Нефрит. Огонь. Золото - Тан Джун Ч. Л.

– Ты такая маленькая, – бормочет он рассеянно и как-то невнятно.

– Ничего подобного. – Я вожусь под ним, пытаясь распрямиться. На самом деле я почти одного с ним роста. – Если понадобится, я тебя потащу. Кроме того, я ведь позаботилась о том бандите, не так ли?

У меня мурашки бегут по коже, когда я слышу собственные слова. Как можно говорить так бессердечно? Так пренебрежительно?

– Этот человек… что-то случилось, – бормочет Алтан, пытаясь оглянуться через плечо. – Вон там. Надо посмотреть.

Я не разворачиваюсь, но упорно продолжаю шагать вперед, обнимая его за талию.

– Мы сможем вернуться после того, как ты отдохнешь, – лгу я.

Я не хочу возвращаться сюда.

Не хочу вспоминать, что я наделала.

Пещера, которую мы случайно находим, от входа расширяется в большую, но неглубокую полость. Я усаживаю Алтана на неровную землю и прикладываю дрожащую руку к его лбу. Он бледен и весь горит. Я отрываю кусок его неокровавленного рукава и, смочив водой, тянусь вперед, чтобы положить ему на лоб.

Он с силой хватает меня за руку.

– О, боги! – Мой крик отражается от стен пещеры. – Что случилось?

– Извини, рефлексы. Я в порядке, – бормочет он. – Чтобы убедиться, что ты настоящая.

– Тот, кто в порядке, так не говорит. – Я кладу прохладную влажную ткань ему на лоб. Алтан явно хочет что-то сказать, но я качаю головой, мол, отдыхай.

– Твои глаза. – Он опускает веко.

– Что такое?

Молчание.

В ручье смываю кровь с рук и вычищаю ее из-под ногтей. Хоть и знаю, что это кровь Алтана, не могу забыть человека, которого убила.

«Любая жизнь представляет ценность».

Что скажет ама, узнав, что я хладнокровно убила еще одного человека? Будет ли она по-прежнему относиться ко мне, если чтобы добраться до нее, я вымощу дорогу мертвыми телами? Я ведь с помощью магии могла ударить этого человека камнем, лишив чувств, но не сделала этого.

Возможно, и не хотела.

Взбаламученный моими резкими движениями, в некогда чистой воде всплывает ил, делая ее такой же мутной, как и мои мысли. «Ты чудовище», – шепчет в голове голос отца. Прекрасно помню выражение его глаз. Триумф.

Я содрогаюсь.

Возможно, он и прав. Прошлой ночью, когда создавала миниатюрную песчаную бурю на ладони, я не испытывала никаких обостренных ощущений, никакой эйфории от осознания собственного могущества. Сегодня все было иначе. Сама магия была иной. Той же самой, какую я использовала против двух наемников в переулке в Шамо.

Почти той же самой.

Бандит умер быстрее.

Я стараюсь не думать о радостном возбуждении, которое текло по моим венам, когда обидчик задохнулся. О том, что на этот раз моя магия стала сильнее.

О том, как мне понравилось ею пользоваться.

Когда я возвращаюсь, Алтан спит на полу. И, к моему необъяснимому огорчению, без рубашки. Очевидно, он разделся и снял оружие. Лучи послеполуденного солнца проникают в пещеру, и металл на песчаном полу поблескивает. Я изумленно смотрю на окружающий моего спутника арсенал лезвий и колющих предметов. Оказывается, он вооружен до зубов.

На его повязке нет крови. Я дотрагиваюсь до его лба ладонью. Обжигающе горячий. Можно бы с помощью магии попытаться заморозить немного воды и снять лихорадку, но мысль об ее использовании сейчас вызывает у меня тошноту.

Прислоняюсь спиной к грубой стене и подтягиваю ноги к груди, размышляя. У нас больше нет еды. Вероятно, мне удастся расставить силки, чтобы поймать парочку наивных зайцев, но для этого снова придется оставить Алтана одного.

Взираю на него с беспокойством. Любопытно, как меняется человек во сне. Сильная челюсть Алтана выглядит мягче, лоб разгладился. От обычного сосредоточенного и раздраженного выражения лица не осталось и следа. Ресницы у него невероятно длинные и на удивление темнее волос. На прямом носу россыпь веснушек, а на щеках играет румянец, которого я раньше не замечала. Я рассматриваю шрамы, покрывающие его правую скулу, в очередной раз задаваясь вопросом, что такое ужасное случилось с ним в прошлом.

