Нефрит. Огонь. Золото - Тан Джун Ч. Л.

Глубоко вдыхаю и выдыхаю, отпуская эти видения, а потом оглядываю пещеру. Вижу разбросанное оружие, рубаху и верхний халат, все в куче. Тут же нервно хватаюсь за свой амулет. Он на месте.

У входа в пещеру раздается какой-то звук, и появляется фигура в синем. Это Ан. С моим ножом в руке. У меня напрягаются мышцы. Я же ранен. Насколько серьезной опасности я подвергаюсь, находясь рядом с Похитительницей Жизни? Но ее магия не убила меня, значит, сработала полученная от феникса защита. Однако легче от осознания этого мне не становится.

– Ты жив, – улыбается Ан и поднимает в воздух мертвого зайца. – Смотри, что у меня есть. Я верну твой нож, как только выпотрошу его.

– Сколько времени я провел без сознания?

– Всего один день. Ты проспал всю ночь.

Мне удается ухмыльнуться.

– Говорил же, что не умру у тебя на руках…

Уголки ее рта почему-то ползут вниз.

– Я очень рада. – Я осторожно дотрагиваюсь до места, в которое меня ранили, и шиплю от боли. – С тобой все в порядке? – восклицает Ан, мгновенно подскакивая ко мне.

– Я в порядке.

Она отворачивается.

– Хорошо. Тогда одевайся.

– Но мне жарко. – Я ощупываю себе лоб и шею. – Меня лихорадит.

Понятия не имею, это означает, что яд выходит из организма или, наоборот, распространяется.

– Я знаю. – Ан переминается с ноги на ногу, глядя на стену пещеры позади меня, как будто это самое интересное зрелище в мире. Кончики ее ушей розовеют. – Просто… надень свою одежду.

Не желая пререкаться, я хватаю халат и прочее. У меня есть дела поважнее: хочу осмотреть тела. Точнее, одно конкретное тело. Нужно собственными глазами увидеть последствия способности красть жизнь.

Когда натягиваю тунику, по плечам разливается боль, но я стараюсь не издать ни звука. Не хочу выглядеть слабым или беззащитным перед Похитительницей Жизни. Просто на всякий случай.

– Что ты делаешь? – восклицает Ан, заметив, что я пытаюсь встать.

– Хочу вернуться и осмотреть местность.

Ан роняет зайца и нож, и я проворно ловлю свое оружие, прежде чем оно ударится клинком о твердую как камень землю. Руку пронзает очередная вспышка боли, и я морщусь.

– Ты помнишь, что я с тобой сделала? – тихо спрашивает она.

– Да, но в том нет твоей вины. Ты защищалась, а я попался под руку. Даже загнанный в угол кролик укусит. – Слова легко слетают с языка, хотя я и сам им не вполне верю.

– Я не кролик, – сердито возражает Ан, хотя вид у нее испуганный.

– Тебе не обязательно идти со мной, – произношу мягко.

– Пойду, – быстро решает она. – Тебе понадобится моя помощь, чтобы добраться туда.

Я киваю, удивленный ее заботой. И страшась ее истинных намерений.

И пусть тело горит огнем, но я не успокоюсь, пока не узнаю. Пока своими глазами не увижу, что сделала Похитительница Жизни. На некотором расстоянии впереди нас в воздухе кружат стервятники. Должно быть, мы уже близко.

Ан с непроницаемым выражением лица смотрит перед собой. Плечи напряжены, девушка то сжимает, то разжимает кулаки. Следовало бы сказать ей что-нибудь ободряющее, но на ум ничего не идет.

– Вчера с нами был еще кто-то, – вдруг сообщает она. – Кто-то в театральной маске, вроде тех, что носят актеры на сцене в опере. Я думаю, что этот некто и метнул кинжал, который убил того бандита.

– В какие цвета была раскрашена маска?

Она хмурит брови и на мгновение закрывает глаза.

– В красный, черный и вроде с примесью синего. Или белого?

Лейе? Я осматриваю бесчисленные закоулки и трещины в окружающих нас стенах каньона. Здесь полно мест, в которых он мог бы прятаться. Проклятие. Не желаю быть обязанным ему жизнью.

– Ты думаешь, этих людей послал мой отец?

– Не знаю. Разве главный министр не отправил бы целый отряд солдат, чтобы вернуть свою дочь?

