Ритуал (СИ) - Ри Тайга

— Я писала тебе, приходящие слуги — аларийцы, они не приносили клятвы, просила передать твоим, но ты не подала знака. Я ждала у дерева желаний, пока мне дозволяли выходить с Поллуксом, — всхлипнула она. — Видимо они передали поздно… и свитки с рисунками, Вайю! Это ты должна была понять сразу!

Аллари!

— Значит, нужно рисовать понятнее, — я выругалась сквозь зубы от собственной тупости, — я решила — это Поллуксу.

— Поллуксу?! Ты…, — маленький кулачок больно пихнул меня в плечо, и ещё раз, и потом она затарабанила обеими руками, — ты…!

— Больно!

— Что значит аммарилис, Вайю? — она успокоилась и сердито сдула локон со лба. — Что, Вайю?!

— Я помню значения цветов, Фей…

— Златоцвет? Лилейник? Гортензия? Как часто я тебе вру? А как часто врешь мне ты? Я не спрашиваю тебя, что происходит, Вайю. Не спрашиваю, почему ты перестала танцевать и сходить с ума от Квинта, не спрашиваю, почему ты не помнишь Право, которое проходили недавно, и язык цветов, который мы учили весной, не спрашиваю, почему мы не заходим в книжную лавку за новыми любовными романами… я — молчу! Захочешь — расскажешь.

— Я помню, частично. Сосна — ностальгия, и что Квинт любит гиацинты и ненавидит розы…

— Не спрашивай меня, и я не спрошу, как часто ты мне врешь, Вайю.

Я примирительно подняла руки — на это нет времени.

— Они не отпустят деда, — сказала Фей совершенно спокойно, констатируя факт, с которым давно смирилась. — И Яо им тоже не нужен. Я — женщина, значит, не опасна. Дед не отвечает на Вестники, он сказал, что всё скоро закончится… и… он не отвечает на Вестники, Вайю! И ты не приходила! И Яо!

— Тихо. Я что-нибудь придумаю, не знаю что, но всё будет, как раньше, вернется на круги своя…

— Ничего уже не будет как раньше, Вайю, — всхлипнула она снова. — Ни-че-го.

Голос сестры сорвался, и столько в нем было обреченной покорности и горя, что речь точно не о Яо и деде Ву.

— Расскажешь…?

Фей резко замотала головой из стороны в сторону.

— … когда будешь готова, — закончила я тихо.

— Ты не понимаешь. Это …нельзя поправить!

В дверь постучали дважды, я перекатилась по кровати, тихо упала с обратной стороны, растянувшись на полу.

— Блау? — полоска света мелькнула и исчезла. Ремзи зашел в комнату. — Время.

— Это — причина того, что уже ничего не исправить?

— Нет, — остановила меня Фей, — он не при чем, Зи помогал…

— Зи?! Ты зовешь его Зи?

Зиккерт подошел ближе и глумливо поклонившись, развел руки в стороны — всегда к вашим услугам.

— Помогал, — закончила Фей очень твердо. — Единственный, кто хотя бы пытался.

— Неисповедимы пути Великого…, — Ремзи в роли сира в сияющих доспехах, это просто за гранью.

— Время, — тихо поторопил… Зи.

— Помолвки с Поллуксом не будет, — зашептала Фей очень быстро. — Хейли, эта тварь проиграл меня…

— … сделал ставкой в Гранолу, — педантично поправил Ремзи. — Победитель получает всё — руку и сердце цветочка, и всё, что прилагается, а так же статус Сира.

Я открыла рот и закрыла. Это было просто за Гранью.

Фей расхохоталась. Тихо, истерично, не в силах остановиться, она смеялась и всхлипывала, упав на тахту, ударяя маленькими кулачками по одеялу.

— Ву — уже списали, — констатировал Зиккерт, и упал на тахту рядом с Фей.

Ремзи озвучил мои мысли вслух. Списали окончательно и бесповоротно, и в Северном Пределе нет никого, кто пошел бы против Хейли ради Ву. Никого. И даже дядя, даже он предпочел бы Фей в единственном экземпляре. Одна юная сира в качестве сестры принесет гораздо меньше проблем.

— …я подумываю об участии, — белоснежные зубы Зиккерта сверкнули в полумраке.

— Теперь ты понимаешь?! — Фей спокойно лежала к Ремзи близко-близко, который привычным жестом стянул подушку под голову и удобно устроился на ней.

Фей-Фей в городском доме Хейли, куда я прокралась ночью, чтобы поговорить. Фей, которую Анастас сделал ставкой в Граноле. Зиккерт, который делит одну подушку с Фей, которая защищает Ремзи от меня… От меня!