Помню, как Алтан выглядел раньше, излучая странный белый свет как раз перед тем, как я атаковала его своей магией. Парадоксально было наблюдать за его оживающей красотой, в то время как сама я забирала жизнь у другого человека. Эти двое переплетаются в моем сознании.

Воспоминание, которое я ненавижу.

Скольжу взглядом по груди Алтана и замечаю амулет на толстой черной нити. Это нефрит, на котором удивительно достоверно вырезан дракон с пятью когтями, свернувшийся в кольцо. В отличие от моего нефритового перстня темно-зеленого оттенка, его амулет – светящегося полупрозрачного белого цвета. Того самого, который называется «бараньим салом». Драгоценный и редкий.

Я морщу нос от отвращения. Скорее всего, Алтан украл его или купил на какие-то нечестным путем полученные деньги. Все-таки мне не повезло связаться с наемником. После нашей первой встречи я была о нем куда более высокого мнения.

Только вот Алтан не заложил мой перстень, хоть и утверждал обратное. Какой смысл лгать? Я задумчиво жую губу. Можно было бы расспросить его об этом. Или тайком забрать обратно и притвориться, что он потерял его в бою.

Я протягиваю руку, злясь на себя за то, что привязала мешочек обратно к поясу, вместо того чтобы сразу же забрать себе. Осторожно вытаскиваю перстень и закрепляю его под воротником своего рукуна.

Пока я вожусь с завязками мешочка, Алтан ворочается во сне.

– Саран… – я замираю и перестаю дышать, – Сарангерель…

Это же имя он произнес несколько ночей назад. Имя девушки-Менгу. В моей груди возникает новое чувство, которое я не в силах распознать. Что-то вроде тупой боли. Алтан кладет руку на мое запястье и обхватывает его пальцами. Кожа парня холодна, а хватка на удивление сильна.

– Не отпускай, – бормочет он.

Я выпрямляюсь и ощущаю, как по телу разливается тепло. Пытаюсь осторожно высвободиться, но он не отпускает. Я дергаю сильнее, и складка между его бровями становится глубже, а потом он просыпается.

– Это ты…

«А ты кого ожидал увидеть?» – так и хочется мне спросить.

– Останься, – шепчет Алтан, немного странно взирая на меня.

Я отворачиваю голову, не в силах выдержать его взгляд, но остаюсь.

Его хватка постепенно ослабевает, и парень снова засыпает, а я, наконец, высвобождаю руку. Уже почти снаружи снова слышу его голос, такой тихий, словно он мне только кажется.

– У тебя глаза такие… красивые.

Выхожу из пещеры в ночь, решив, что Алтан бредит. А еще я гадаю, с кем же, по его мнению, он разговаривает. И от этих мыслей боль у меня в груди становится острее.

Глава 24

АЛТАН

Резко вздрагиваю и просыпаюсь.

Мне холодно и жарко одновременно. Голова раскалывается, рука болит, тело одеревенело и ломит. Надо мной сверкают драгоценные камни и пульсируют вспышки яркого света. Неужели я снова в горах Удин?

Протираю глаза, осматриваюсь. Это совсем другая пещера, а сияние создает солнечный свет, отражающийся от минералов в стенах.

Мало-помалу ко мне возвращается память. Люди в черном… схватка… разлившийся серебристый блеск, уничтоживший одного из нападавших. Изогнутый кинжал. Я не видел, откуда он взялся. Но одно знаю точно: у меня перед кем-то появился долг крови, который, в конце концов, нужно будет возвращать.

Затем в сознании всплывает образ человека, державшего мою спутницу в заложниках: сочащийся из него странный зеленый свет, то, как он вцепился себе в горло, как корчился от боли… Как Ан стояла над ним, излучая энергию. В тот момент она показалась мне пугающе красивой.

Словно богиня смерти.

Я почувствовал ее, эту необычную магию. Мимолетную, но пугающую. Из меня что-то вытягивали, из самых сокровенных глубин существа. Я не мог ни дышать, ни сопротивляться. Как будто снова затерялся среди зыбучих песков.