мой приказ тут же выполнили, и родители уже сжимали в объятиях своих двойняшек, оттаскивая их к двери. Пятеро разбойников же скучились у стены и ошарашено таращились на меня.

Вейж тоже поднял ко мне здоровый глаз.

– Спуститесь к реке. – сказала ему я. – Она так красиво мерцает… Полюбуйтесь пока, а я скоро подойду.

Прежде чем я договорила, входная дверь уже хлопнула. Остались только я и пятеро воров-насильников.

– Мы все отдадим. – пробормотал один из них. – И уйдем. Больше никогда сюда не вернемся.

Я спокойно покачала головой, осматривая немалое количество ножей, висящих на их поясах. Некоторые уже держали руки вблизи них, но выхватить не рисковали.

– Вы собирались изнасиловать женщину и маленькую девочку на глазах их мужа, отца, сына и брата… Кем же я буду, если позволю вам уйти и совершить подобное где-нибудь в другом месте.

– Мы… мы больше никогда…

– Что, больше никогда не тронете ни одну женщину или девочку? – искренне улыбнулась я, развязывая плащ и позволяя ему упасть с плеч.

– Нет! Никогда! – пообещал самый крайний и даже осмелился тихонько вытащить кинжал из ножен. – Клянусь!

– Тут ты прав. Вы уже никогда никого не обидите.

– Мы даже не…

Он не успел договорить. Да, и мне было не особо интересно, чем же заканчивалось его предложение. Тем более, что энергия, бурлящая во мне, требовала выхода. И возмездия. Не только за Вейжа и его семью, но и за мою потерянную память и за все загадки, что не давали покоя.

Этим пятерым просто не повезло. Приди они завтра или даже позавчера…

Все произошло быстро. Быстро для меня. Для них же, уверена, эти мгновения длились мучительно долго.

Сначала я подумала, что они слишком медлительные и никудышные, но потом поняла, что это я вижу время иначе. В то мгновение, когда обычный разбойник успел единожды моргнуть, я уже преодолела три шага.

Пока самый крупный из них смог лишь дотянуться до кинжала на поясе, двое других уже истошно орали: один с переломанной рукой, второй со своим же ножом в боку.

Пока крупный вытаскивал свой кинжал, у третьего уже была свернута шея, а четвертый отползал от меня под стол, держась за ногу.

Пока крупный наконец-таки занес свой кинжал над головой, другой, одолженный у его дружка, уже вонзился в его спину, прямо между лопаток.

Думаю, Вейж еще до реки не дошел, а я уже облегчала муки тех, кто не умер с первого удара. Они визжали, как поросята, и пытались просочиться сквозь стены…

И вот стало тихо. С тишиной пришло осознание того, что я сделала, даже не вспотев. На мне не было ни царапины. Волосы, что я заплела в свежую косу, не растрепались. Я убила пятерых людей за пару мгновений, а чувствовала лишь урчание голодного желудка. Надеюсь, Вейж приберег для меня суп или кашу.

Гораздо больше времени потребовалось на то, чтобы выволочь все тела за дом. Детям незачем видеть такое. И когда дело было сделано, я спустилась к четырем бедным людям, обнимавшимся у реки, и сказала, что они могут вернуться домой и привести себя и комнату в порядок. Я бы помогла им и в этом, но что-то мне подсказывало, что теперь они боятся меня еще больше.