Владыка Нового Мира 2 (СИ) - Злобин Максим

— Ты поможешь мне?

И опять тишина. На сей раз особенно гнетущая, ведь вместо тиканья часов звучит какое-то с перебором нервное пощёлкивание жучиных хелицер.

— Прости, Харитон Харламов, — наконец ответил Рой. — Но, кажется, я ничем не лучше петуха Клюева.

— Прости?

— Я тоже буду тебя шантажировать, Харитон Харламов. Даже несмотря на нашу дружбу.

Честно говоря, тут мой мозг готов был взорваться.

— Объясни, пожалуйста, что ты имеешь ввиду.

— Я хотел прийти к тебе, чтобы попросить тебя о помощи, Харитон Харламов. Но теперь, когда ты первым попросил меня о помощи, я решил, что буду шантажировать тебя и не помогать тебе до тех пор, пока ты не поможешь мне…

— Э-э-э…

— Только я могу помочь тебе, и тебе это очень надо, но мне тоже кое-что очень надо от тебя и ты мне можешь это дать, и потому шантаж отличный выход для меня, Харитон Харламов.

— Стоп-стоп-стоп. Если один друг помогает другому и просит помощи взамен — это не шантаж, Рой. Это и есть дружба.

— Правда⁈

— Да.

— Это очень хорошо! К тому же, Харитон Харламов, наши просьбы друг к другу равноценны. Мне тоже надо открыть дверь. Получается, что есть двери, которые могу открыть только я, а есть двери, которые я не могу открыть и мне нужна помощь. А открыть мне очень надо. А ещё, друг, раз ты рассказал мне о своей беде чтобы я лучше понимал тебя, то и мне стоит рассказать о своей беде. Слушай, Харитон Харламов…

Уф-ф-ф…

Рассказ был долог. Но если перевести его с жучиного на русский, то получится примерно следующее:

Оказывается, что Рой в этом мире не один. Или всё-таки один? Так… Сейчас попытаюсь… в этом мире есть популяция жуков с коллективным разумом, но у этого разума раздвоение личности, во! Точно! Лучше и не сказать.

Часть Роя, — та, что живёт в человеческих городах, — это одна личность. Добрая, хорошая, дружелюбная. Другая же часть Роя и другая его личность — это агрессивная и тупая раса инсектоидов, которые тусуются где-то далеко-далеко в пустыне и промышляют в основном тем, что плодятся на скорость и лепят куличики из говна.

Иногда у хорошего Роя получается отщипнуть кусочек популяции у плохого Роя, но в таком случае плохой Рой хорошего начинает незамедлительно мудохать. И бегут жуки по пустыне на север. И те, кто добегает, селятся в человеческих городах и становятся частью хорошего Роя. То есть не становятся, понятное дело, они уже и есть он…

О-о-ох уж это коллективное сознание.

— Последнее расщепление моей личности случилось вчера вечером и мне пришлось бежать сразу же, — сказал Рой.

— Солнце скроется, муравейник закроется?

— Откуда ты знаешь, Харитон Харламов⁈ — по идее, у жука и так были перманентно круглые и выпученные глаза, но каким-то непостижимым образом он всё-таки сумел удивиться мимически.

— Догадался.

— Ты догадливый, Харитон Харламов. А теперь слушаю мою проблему. Прямо сейчас я бегу в Рубежный, но врата Рубежного почему-то закрыты и почему-то у меня не получается договориться с гусарами о том, чтобы они были открытыми и впустили меня.

— Почему?

— Я не знаю, Харитон Харламов, — Рой опять начал нервничать. — Я привык решать все свои проблемы деньгами, но в этот раз они мне не помогают. А друзей среди гусар у меня нет. Хотя с ними мы пили алкоголь так же, как и с тобой, они не хотят со мной дружить. А когда я спрашиваю почему ворота закрыты, меня прогоняют и ничего мне не говорят.

— Ага, — кивнул я. — Так. Давай подведём итог. Ты хочешь, чтобы я договорился с Ивановым?

— Да.

— И если гусары откроют для тебя ворота города, то ты откроешь для меня Гремячий?

— В ту же секунду, Харитон Харламов.

— А что, если ты поможешь мне заранее…

— Шантаж, Харитон Харламов, — перебил меня жук. — Дружеский шантаж.

