Биомеханический барон (СИ) - Чехин Сергей Николаевич

Игнатов запрокинул голову и захохотал:

— Жалкий несчастный наглец. И ради кого все эти ужимки? Твою жертву все равно никто не оценит. И все же ты свой выбор сделал. Настал наш черед.

Жгуты натянулись так, что парень едва не потерял сознание от нахлынувшей боли. Над головой меж тем завис уже десяток штырей, и с заточенных как иглы жал ядом закапала чистейшая Тьма. Но несмотря на тяжесть положения, охотник поднял голову и улыбнулся в лицо врага. Если погибать — то только так, а дальше будь, что будет.

Щупальца поднялись для удара, как вдруг во дворе усадьбы раздалась стрельба, сменившаяся оглушительным взрывом. Пулемет в донжоне успел пальнуть всего пару раз, прежде чем дом содрогнулся до основания, и железные листы на крыше стекли по стенам оплавленным металлом.

Снаружи началось такое светопреставление, что не спасали даже затемненные линзы. Золотые лучи сверкали столь часто и ярко, словно поместье поливал лазерами орбитальный крейсер. Охрана и наемники пытались отстреливаться, но бойцов на стенах сожгли в мгновение ока, после чего укрепленный забор подорвали магическим сполохом, и на обезумевших от ужаса противников хлынула лавина белых лошадей.

В седлах сидели мужчины и женщины в белых кителях с аксельбантами, алыми портупеями через грудь и «пушкинскими» накидками на плечах. Вел их Лев Белаго собственной персоной — экзарх подобно Зевсу метал в еретиков золотые молнии, а тех, что попадались под руку, нещадно колол рапирой и топтал копытами.

— Послушники, вперед! — он поднял коня на дыбы, когда последний янки испустил дух. — Очистите это логово Тьмы!

— Бездна! — Игнатов тут же забыл о пленнике, упал на колени и воздел черные глаза к потолку. — Молю, спаси меня и мою семью!

К удивлению киборга, Тьма не бросила свою пешку — правда, взяла за это свою плату. Его сын, невестка и жена вздрогнули, выпучили зенки, вывалили языки и до крови заскребли горла, точно кто-то разрывал их изнутри.

Челюсти с мокрым хрустом распахнулись настежь, а из глоток вырвались три тугих лоснящихся щупальца, обвивая крупные кристаллы манорода. С помощью их силы темные владыки открыли достаточно широкую Прореху, чтобы через нее прошел человек, и оплели рыжего предателя пучком жгутов.

— Нет! — заорал тот и протянул скрюченную руку к телу наследника. — Я просил спасти всех… Не-е-е-т!

Отростки утянули вопящего ублюдка в Бездну, и портал захлопнулся.

— Вот так и служи всякому дерьму, — охотник плюнул ему вслед, хотя умом понимал, что однажды они снова встретятся, и засранец будет в куда более опасной ипостаси, нежели сейчас.

Должно быть, именно из таких еретиков Тьма и ваяла командиров для своих центурий, когорт и легионов, подвергая их тела мутациям и прочему нечистому воздействию. Хотя, если посудить иначе, это можно назвать такой же процедурой улучшения, через которую прошел и Захар. И эти выродки для своих хозяев — своего рода киборги для аристократов его родного мира. Иронично, иначе и не скажешь.

Воспользовавшись передышкой, парень освободил Еву и протянул ей свой сюртук — с учетом разницы в размерах, девушка закуталась в него от подбородка до коленей. А затем со слезами на глазах прильнула к груди спасителя и мелко задрожала.

— Все кончилось, — пришелец занес ладони перед трясущейся спиной, не зная, обнять дворяшку или лучше не трогать, и по итогу опустил руки. — Твоя родня в безопасности.

Но как вскоре выяснилось, он сильно поспешил с выводами.

— Захар! — в гостиную влетел Галаган с клинком наголо. — Ты жив! Успел! Я все-таки успел!

— Я велел ждать в подвале! — набычился бугай — но скорее для проформы, потому что прекрасно понимал, что бы с ними всеми случилось, если бы подельник не ослушался приказа.

— И тогда бы вас прикончили! — сердито буркнул Дмитрий. — А так… мы победили!

Вслед за ним в усадьбу белым в алую крапинку ручейком втекли послушники и обступили троицу тесным кругом. Одновременно с этим штурмовой отряд из десяти колдунов выбрался из подвала, ведя перед собой перепуганных и смертельно уставших Титовых.

— Не трогайте их, — проворчал охотник. — И обеспечьте надлежащий уход. Мы — пленники, а не еретики. Тьме продались хозяева этой усадьбы.

