Последний наследник Триады (СИ) - Магарыч Григорий

— Верю! — кивнул он. — Тогда побегу делать ставку, а ты постарайся хорошенько размяться. Победи сегодня, братец, даже если потребуется использовать родовую способность. Я в тебя верю!

Парень вскочил на ноги и вышел из номера, оставив меня с вопросом. Родовая способность? Так они называют уродливую энергию, до которой я не могу добраться, родовой способностью?

Плевать. Оставлю этот вопрос на потом. Я потянулся и принял сидячее положение. Нажал на кнопочку и дождался метрдотеля с подносом еды. Поел и принялся готовиться.

Никогда не думал, что с таким нетерпением буду ожидать своего последнего боя.

Глава 19

— Дро-оздов!! Дро-оздов!!

Стоило мне оказаться на арене, как я уловил слова, которые скандировали зрители на трибунах.

Сегодня на арене не было свободных мест; куполообразное помещение было набито под завязку. Всё пестрило яркими красками: огромные прожектора освещали пустующую арену, громкая музыка создавала напряжённую атмосферу, а знать, которая сверлила меня изучающими глазами, производила гнёт и давление. Ощущал себя шутом.

Так же не обошлось и без изменений от Аристарха Оболенского. Столп Империи присутствовал не один. Вместе с ним на арене был как минимум один человек, обладающей схожей силой. Прошлое моё сражение явно не понравилось столпу.

Однако… едва ли второй сможет меня остановить. Я ощущаю себя свежим, готовым показать то, чего не ожидают ни зрители, ни моя семья, ни даже Аристарх Оболенский.

Эмоции переполняли, в мозг бил адреналин, учащая дыхание и заставляя магическое начало работать на своём пределе. Сегодня всё было иначе. От количество наблюдателей до награды за победу, поэтому волнение накрыло меня ушатом холодной воды.

К тому же я шёл на арену с мыслью, что мой прошлый поединок был досконально изучен и проанализирован Дроздовым и его командой. Разные фокусы и обманные манёвры против него не пройдут, а вот мои уязвимости станут для него мишенью. Ведь у каждого из «мастеров» есть группа людей, которая отвечает за готовность бойца к сражению. И я был уверен, что над финальным поединком они хорошо постарались.

Музыка на арене притихла, зазвучал гимн Империи.

Люди на трибунах замолчали, но даже этого мне не хватило, чтобы сосредоточиться. Уж слишком были высоки ставки. Впервые за долгое время я не смог надолго удержать состояние «дхъяна». Неподготовленное к такому уровню давления тело инстинктивно выводило меня из фазы сосредоточения.

Волнуюсь, словно юноша на первом свидании!

Сообразив, что со мной происходит под светом софит, я тут же принялся готовить сознание к новому состоянию, к состоянию «нирвана».

И получилось это довольно просто. Мне даже не пришлось себя заставлять. Стоило дать волю сознанию, как оно перелилось в «нирвану» — в состояние, в котором человек применяет волнение за должность и перестраивает поток ауры относительно уровня стресса организма.

В этом состоянии тело не распределяет ауру рационально, а делает это выбросами — вспышками, каждая из которых имеет свой откат. Да, минусов масса, едва ли я выйду из сражения целым и невредимым. Возможно, даже придётся полежать в лечебнице какое-то время, но это единственное, что я могу использовать сейчас из своего арсенала.

Находясь в «нирване», я заглушил все свои чувства и инстинкты, после чего перестал слышать всё вокруг. Громкие голоса дикторов, ликующие возгласы толпы, вспышки фотокамер и даже воинственные вопли Леонарда Дроздова, которые остервенело пытались добраться до моей мягкой плоти.

В темноте закрытых век прошла искра. Я внутренне изумился странному поведению родовой энергии, поэтому быстро погасил это новое чувство. Однако мною уже завладело любопытство, потому я проследил за источником энергии.

Осмотрел уродливый очаг, в котором царила разруха, и удивился. Сейчас незнакомая родовая энергия издавала трескучие и щёлкающие звуки, словно бурлила и менялась. И чем дольше я наблюдал за энергией, тем сильнее менялся звук, превращаясь во что-то… будто гнойный нарыв, готовый разорваться в любую секунду.