А спорить не то, чтобы нет сил; спорить бесполезно. А полезно будет поспешить. Если Клюев не блефует, то трёх-четырёх невинных заложников мы потеряем в любом случае, и переть героически выручать их — значит обречь на смерть всех остальных.

Злая арифметика, хреновая. Но что ж теперь поделать?

— Что ж, — я встал с кресла. — Тогда не будем терять ни минуты, ладно? Мне нужно кое-что уладить перед отъездом, и я готов выдвигаться в Рубежный. Спасём мы тебя от тебя, не переживай. Увидимся в городе, дружище…

Не, нуачо? Владыка, он же Владыка. Спаситель гоблинов, вомбатов и жуков. Вышибу три из трёх, и у людей не останется выбора кроме как рано или поздно мне подчиниться…

Несколько минут спустя

Подвал особняка Голубицких

Зря Владыка переживал за Игоря. Игорю в новом доме не было ни страшно, ни одиноко. Но нет! Не потому, что дефект гениальности делал его чёрствым безэмоциональным сухарём, — ничто гоблинское для Игоря было не чуждо. Любить, страдать, переживать, вот-это-всё.

Просто сейчас у него на всю эту чепуху тупо не было времени. Игорю было интересно! Наконец-таки он получил то, о чём всегда мечтал — настоящую игровую площадку, заточенную именно под его мозги.

И сколько же тут было всего! И сколько же всего можно сделать из этого всего! Глаза паренька искрились от азарта и сварки.

Никто не ставил перед ним конкретных задач, а потому с порога Игорь решил сосредоточиться на решении насущных гоблинских проблем. А именно — на ловле жабы. Ведь если не ловить жабу руками, то, — как знать? — может быть у всех вокруг появится время сосредоточиться на прогрессе так же, как и у него. Все вокруг станут мастерить, придумывать, умнеть. Ляси-тряси, сим-салабим, пара лет и вот она! Настала! Гоблинская техническая сингулярность со всеми вытекающими типа биологического бессмертия и межзвёздных перелётов.

От сосредоточенности Игорь аж губу закусил.

За основу электрической ловилки для жаб он взял барабан от стиральной машины. Плюс неисправный калькулятор, плюс провода от наушников, плюс CD-диски и бесценная по мнению Игоря находка — старенький шокер на пятьдесят киловольт. Он-то и будет глушить жаб.

Ещё немного, ещё чуть-чуть и… готово! А ради того, чтобы отпраздновать свой триумф, Игорь даже говорить научился.

— Красота, — на благоговейном выдохе сказал гоблинёнок своё первое слово и поднял сварочную маску.

Затем отступил на пару шагов, чтобы полюбоваться своим творением, полюбовался, и тут вдруг понял, что кое-что не учёл. Всё прекрасно, всё хорошо, ловилка рабочая от и до. Вот только слишком тяжёлая она для болота. Или совсем потонет, или увязнет в трясине.

Но разве это проблема? Присобачить автомобильную камеру, и дело с концом.

— Так, — Игорь направился рыскать по складу, — Так-так-так, — но ничего подходящего, к сожалению, не нашёл.

Однако остановить его было уже невозможно. Не сегодня! Возбуждённый аж до трясучки, Игорь выбежал из подвала в красивый сад Седого Опездола и огляделся по сторонам.

— Есть! — чуть ли не взвизгнул гоблинёнок и ломанулся прямиком к машине.

В припаркованный неподалёку легковой седан почему-то была впряжена аж целая тройка оленегаторов. Страшно представить с какой скоростью помчится этот экипаж, но главное не это… главное, что багажник машины был открыт, и на его дне лежала запаска. Недолго думая, Игорь полез внутрь…

— Так, — на ходу сказал я Голубицкому. — Договорились, значит?

— Договорились.

— Вомбаты, Разящее Весло и твои ребята в качестве командиров. Мендель лечит, Батяня усиливает, всё как во время нападения бабуинов. Справитесь?

— Справимся, конечно.

— Отлично.

Мимоходом я захлопнул с какого-то хера открытый багажник и двинулся к Рудику. Да, в Рубежный я ехал один и целый экипаж мне был ни к чему. Но весь этот цирк всё равно пришлось устроить. С одной, блин, и единственной целью — не объяснять как и почему я умею не спать несколько суток.

— Ну всё, Андрюх, — я пожал барону руку и запрыгнул на Рудольфа. — Связь через Роя.