По дороге к каньону мы не встретили никаких неприятностей. Странно, если задуматься. Возможно, мы и отклонились от первоначального плана направиться прямо в портовый город, но Чжао Яну следовало бы приложить больше усилий по поиску Ан. Да и священникам тоже. Но, похоже, на наш след не напали. Не исключено, что Лейе удалось задержать погоню. Только вот если он здесь, у нас на хвосте, то прекрасно знает, что я больше не следую его плану.

Ан ахает и, выпучив глаза, зажимает рот руками.

Мы на месте.

Я стою посреди полнейшего омертвления.

Трава, полевые цветы и насекомые сморщились и умерли, образовав похоронный венок под стать трупу, который они окружают.

Трупу, больше похожему на пустую оболочку.

Его кожа высохла, как будто разом лишившись всей жидкости. Словно этот человек умер десятилетия назад и был брошен на растерзание суровой стихии. На его сморщенном бескровном лице застыла маска ужаса и потрясения. Пустые глазницы устремлены в небеса.

Этой оболочкой человека мог быть я.

Неожиданно раздается тихий вскрик. Тело Ан сотрясает дрожь. Я беру ее за локоть и веду прочь. Ей не нужно заново переживать случившееся.

Но пока мы идем, я не могу не думать о том, что мир был бы куда более безопасным местом без Похитительницы Жизни.

Глава 25

АН

Вернувшись в пещеру, я как можно быстрее свежую зайца, стараясь не думать о смерти от моих рук. По реакции Алтана на убитого мной бандита я поняла, что он меня боится. Считает опасной. Убийцей. Чудовищем.

Он не ошибается.

Промываю тушку в ручье и подвешиваю над огнем. Вскоре в воздухе разливается восхитительный аромат, а на потрескивающий огонь начинает капать жир, но я никак не могу избавиться от сожаления, что пришлось отнять у зверька жизнь, хоть и ради поддержания собственной. У меня тут же пропадает аппетит.

Из пещеры, слегка пошатываясь на подгибающихся ногах, выходит Алтан в наброшенном на голое тело черном халате. Он одобрительно принюхивается, и я протягиваю ему импровизированный вертел. Парень тут же начинает с удовольствием есть. Однако, откусив несколько раз, останавливается.

– Прости. – Застенчиво улыбаясь, Алтан пытается вернуть мне недоеденного зайца, но я отмахиваюсь.

– Я не голодна. – Как на грех, у меня начинает громко урчать в животе, и я смущенно поеживаюсь.

– Очевидно, твой желудок не согласен.

– Ты ранен, и тебе требуется усиленное питание.

– Я ранен и не смогу помочь, если от голода ты упадешь в обморок. – Он помахивает мясом у меня перед носом, и я наконец сдаюсь и забираю его обратно.

Пока я без особого энтузиазма откусываю, Алтан потягивается и проверяет свою руку, поворачивая ее то в одну, то в другую сторону. Халат при этом, конечно, соскальзывает с его плеч.

Я кашляю, едва не подавившись куском мяса.

– Почему ты все время ходишь полуодетый?

Он растерянно моргает.

– Я не…

– Тебя все еще лихорадит? Как говорила моя бабушка, в таком случае нужно хорошо пропотеть. Она, бывало, заворачивала меня в одеяла даже в пустынную жару. Это правда работает. Надо и тебе попробовать, – говорю слишком быстро, и голос у меня звучит неестественно высоко.

Алтан пожимает плечами, плотнее закутывается в халат и устраивается поближе к огню.

– Не жалуйся на то, что я потею.

– Да от тебя уже воняет.

– И от тебя тоже.

Я не могу удержаться от смеха. Пахнем мы действительно плохо.

– Помнится, ты говорила, что не знаешь, как пользоваться крадущей жизнь магией, – вдруг выдает он.

Я перестаю смеяться. Почему Алтан заговорил об этом именно сейчас?

– Я действительно не знаю, как ею пользоваться. Это просто случилось. Я запаниковала, не хотела, чтобы ты умер. – Я бросаю заячьи кости в огонь. – И не понимала, что творю.

– Лейе говорит, что тебе нужна магия, чтобы найти меч. Это правда?

В этом уверял меня отец. Вечера, проведенные вместе в его кабинете, не дают мне покоя. Сердце заполняется щемящей горечью. Хоть я и гоню мысли о нем, боль от его предательства все еще свежа. В глубине души я понимаю, что не смогу убегать от него вечно.