Владыка Нового Мира 2 (СИ) - Злобин Максим

— Вперёд! Вперёд! — с факелом в одной руке и дубиной в другой, вождь побежал убивать человеков.

И уже практически добежал, но тут ему в глаза ударил слепящий свет. Взревел мотор, музыка стала ещё громче и прямо на него понёсся огромный стальной монстр…

— Ах-ха-ха-ха! — я засунул голову в люк и крикнул Игорю: — Это лучшая работа в мире!

— Лучшая работа в мире! — поддержал меня гоблинёнок и показал большой палец. Говорить, что он улыбнулся не буду, потому как с недавних пор улыбка застыла на его лице перманентно.

— Молодец!

С тем я вернулся к управлению прожектором. Не берусь утверждать, что орки тупее оленей, но попадая в свет «фар» вели себя именно также. Бежали строго по прямой до тех самых пор, пока мы их не настигали.

И ни стволов не нужно, ни турелей. Да и не танк у нас, если уж начистоту говорить, а неведомая хрень на танковой основе. Собственного сочинения, ага.

Так вот…

Не знаю, что там за проблема была с гусарским танком изначально, но он не ехал. Городские механики с задачей не справлялись, даром что было их достаточно много, — не было у них подходящих деталей и всё тут. Игорь же в свою очередь привык импровизировать и при помощи подручных средств пересобрал движок, и вроде как даже его модернизировал.

Однако на этом гоблинёнок не остановился. Сперва накидал чертежи, а потом приспособил боевую машину к ситуации. Снарядов-то как не было, так и нет, вот и придумал он снять к чёртовой матери башню, чтобы облегчить конструкцию. Сперва облегчить, а потом охренеть как утяжелить.

Итого: спереди на бронированную коробочку танка присобачили вал от дорожного катка. Точнее даже три, чтобы оно пошире было. По бокам приварили длинные заточенные железяки метра так-эдак два в длину, а сзади на хитрую металлоконструкцию нагрузили бетонных блоков в качестве противовеса. Противовес был нужен, чтобы по необходимости поднимать и опускать вал, и при этом не вгрызаться под его тяжестью в землю.

Финальный штрих — прожектора. Самые мощные, что только удалось найти в городе. Ну и колонки, само собой; ехать без музыки гоблинёнок отказался.

И вот тут мы с ним крепко поспорили. Пока Игорь творил, на весь ангар звучали песни из «Приключений поросёнка Фунтика». На репите. По кругу, по кругу, и ещё раз, и снова… И под конец гусары прокляли того из своих сослуживцев, который додумался принести малому этот диск.

Я в свою очередь прекрасно помнил, как неправильный саундтрек омрачил мне битву с болотным червём и не собирался давить орков под песню о том, как хорошо бродить по свету с карамелькой за щекою. Хотя… это было бы не лишено мрачного изящества. Но! Короче! Не без истерик, я всё-таки прожал Игоря, — Владыка же вообще-то, — и в бой мы понеслись под старую-добрую Сепультуру.

— Ратамахат-та-хат-та! — подпевал я, указывая гоблинёнку путь прожектором. — Махат-та-хат-та! ТА-ТА-ТА-ТА-ТА!!!

Да, в конструкции всё-таки были минусы, и водитель из-за прикрученного к морде танка вала был почти что слеп. Поэтому и пёр сугубо на свет. А о заработанных фрагах узнавал исключительно по крикам и характерному хрусту.

— Ах-ха-ха-ха-ха!!!

Так что машина эта предназначена была сугубо для ночной давки орков, но… ничего страшного. Главное, что схема работает в данный момент. Половину уродов мы передавили почти сразу же, когда они решили героически рвануть навстречу катку. А вот за другой половиной, — той, что оказалась посмышлёней, — мы с Игорем гонялись по берегу Нерки прямо сейчас.

И никуда они теперь не денутся. Даже убегая от прожектора, эти черти всё равно оказались дезориентированы — тыкались, мыкались, спотыкались, и далеко уйти не могли. Итог один: как липкий валик кошачью шерсть, мы с Игорем наматывали на танк орчатину. Жёстко, блин, и неумолимо.

А где-то неподалёку, — я очень на это надеюсь, — с городских стен за всей это свистопляской наблюдал Рой. И пора бы жуку выполнять своё обещание…

— ОАОАОАОАОАААА!!! — крик Батяни взрезал ночную тишину.