— В этом никаких сомнений нет, — Белаго важно шагнул вперед, приосанился и сцепил пальцы за спиной. — На то есть множество косвенных улик и прямых доказательств. Но меня больше беспокоит иной вопрос. Кто вы, господин барон?

— А в чем проблема? — настороженно ответил парень. — Я вроде бы уже представлялся.

— В том, что я подал запрос во все имперские архивы, включая столичную перепись дворянских родов и вывезенные из американских колоний реестры. В этих документах — тысячи имен и фамилий, так что моим книжникам пришлось немало потрудиться, чтобы проверить их все. Но знаете, какого имени там не нашлось? — Белаго расплылся в змеиной ухмылке. — Вашего.

Галаган с прищуром посмотрел на соратника, а экзарх не без удовольствия продолжил:

— Вы никогда не наследовали титул. Не поступали в школу для боярских детей. Не проходили ни единого экзамена на определение колдовского потенциала. Вы умудрились за столь долгие лета не оставить ни малейшего следа во всей нашей необъятной империи. Но при этом безо всяких сомнений являетесь чародеем, что лишь добавляет всей этой истории особой интриги. Поэтому на основе перечисленных подозрений я объявляю о вашем аресте и грядущем дознании. И самым настоятельным образом советую не сопротивляться.

Глава 12

Всех пятерых заковали в кандалы с защитными рунами и усадили в особую карету для перевозки колдунов — белую с золочеными оберегами вдоль бортов. Не церемонились даже с мальчишкой, но стоит отдать послушникам должное — всех перед поездкой вылечили, и относились к арестантам без гнева и пристрастия, а скорее с холодным презрением.

— Нас будут пытать? — шмыгнул Алексей. — А потом сожгут?

— Ничего подобного, — сестра приобняла его за плечи, насколько позволяла длина цепей. — Все обойдется. Мы никому не сделали зла. Господа священники все выяснят — и отпустят нас.

— Одного в толк не возьму, — Галаган звякнул оковами. — Как можно быть неучтенным магом в мире, где каждая крупица дара — наперечет? Да еще и столь долго. Ты что — сын отступников? Или иностранный шпион?

— Я — это я, — проворчал охотник. — Вам же советую говорить все, как есть. Начиная с молитвы императору — и заканчивая логовом Игнатовых.

— Боюсь, это ничего не изменит, — вздохнул Сергей Иванович. — И экзарх вынесет тот вердикт, который ему более выгоден в данный момент.

— А можно подробнее?

— Сейчас Синод условно разделен на две ветви, — патриарх поморщился, когда колесо подскочило на кочке. — Им еще далеко до Великой Схизмы, как пророчат некоторые, но разногласия нарастают. И ты, Захар, станешь для них настоящим камнем преткновения.

— Это еще почему?

— Потому что часть послушников придерживается старых догм, и многие так и называют их — догматики, хотя сами они предпочитают более благозвучное слово — освященные. Другая же часть идет в ногу с прогрессом и наукой — этих величают просвещенными. Догматики твердо убеждены, что у каждой магической Стихии есть свой космический покровитель. Проще говоря, бог, который делится своей силой с приближенными — сиречь, колдунами. И что всего существуют шесть богов: Светлый, источающий, понятное дело, Свет. Темный, обитающий в Бездне и совращающий добрых людей искушениями и пороками. И четыре древних, или природных божества, коих так же именуют языческими: Огненный, Водяной, Воздушный и Земляной. Их первые последователи — волхвы и шаманы, что со временем приняли волю бога Света и поддержали его в борьбе против бога Тьмы. Поэтому древние стихии так же почитаются Синодом и не являются ересью.

— Я словно снова оказался на лекции, — Дмитрий хмыкнул и уставился в окно.

— С точки зрения освященных, — продолжил профессор, — император суть есть наместник светлого бога и вершитель его воли. Просвещенные же считают, что никаких богов и вовсе нет, а стихии — это неотъемлемая часть мироздания, вроде солнца или звезд. И что в незапамятные времена путем естественных эволюционных процессов появились люди, к этим стихиям чувствительные и способные черпать их силу так же, как любой смертный может зачерпнуть воду из колодца. Именно поэтому просвещенные выступают за снятие любых ограничений и расширение числа чародеев. Догматики же следуют строгим кодексам и нормам, ратуют за полный учет всех магов и допускают браки только между волшебниками. Они истово убеждены, что чародей может родиться лишь от союза колдуна и колдуньи, и стоят за то горой. А просвещенные столь же твердо убеждены, что если разрешить волшебникам свободно размножаться, то спустя энное поколение начнут рождаться пусть и слабые, но одаренные полукровки, от которых со временем произойдут полноценные династии.