Владыка Нового Мира 2 (СИ) - Злобин Максим

Несколько пушистых были на волосок от гибели, но Мендель подоспел вовремя.

Что до делегации Гремячего — ушли. То ли хорошо подготовились к отходу, а то ли благодаря иллюзиям… да какая разница? Кто вообще знает, где они находились в тот момент, когда я беседовал с проекцией Клюева? Толковый иллюзионист метров на двадцать точно может сработать, а двадцать метров в условиях плотной городской застройки Нового Сада — это непростительно дохрена для погони.

Короче говоря, вечер не задался…

Конечно же, первым делом я собирался пообщаться с Роем. Узнать, с какого-такого он не может дать нам сведения из Гремячего, но не успел. Гости сегодня как-то уж слишком кучно пошли. Не успело всё толком утихнуть, как моей аудиенции запросила Карина Константиновна Черникова. Да-да, та самая таинственная мадам в чёрном, которая выжила при покушении на графа Голубицкого. Приехала в город чуть ли не одновременно с делегацией Гремячего.

Честно говоря, после первых моих сегодняшних переговоров я был немножечко на взводе, — и было с чего. Так что принять тот факт, что совпадение — это иногда просто совпадение было непросто.

Однако получилось. Не без помощи поручившегося за неё Андрея, который был знаком с баронессой куда дольше и плотнее.

Итак! Внезапно Черникова запросила политического убежища в Новом Саду. Объяснилась пространно. Мол, так и так, в Столице стало небезопасно, а здесь она среди друзей. А что там, как, да почему… честно говоря, голова сейчас и без того была забита.

Так что все разговоры я перенёс на завтра и остаток дня провёл с Менделем в больнице — накачивал лекаря божественной энергией, пока тот лечил вомбатов. Пытался сообразить, что теперь делать дальше, — что-то же явно теперь делать надо, — но пока что не смог.

А утром… утром весточка от Клюева расставила всё на свои места.

Неизвестные запечатали флешку в конверт и подкинули её прямо в почтовый ящик особняка Голубицких. И по всей видимости, запись была сделана заранее — слишком уж мало времени прошло для того, чтобы метнуться до Гремячего и обратно. Так что Илья Владимирович, по всей видимости, спрогнозировал такой исход и подготовился заранее.

— Привет, мудила!

На записи зеленоглазый ублюдок сидел за столом. На улице. Позади виднелась каменная кладка крепостной стены Гремячего, мимо ходили люди, а Клюев собирался обедать. Прямо перед ним стояла тарелка с дымящимся стейком.

— Самое забавное, что я на полном серьёзе предлагал тебе объединиться, — Илья Владимирович взял нож с вилкой и принялся отпиливать от стейка кусочек. — Даже несмотря на то, что знал заранее о твоей дружбе с гоблинами и прочих извращённых предпочтениях. Ну да ладно, Харламов. Перейду к главному: помнится, в разговоре я упомянул, что очень ответственно подготавливаю Гремячий к осаде…

Тут Клюев допилил кусочек, положил его в рот и аж глаза прикрыл от удовольствия.

— М-м-м-м… кайф, — затем резко распахнул их и принялся отрезать ещё кусочек. — Так вот! Открою тебе свой мрачный секретик. Да-а-а-а-да-да, такой вот я плохой человек. Дело в том, что эта твоя вомбячья диаспора должна была быть стратегическим запасом мяса на чёрный день. Но знаешь что? — Клюев остановился и радостно уставился в камеру. — Один раз ведь живём! После нашего разговора я решил, что побалую своих ребят деликатесами прямо сейчас.

Тут Клюев прервался на задорный психопатический смех, а потом резко посерьёзнел и продолжил:

— Каждый день мы будем съедать по одному пушистому ублюдку. А если тебе это не нравится, приди и спаси их, зверолюб. Посмотрим, согласятся ли твои люди погибать под неприступными стенами Гремячего за огромных хомяков, — Клюев закинул второй кусок в рот и продолжил с набитым ртом. — Ну или просто сдай мне Новый Сад. Выбор за тобой, ублюдок! Будь здоров!

Глава 21

Пока где-то далеко Илья Владимирович Клюев жрал вомбата, — а может быть и не вомбата, ведь происхождения мяса из видео не установлено и установлено быть не может, — в одном доме на набережной Нового Сада творилась дикая дичь. Крики, оры, суматоха, и посередь всего этого я. Думаю.

