Биомеханический барон (СИ) - Чехин Сергей Николаевич

— Что еще? — из раздумий вырвал сердитый возглас экзарха.

— Я не проверил пальчики, — Захар виновато улыбнулся. — Эй, господин Широкая Кость — протяни-ка лапки.

— Шутить изволите? — осмелел послушник. — С чего я должен что-то показывать этой нечисти?

— Делай, что он велел, — процедил Белаго.

Пухлый с недовольным вздохом подчинился. На сверку отпечатков ушла доля секунды, после чего киборг поджал губы и покачал головой:

— В этих ботинках определенно шастал убийца. Но их хозяин здесь ни при чем. Обувь украли, сделали в ней грязное дело, а потом вернули обратно.

— Захар Михайлович, — в глазах экзарха блеснула сталь. — С каждым новым твоим словом мне все сложнее тебе верить. А порой и вовсе кажется, что ты пытаешься сойти за душевнобольного. Так вот знай: сумасшествие — не повод для смягчения наказания.

— Дайте-ка еще ботинки…

Киборг разве что с головой в них не залез — просканировал все от мысков до пяток, но судя по отметинам на внутренней стороне, лазутчик нес ботинки на указательных пальцах, а потом ими же помогал обуваться, отчего отпечатки полностью смазались.

Однако сканер обнаружил волокна шерсти — скорее всего, ноги убийцы заметно меньшего размера, и чтобы ботинки не слетели, бестия натянула плотные вязаные носки. На этом след обрывался, и хоть пришелец оказался весьма близок к разгадке, лазутчик случайно сумел его обхитрить.

— Наигрался? — буркнул конвоир. — Не тяни время — лучше помолись перед смертью. Глядишь, Свет еще очистит твою грешную душу.

— Я хочу поговорить со служками, что якобы видели меня около молельни.

— Захар… — строже прежнего сказал Белаго. — Я все сильнее склоняюсь к мысли о том, что Авраам в чем-то да прав.

— Это базовая процедура опознания, — охотник пожал плечами. — Ты же ратуешь за букву закона — так и следуй ей. Может, меня оговорили. Может, эти служки и есть агенты Бездны.

Экзарх протяжно выдохнул и нехотя ответил:

— Только из уважения к букве закона. Но это — твой последний шанс.

Узника отвели в допросную и заперли в клетке, затем позвали первого свидетеля. За столом уже сидела девушка-писец и старательно стенографировала каждое слово — значит, Белаго и впрямь пытался вести дело в соответствии с примитивными, но все же процессуальными нормами, а не просто пускал пыль в надежде, что Авраам куда-нибудь внезапно испарится.

— Представься, — молвил Лев Николаевич и сцепил пальцы у подбородка.

— Фома, — тощий молодой мужчина нервно сглотнул. — Младший иерей.

— Ты видел человека, что стоит за моей спиной?

Служка с опаской взглянул на заключенного и кивнул:

— Да, ваше преосвященство. Такого верзилу ни с кем не спутаешь.

— При каких обстоятельствах это произошло?

— Я проверял защитные письмена недалеко от лестницы главной молельни. И тут мимо прошел этот типчик. Меня аж мороз по коже прошиб, когда он оказался рядом. Улыбка дьявольская, глаза адски блестят… Но я знал, что после испытания его освободили из-под стражи, поэтому не стал вмешиваться. Ходит и ходит — преосвященство разрешили.

— Во что я был одет?

— В черную тройку, — сразу ответил послушник, и пришелец расплылся в ехидной ухмылке.

— Понял. Свободен. Зовите следующего.

Второй повторил примерно то же самое, и так же заявил, что на киборге красовался черный костюм — тот самый, в котором он щеголял на сцене. Когда и этого свидетеля отправили восвояси, Захар не удержался от едкого замечания:

— Ну что, сударь. Кто из нас прав?

— Черти что тут творится, — Белаго снял монокль и потер переносицу.

— Ну, давай, не стесняйся, — пленник откровенно злорадствовал. — Скажи это, ведь правда — не грешна и не зазорна.

— Это не мог быть ты, — наконец проворчал экзарх. — Потому что твой костюм уничтожили сразу после того, как тебя доставили в лечебницу.

