Системный Творец III (СИ) - Сорокин Александр Сергеевич

— Держи его. — голос дяди прозвучал резко, не терпя возражений.

Горст, казалось, не слышал. Вальтер, не церемонясь, мощным, но точным движением отодвинул капитана, открывая доступ к Каэлу. Одной рукой он разжал ему челюсть, другой — влил содержимое склянки в рот. Жидкость словно светилась изнутри. Едва попав внутрь, тело Каэла дрогнуло, по бледной коже пробежала слабая волна жемчужного сияния.

Не теряя ни секунды, Вальтер сорвал грязные, пропитанные кровью бинты с культей. Обнажилась ужасная картина: разорванные мышцы, осколки костей… Но уже через несколько секунд кровотечение, казавшееся неостановимым, начало затихать. Плоть на глазах стягивалась, зарастая плотной, багрово-синей тканью, формируя уродливые, но прочные шрамы. Это было не изящное исцеление, а грубая, стремительная работа по спасению жизни, остановка смерти на пороге.

Вальтер провел рукой над ранами, проверил результат и коротко кивнул. Бережно, почти по-отечески, он вернул тело Каэла Горсту.

— Отнеси его в особняк, немедленно. Ему нужен покой, но он будет жить.

Капитан, не в силах вымолвить ни слова, лишь беззвучно кивнул. Слезы ручьями текли по его окаменевшему лицу. Он поднялся, прижимая сына к груди, и медленно, словно сомнамбула, поплелся прочь. Вальтер на мгновение встретился со мной взглядом. Мне показалось, что в глубине его ледяных глаз мелькнула тень тяжелого, почти отцовского сочувствия. Но миг прошел, и передо мной снова был лишь магистр Империи, непроницаемый и холодный.

Я проводил взглядом сгорбленную фигуру Горста. Мне было жалко Каэла, до дрожи. Но это был его выбор… Глупый, юношеский, продиктованный бушующими гормонами и желанием доказать миру свою значимость. В его возрасте это сильнее разума. Однако у всего в этом мире есть своя цена, и Каэл заплатил свою. Сколько таких же юнцов, горящих от самомнения, погубили свою судьбу, пытаясь доказать, что знают жизнь лучше других? С тяжелым сердцем я повернулся и медленно пошел следом за капитаном.

Следующие шесть часов пролетели в одно напряженное мгновение. Подвал в особняке баронессы снова стал нашим временным пристанищем, кузницей, где мы ковали не сталь, а слаженность. Мы с Вальтером, Эдварном и Кроном, который, к моему уважению, успешно прошел первое Посвящение и теперь выглядел более собранным и грозным, пытались наладить то, что военные называют боевым взаимодействием.

Мы все понимали: за такой короткий срок создать безупречно отлаженный механизм немыслимо. Каждый из нас был уникален: Вальтер — словно острая игла, точный и смертоносный одиночка; Эдварн — несокрушимый молот, сметающий все на своем пути; Крон — надежный щит, опытный и несгибаемый; а я… был той самой дикой картой, чьи истинные возможности еще только предстояло раскрыть. Но мы не сдавались, оттачивали простейшие связки, учились чувствовать ритм друг друга, предугадывать движения, обходясь без лишних слов.

Вальтер был беспощаден. Он выискивал малейшую ошибку, заставляя повторять упражнения снова и снова. Но я научился использовать те редкие, драгоценные паузы, которые он давал на передышку Эдварну и Крону. Пока они, тяжело дыша, утоляли жажду и растирали затекшие мышцы, я отходил в угол, прислонялся к прохладной каменной стене и на несколько секунд закрывал глаза.

«Резервуар Живой Энергии: 48/90». Этого было достаточно.

Мгновенное погружение. Виртуальная мастерская, пульсирующая голубыми узорами. Мысленный приказ — и запасы «Зрелой Древесины» в инвентаре исчезали, преображаясь в смертоносную сложность «Колючего Часового». Я ощущал, как энергия покидает меня, оставляя приятную, щемящую пустоту. Всего несколько секунд — и первый артефакт был готов. Я возвращался в реальность, чтобы услышать крик Вальтера: «Макс! Твоя очередь! Не зевай!»

Так, урывками, между спаррингами и отработкой тактических схем, я создал два первых «Часовых». Это было изнурительно — жонглировать между физическим напряжением боя и тончайшей ментальной работой творца. Но другого пути не было.