А думаю я вот над чем:

Аристократы — вообще хрен с ними. Они до сих пор не в курсе происходящего. Этих трепетных созданий, которые ещё не отошли от вчерашнего разбора полётов, я привлекать не собираюсь. Согласен! С паршивой овцы хоть шерсти клок, и технически можно было бы поторопить дворян с созданием лейб-гвардии. Ну… той самой, из одарённых, за командование которой ответственен Гордеев. Так вот. Поторопить-то можно, а вот повести лейб-гвардию в бой спустя час после создания не можно.

Старую гвардию вывести из города тоже не вариант, ведь эдак можно и восстание спровоцировать. Неудачное, конечно, но всё-таки восстание. К чему оно мне? Сейчас и без того забот хватает.

Но едем дальше. Голубицких всем составом не выдернешь, ведь на них многое держится и…

И вот ведь как получается, а⁈ Как, оказывается, легко и просто было управляться с гоблинами! Собрал войско и послал его в бой поджопником да добрым словом. И даже если один из сотни вернётся, то сообщит о минимальных потерях и будет ржать в голосину. И никаких треволнений по этому поводу по стоянке не пойдёт, и всё как будто бы так и надо.

А вот с людьми вообще не то. Людям обязательно нужно донести целесообразность столкновения, объяснить мотивы, обозначить минимальные/оптимальные/максимальные цели… «Ваше Благородие, у них там жаба вкуснее» — вообще не прокатит.

И если бы не жители Большого Стояна, оказался бы я сейчас в патовой ситуации. Но всё-таки не одними ими:

— Если понадобится, мы пойдём на штурм одни! — орал Батяня и потрясал посохом.

Весь холл особняка Голубицких, — а ныне ещё и дворца, — был забит вомбатами. Новосадская диаспора грызунов пришла сюда целиком. До них главная информация дня, ясен хрен, уже просочилась. А даже если бы и не просочилась — я бы обязательно рассказал, ведь их это действительно касается.

— Там наша родня! — кричала пушистая толпа. — У меня там дядя! У меня там брат! — и всё такое прочее.

А чтобы подчеркнуть серьёзность своих намерений, вомбаты ещё и вооружились кто во что горазд. Один с мечом, другой с двустволкой, третий заточенную лопату припёр… «ополчение», если одним словом. Юниты формата «разгневанный селянин».

Я же стоял сейчас на ступенях лестницы, ведущей на второй этаж, и судорожно соображал, что делать дальше. Слишком мало времени прошло, слишком.

— ТИХО!!! — рявкнул я. — Мы что-нибудь обязательно придумаем, а пока что попытайтесь успокоиться! Никто ваших родных не бросит! Батяня! За мной!

Собрания городского совета, которые до сих пор больше напоминали дружеские посиделки, проходили в сигарной комнате покойного отца Андрея Семёновича, — к слову, использовать её в собственных целях мне дали разрешение оба Голубицких. И несмотря на ранний час, уже почти все собрались. Ждали в основном нас и… ещё кое-кого.

— Стой, — я остановил Батяню на пороге в сигарную прежде, чем войти. — Погоди секунду.

— Что такое?

— Есть вопрос. Странный. Личный. Неприятный. Могу задать?

— Да задавай уже, Харон!

— Как бы так помягче? — вздохнул я. — Короче… какова вероятность того, что ваша раса пригодна в пищу?

Нет! Понятное дело, что Клюеву ничего не помешает просто убивать по одному вомбату в день вместо того, чтобы его съедать. Тут вопрос скорее в другом: насколько мой оппонент психопат? Ведь иметь дело с артистичным манипулятором-расистом — это одно, а с отморозком, который на полном серьёзе хавает разумных существ — немножечко другое. Разные подходы нужны. И разного от них можно ожидать.

— Я не знаю, Харон, — на удивление адекватно отнёсся к вопросу Батяня.

— Имеется ввиду: бывало ли такое, чтобы мои сородичи ели твоих сородичей?

— Я не знаю!

— Понял… Ладно, пошли.

Лиза, Вадим, Андрей, Удальцов, Гордеев и Рита Карякина с отцом — вот такой состав ожидал нас за дверью. Портак с Шамурской тем временем уже ускакали на болота объявлять всеобщую гоблинскую мобилизацию. Единственное, в чём я сейчас не сомневался, так это в том, что основной ударной силой по Гремячему станет Разящее Весло.