— Леонард Дроздов! Константин Шагайн! — громкий голос судьи оборвал наблюдения. Я открыл глаза. — На арену!

Мы встали по центру площадки. Кивнули друг другу в знак уважения.

— Можете приступать!

Буду краток. Этот бой я завершу за две секунды. Однако это не значит, что отсчёт начнётся сразу, как судья махнёт рукой. Нет, состояние «нирвана» одно из самых нестабильных, поэтому я даже представить не могу, когда случится вспышка.

И сейчас моя главная задача держать паритет до того момента, когда я пойму, что случилась вспышка.

Стоило судье отшагнуть назад, как силуэт Дроздова в миг размылся перед моими глазами, а через секунду два его вытянутых пальца вонзились точно в моё солнечное сплетение. Кровь брызнула изо рта, ввергая меня в жуткое смятение, а дыхание сбилось.

Какая скорость!

Не успеваю сделать вдох и мазнуть глазами в сторону противника, как его локоть пробивает мою ключицу. Слышу треск кости, глаза начинает сильно жечь, а гнойный нарыв родовой энергии внутри меня тянется сильнее.

Такими темпами до вспышки я не дотяну!

Делаю шаг назад, но тут же совершаю глупую ошибку. Позволяю Дроздову завладеть моей рукой. Мужчина тут же перебрасывает меня через своё тело, роняя на пол, выходит на болевой левой руки — и с рывком ломает мне руку в области локтевого сустава.

Мой крик раздался на всю арену, затмив голоса зрителей, слёзы покатились по щекам. Я тут же захлопнул челюсть, прикусив губу до крови, и с силой выдернул сломанную руку из захвата. Глаза снова пронзило болью. Я поморщился, всеми силами подавляя порывы закричать от боли, но жжение лишь распространялось по всему телу.

Дроздов быстро поднимается на ноги, делает два шага в мою сторону, но резко спотыкается на третьем шагу. Струя воды безжалостно прорезает малоберцовую связку на его левой лодыжке.

— Ублюдок! — на этот раз вскрикнул он, обхватив ногу.

Я не могу проигрывать. Даже если вспышки не будет, я обязан одержать верх.

Спустя пару секунд произошло то, во что я до последнего не хотел верить. Магический защитный слой из ауры не позволил воде лишить ногу Дрозова опорной функции. Воитель без особых затруднений поднялся на ноги и в развороте пробил мне в грудь, перемесив всю левую часть моих рёберных хрящей.

Я упал. Перекатился. Встал на колено. Сплюнул кровью.

Вспышки всё ещё нет.

Притом я отчётливо чувствую, как горит всё тело. И всё ещё не могу понять, почему «нирвана» не раскрывает мой потенциал? Где хвалёные выбросы ауры, которые должны делать меня на пару секунд неестественно сильным и не жалеющим своих мышц?

И только получив в нос, расплескав кровью кулак Дроздова и откинувшись на спину, я осознал. В состоянии «нирвана» принято использовать весь потенциал тела, а сдерживая уродливую родовую силу, я сдерживаю вспышки ауры.

Кулак пробивает напольную поверхность справа от моего уха. Ещё немного, и кулак прилетел бы мне в лицо. Перекатываюсь, поднимаюсь на ноги, но меня тут же ведёт по сторонам.

Вдох. Выдох. Во мне пробудилась родовая сила? Не плохо, применю её в действии сейчас, а разбираться буду позже!

Гнойный нарыв лопнул внутри меня, глаза вспыхнули чёрным пламенем. Я забыл о переломах. Точнее, боли будто не стало — настолько, что я мог бить себя по сломанной руке и держать лицо невозмутимым.

— Может, ты перестанешь от меня бегать⁈ — разъярённо рыкнул Дроздов. — Дерись, как мужчина, или проваливай!

— Две секунды.

— Чего⁈ — воитель скривился, пошагал на меня.

Первая секунда. Расставляю ноги на ширине плеч, делаю первый шаг. А уже на втором шаге мой силуэт расплывается в глазах уставшего воителя. Вторая секунда — и я выбрасываю ладонь в область нижней носовой перегородки противника. Голову его откидывает назад. Встаю так, чтобы было удобнее бить, делаю размах и прохожусь ребром ладони по кадыку Дроздова.