— Именно, — пленник щелкнул пальцами. — Значит, на этих бедняг навели морок или галлюцинацию… Магия Тьмы на такое способна? Судя по тому, что я видел в доме Игнатовых, она и не такое умеет.

— Да, ты прав.

— И еще один момент. Если лазутчик не знал про костюм, значит, он не смог пробраться в лечебницу. Жаль — поначалу я всерьез рассматривал версию с Иларией, но теперь, похоже, подозрения придется снять. И тем не менее, владыка тебе солгала. Они делали рентген, они копались в моей требухе и прекрасно знают, что никакой Тьмы во мне нет. Так что если захочешь поискать шпионов — начни с нее.

— Лазутчик сейчас важнее. Показания послушников — слишком шаткое доказательство. Авраам разобьет его на суде в два счета.

— О… — Захар состроил скорбную мину, — ваше преосвященство заделалось адвокатом дьявола?

— Я защищаю не тебя, — рыкнул Лев Николаевич. — А справедливость.

— Ну, так что, — киборг просунул ладонь сквозь прутья. — Я твой клиент?

— Ты мой большой должник. Любой другой на моем месте уже заткнул бы тебе пасть, даже если бы ты оказался полностью невиновным. Твои болтливость и ехидство сами по себе тянут на тяжкое преступление.

Пленник хотел съязвить в ответ, как вдруг снаружи донесся тонкий звенящий звук, похожий на смесь колокольного звона и выстрела лазерного оружия из старой фантастики. Миг спустя звон стал таким, словно в коридоре дюжина гигантских комаров (каждый — не меньше коровы) устроили соревнование по жужжанию.

Первое время звон прерывался надсадным дребезжанием, как если бы по медным тарелкам лупили киянками, но затем на смену дребезгу пришли вскрики и протяжные стоны.

Дверь с грохотом распахнулась, и в допросную спинами вперед влетели конвоиры, прикрываясь золотыми щитами и отбиваясь от нападавших сияющими копьями. Из всего отряда в живых осталось лишь четверо, да и те выглядели так, будто по ним дали очередь из лучемета. Опаленная одежда, ожоги на лицах и кровавые слезы от нестерпимо-ярких вспышек, сравнимых разве что с неоновой сваркой.

Но вопреки ожиданиям, на охрану наступали не демоны Тьмы, а такие же послушники и недавние соратники. А перекошенные злобой лица и объятые пламенем рапиры не сулили арестанту ничего хорошего.

— Какого черта происходит?! — Белаго вскочил и схватился за эфес.

— Самосуд, ваше преосвященство, — один из стражников нашел в себе духу пошутить, хотя у самого левая щека превратилась в сплошное черное месиво с торчащими наружу зубами.

— Не дадим осквернить обитель Света! — заорал незнакомый священник и ломанулся вперед с клинком наперевес. — Не позволим поругать святые реликвии! Смерть отродью Бездны!

И полтора десяток глоток разом подхватили:

— Смерть!

Глава 16

— Опомнитесь, глупцы! — вокруг левого предплечья Белаго вспыхнул выпуклый щит, поглощающий лучи с такой легкостью, словно в него светили обычными фонариками. — Вы впали в ересь!

— Это ты еретик! — рявкнули снаружи. — Покрываешь посланника Тьмы! Смерть вам обоим!

Экзарх исторг из ладони столь мощное сияние, что налетчики отпрянули от входа и спрятались за барьерами. В этот миг четверо уцелевших конвоиров захлопнули двери и задвинули прочный железный засов. Лев Николаевич очертил перед собой круги двумя сложенными пальцами, и по углам створки вспыхнули вписанные в окружности треугольники дымчато-золотистого цвета.

— Это убережет нас от волшбы, — первосвященник переключился на лечение раненых, двоих из которых тактический модуль оценил как крайне тяжелых. — Но прорываться придется с боем. Если, конечно, не удастся их переубедить.

— Они в край обезумели, — фыркнул послушник с дырой в щеке, что медленно затягивалась под воздействием благой волшбы. — Когда человек отваживается напасть на главу Синода, он вряд ли надеется на милость и снисхождение. Похоже, Авраам так запудрил им мозги, что они решили принести себя в жертву ради спасения обители.

— В общем и целом, это богоугодное дело, — Белаго склонился над вторым раненым. — Но не в нынешних обстоятельствах. Ведь среди нас нет никакой…