Чутка прореженное самоубийствами, но всё-таки большое войско Нового Сада рвануло в атаку. Как бы там ни было, а Рой от своих идей пацифизма не отказался. В конце концов, он обещал открыть вход, а не перебить стражников, и потому месиво началось прямо в арке ворот.

А первым в город вошёл Удальцов. На полной скорости Женёк размазал по асфальту толпу перебуженных стражников и побежал дальше, разведывать город. За его спиной уже жужжали волшебные пчёлы и громыхала ковровая бомбардировка Додиных грибов.

И как будто бы немного неловко…

Как будто бы даже стыдно за то, с какой лёгкостью гоблины Разящего Весла начали фигурную резьбу по людям Клюева. Великий революционер не врал. После того, как он уничтожил всю аристократию Гремячего, одарённых в городе почти не осталось. А те, что остались, были слабы по сравнению с новосадской боевой машиной.

Это была не битва. Это была казнь. И первым об этом смекнул Лысый Опездол.

— Пленных! — кричал Андрей Голубицкий, одаривая гоблинов вокруг себя подзатыльниками. — Берите пленных! Оттаскивайте! Отводите! Вяжите!

В особенности учитывая то, что идейных людей среди стражников не наблюдалось. Добрая половина бросала оружие и ложилась мордой в землю заранее, — чтобы не испытывать судьбу.

— Жрал вомбатов⁈ — поколачивал их посохом Батяня. — В глаза мне гляди! Жрал, я спрашиваю⁈

Гремячий был не готов. И Клюев безо всяких подвохов и планов «Б» действительно готовился к длительной осаде и шантажу заложниками, а о существовании у себя в городе Роя даже близко не подозревал.

Когда новая власть в Гремячем начала издеваться над нелюдями и тащить их в темницу, часть Роя успела укрыться там, где и надлежит укрываться насекомым. В городском коллекторе, в подвальной сырости и тишине заброшенных чердаков. Рой мог таиться сколь угодно долго, питаясь чем угодно.

— Мендель! — крикнул Андрей Семёнович. — Останься с пленными, им нужнее! — и верхом на оленегаторе рванул вдоль по центральной улице города.

Оборона была раздавлена практически без сопротивления. Недовойска Клюева смяты, город почти уже взят, и осталось сделать лишь одно. Именно то, ради чего и приходили — освободить вомбатов. И вот какой интересный момент…

То, что одни вомбаты ратовали за освобождение других вомбатов — это понятно. Гоблинам идти в бой приказал Владыка, и для них этого достаточно. Голубицкий, Мендель и Гордеев тоже преследовали понятную цель: мужчины уже перестроились на лад политических игрищ и понимали, что здесь и сейчас у них есть отличный шанс упрочить героический образ верхушки Нового Сада в умах людей, да и вообще… город захватить. Но! Внезапно, одним из самых замотивированных людей сегодня был Женёк.

Жалостливое сердечко его зазнобы Маргариты Арсеньевны болело за пленников Клюева ещё сильнее, чем за столичных рабов. И дала она Удальцову обещание. Коли спасёт он пушистых невольников, да так чтобы без жертв обошлось, и в битве при Гремячем отличится, то по возвращению отведает развязных ласк. Да не простых, а прям как в фильмах. Взрослых фильмах!

И потому-то…

— Где держат вомбатов⁉ — заревел Женёк и влепил тщедушному солдатику сутенёрскую пощёчину. — Говори, мразь! — и следом ещё одну.

— Я скажу! — а бедолага всем телом вжался в угол. — Скажу! — дрожал и тщетно пытался прикрыться руками. — Их держат в бывшем здании почты!

— Слышь!

— Что?

— Я в душе не *** где у вас тут почта!

— Там! — солдат махнул рукой в нужном направлении. — Большое зелёное здание с часами в конце улицы!

Ни слова больше. Удальцов сорвался с места и на сверхскорости добрался до почты менее чем за минуту. Сперва снёс стражу, а со второго захода проделал в стене дырку, — зашёл в здание чуть левее входной двери. Ну… просто потому, что мог.

Дальше — бой на кулаках с людьми Клюева. Но куда им до Женька? Он и больше, и быстрее, — что не совсем укладывается в голове, — и в отличии от этих недомерков сражается с образом любимой дамы в сердце. Так что закончилось всё быстро. Один обмяк, второй поник, а третьего и вовсе не было.