О, Великий! Я предпочла бы второй Исход, чтобы покинуть этот псаков мир, в котором всё, совершенно всё искажается, как в кривом зеркале, принимая уродливые формы. Черное становится белым, друг врагом, а Нике…

— Понимаю, — старый хрыч сделал самую большую ставку в своей жизни и проиграл. Всё. Точнее я не понимала совершенно ничего.

Кто вообще позволил сосунку Хейли поставить леди в качестве ставки? Не безродную, не изгнанную из рода, не вассала? Статус Сира — это возможно, если Фей остается… последней из рода Ву. Последней. Тогда её муж может претендовать на право стать сиром Ву и продолжить род.

То есть, когда начнется Гранола, Фей будет бегать по лабиринту с препятствиями, с мишенью — печатью силы на спине… её будут загонять, как дичь, попутно устраняя противников, пока не останется кто-то один… последний, кому и достанется вожделенный приз.

— Вайю, нужно спасти деда, нужно спасти Яо! — Фей трясла меня за рукав, чтобы привлечь внимание. — Пожалуйста, Вайю, помоги, я сделаю всё угодно, готова на всё, что угодно, пожалуйста, хотя бы ты…

В голове щелкнуло.

— Поллукс отказался, — выдала я очевидное.

Ремзи пару раз хлопнул в ладоши, а Фей шмыгнула носом.

— Сир Поллукс отказался участвовать в Граноле, — довольно шепнул Ремзи, — видимо ставка не слишком привлекательна…

— У него брат!

Мы одновременно скривились — это единственное, в чем мы с Зиккертом были солидарны.

— Он мужик или кто?

— Поллукс сын псаки…

Над головой Ремзи внезапно вспыхнула маленькая проекция часов, и песчинки уже начали падать вниз.

— Время, Блау. Свидание окончено, — он поднялся и мягким пружинистым шагом отправился к двери.

— Найди Яо, Вайю, умоляю тебя, — зашептала Фей, удерживая меня за руку. — Я знаю, ты сможешь. Мне некого больше просить, некого…

— Фей…

— Магистр, леди Фелисити, я видела её мельком в родовом поместье Хейли… может знать хоть что-то…

— Уверена?

— Я хорошо помню всех с площади, — Фей твердо качнула головой. — И она приходила с визитом к деду…

— Блау, — Ремзи почти шипел, утаскивая меня к двери. — Время. Маска!

— Я найду способ связаться…

***

Всю дорогу обратно Зиккерт молчал, мы шли другим путем — видимо решил не рисковать — лестницы для слуг, закоулки, куда никогда не заглядывают господа. Мы вышли через конюшню, и я мельком оценила богатство рода Хейли — каждый конь был в своем роде произведением селекционного искусства — поколения скрещиваний позволили получить великолепные образчики породы.

Фейерверк с глухими хлопками и свистом взорвался прямо над нашими головами — чары огня вспыхивали в воздухе диковинными птицами, плыли огненные драконы, пегасы, распускались цветы… Хейли не скупятся на развлечения отпрысков.

Зиккерт задрал голову и замер на одном месте, глядя в небо. Яркая полоса алела на щеке в свете ярких вспышек — Анастас приложил его от души, не сдерживая силу. За оградой мелькнули тени — охрана менялась местами — есть короткое окно.

— Сейчас, — кивнул Ремзи и, подтянув повыше воротник легкого камзола, нырнул в подворотню, где я оставила коня.

Серый заржал, тревожно прядая ушами — фейерверк в небе его нервировал.

— Ну-ну, домой, мой хороший, домой, — я стряхнула снег и подтянула стремена.

— Поединок, — напомнил нахохлившийся Ремзи. Снег запорошил его всего — темную шапку волос, плечи, и даже длинные ресницы стали полностью белыми.

— Блау держат слово. Твое, — я вытянула дурацкий цветок из-за уха, и синяя роза полетела прямо в руки Зиккерту. — Глава в курсе развлечений отпрыска?

— Не просто в курсе, — Ремзи хмыкнул и поежился, втянув голову в плечи, но купол тепла не чаровал, — Гранола — это подарок Главы на день малого совершеннолетия. Мальчик захотел собачку — мальчик получил собачку, мальчик захотел игрушку — мальчик получил игрушку, — насмешливая горечь в голосе Зиккерта слышалась отчетливо, — а в эту зиму мальчик захотел Гранолу, личную, как принято в Столице. И приз, такой, какого не было ещё ни у кого.