Ближе к концу шестого часа, в очередную короткую передышку, когда знакомый прилив сил наполнил меня, а в углу сознания заветные «48/90» засияли ярче обычного, я снова погрузился в себя. Последний «Колючий Часовой». В него я вложил всю свою усталость, ярость и надежду. Энергия утекала, словно вытягивая мою суть через тончайшую соломинку…

И тогда это произошло.

Когда последний виток энергии был вплетен в артефакт, виртуальное пространство мастерской содрогнулось. Светящиеся голубые узоры на стенах вспыхнули ослепительным пламенем, а в центре зала символ — рука с резцом и ростком — разразился сиянием, от которого перехватило дыхание. Мимио, паривший рядом, радостно завибрировал, его листики-ручки расправились, а из его груди хлынул ответный, мощнейший поток энергии. Над Скрижалью всплыло сияющее, торжествующее уведомление:

Поздравляем! Навык «Живое ремесло» достиг 4 уровня!

Я почти физически ощутил, как внутри меня расширился резервуар, превратившись из озера в безбрежное море силы. Мысленно вызвав обновленное описание, я с жгучим интересом принялся его изучать:

Навык: Живое ремесло IV (4 уровень навыка)

Прогресс: 0.01%

Шанс получения Одухотворённой щепы: 8.5%

Резервуар Живой Энергии увеличен до 540 ед.

Резервуар Живой Энергии Помощника увеличен до 1080 ед.

Скорость восстановления Живой Энергии: 144 ед./час

Пассивный бонус «Природная настройка» увеличивает шанс получения щепы на 5%. Совокупный шанс: 13.5%.

Отлично! Все расчеты оправдались. Теперь, имея запас в 540 единиц, я мог наконец приступить к главному. Желание немедленно изучить новые возможности четвертого уровня, пришлось отодвинуть. Каждая единица энергии была на счету. Сейчас — только Системное оружие.

Я открыл глаза и поднялся. Вальтер, почувствовав перемену, тут же подошел.

— Получилось? — спросил он без предисловий.

— Да. Через два с половиной часа, когда энергия восстановится, я смогу сделать первое оружие.

Одобрительный кивок дяди был лучшей наградой. Затем он сунул руку под полы своей строгой мантии и извлек оттуда оружие. Это был боевой кистень. Не грубая деревянная дубина с шипами, а изящное, смертоносное произведение искусства. Рукоять из темного, почти черного металла, украшенная серебряной инкрустацией, а ударная часть — идеально отполированная сфера размером с крупное яблоко. Вот чем пользовался магистр Империи в настоящем бою.

— Держи. — он протянул его мне. — Рассчитываю на тебя.

Кистень удобно и уверенно лег в ладонь, его баланс был безупречен. Кивнув, я направился к выходу, чтобы привести себя в порядок. Но едва я выбрался из подвала в гулкий коридор особняка, до меня донеслись приглушенные голоса. Горст и… Каэл. Значит, парень очнулся! Облегчение теплой волной прокатилось по телу. Не желая вторгаться в их тяжелый, интимный разговор, я прошел в свою комнату, смыл с себя пот и пыль тренировки и переоделся в чистое.

Едва я закончил, как в дверь постучали. На пороге стоял капитан Горст. Его лицо все еще хранило следы страдания, но в глазах зажглась новая, твердая решимость.

— Макс… Он зовет тебя.

Я лишь кивнул и пошел за капитаном. Мы молча поднялись на второй этаж, к одной из комнат. Капитан открыл дверь, жестом приглашая меня войти, а сам остался в коридоре, всем своим видом давая понять, что предоставит нам уединение.

Войдя, я увидел Каэла. Он лежал на широкой кровати, бледный, как полотно. Его запавшие глаза встретились с моими. Парень слабо, беззвучно улыбнулся, и в этой улыбке было столько тоски, что сердце сжалось.

Я сел на стул у кровати.

— Ну, герой. — тихо произнес я. — Доложи обстановку.

Каэл вздохнул, и его взгляд скользнул к окну.

— Я пошел на это… из-за тебя. — прошептал он. — Видел, как ты изменился, стал сильным… Невероятно сильным. И я… захотел так же. — он сглотнул, и голос его дрогнул. — Но все пошло совсем не так, как я себе представлял.