Владыка Нового Мира 2 (СИ) - Злобин Максим

Однако тут:

— Так-так-так! — раздался голос из динамика. — А вот и зверолюбы пожаловали!

Артистичный психопат Клюев, как и подобает злодеям его типажа, не мог отказать себе в удовольствии вывалить на случайного человека свой злодейский план:

— Вот только вы опоздали, ублюдки, здание заминировано! — и посмеяться ещё. — Ах-ха-ха-ха-ха!

— Кто «вы»-то? — уточнил Женёк, оглядываясь по сторонам. — Я здесь один, — однако Илья Владимирович его, понятное дело, не слышал.

— Ваши меховые друзья вот-вот взлетят на воздух! Хотел бы я понаблюдать за этим и за тем, как вас будет корёжить, но увы! Спешу! Счастливо оставаться, уроды! Ещё увидимся!

На том Клюев замолчал, а из динамиков послышалось характерное тиканье.

— Эй! — тут Женёк заметил, что один из поверженных им солдат тихонечко пополз в сторону выхода. — Куда⁉ — схватил его, резким рывком поставил на ноги, встряхнул, а потом заорал: — ГДЕ ДЕТОНАТОР⁉

— Какой ещё детонатор⁉

— ГДЕ⁉ — повторил Удальцов и для убедительности сунул гаду в рожу кулаком. — ДЕТОНАТОР⁉

— Нет никакого детонатора! Там бомба с часовым механизмом!

— Где «там»⁉

— В подвале!

— Веди меня!

— Нет!

— Веди, я сказал!

Солдат упирался. Женёк бил. Однако всё бестолку, солдат Клюева ни в какую не собирался провожать Удальцова к месту и всё повторял:

— Слишком поздно…

— Ай-ы-ы-ыый! — в конце концов Женёк отбросил его в сторону и метнулся к схеме пожарной эвакуации. — Так…

Через холл налево, затем вдоль коридора до конца, ещё раз налево и вниз. Перемещаться с магическим ускорением внутри здания было непросто, но Удальцов всё равно спешил как мог. Уже на ступенях он услышал отчаянные крики вомбатов, спустился и сразу же упёрся в стальную решётку. За решёткой комната, а в комнате паника.

Кто орёт, кто плачет, кто молится, а кто на грани безумия расшибает кулаки о стену. Матери укачивают детей, мужчины-вомбаты из тех что повменяемей собрались в кучу и что-то живо обсуждают, а по центру всего этого ужаса стоит бомба. Коробка с тротиловыми шашками, лапша разноцветных проводов, а сверху маленький чёрный таймер. И на табло уже меньше минуты.

— Отошли от двери! — заорал Женёк.

Никто не внял. Пришлось просунуть руку меж прутьев, притянуть к себе первого попавшегося вобмата и повторить ему прямо в рожу:

— ОТОШЛИ ОТ ДВЕРИ БЫРО!!!

Послушают — значит послушают, а нет — сами виноваты. Удальцов отпустил пушистого и побежал вверх по ступеням, на разгон. Стартовать на лестнице для него было впервые, однако что ещё делать? На кону стоит слишком многое. Ведь если Рита говорила о том фильме, о котором он думает…

— Э-ЭЭЭХ!!! — туша Удальцова снесла дверь с петель.

Кого-то обязательно задело, и остаётся лишь надеяться, что не насмерть. Но проверять категорически некогда! Сорок секунд! Подхватив коробку, молчаливый герой рванул на выход. Вверх, по коридорам, через холл и проделанную им самим дыру на улицу. Двадцать секунд.

— Твою-то ма-а-а-ать, — выругался Женёк, но сам себя не услышал из-за свиста ветра в ушах. — Куда?

В самом центре городской застройки и без чёткого понимания, насколько сильно рванёт эта штука, Удальцов просто побежал вперёд. Туда, куда глядели глаза…

— Мир, — кивнул Иванов. — Дружба. Жвачка.

Мы снова сидели в его кабинете, вот только на сей раз расширенным составом. Народищу в кабинет набилось столько, что уши горели даже с открытым настежь окном. Ловким движением генерал сгрёб с рабочего стола всё «рабочее», а следом его люди начали наставлять закуску и выпивку. У веселья не было разгона, оно захлестнуло сразу же и с головой. И что-то мне подсказывает, что гусарам только дай повод.

А единственное, что запретил делать Иванов, так это сабражировать у себя в кабинете.

— Стоять! — рявкнул он на одного из своих гусар, когда тот уже примеривался саблей к бутылочному горлышку.

— Ну Виталич!

— Нет!

— Ну повод же!

— Нет, я сказал!

— А в окно можно?

— В окно, — задумался Иванов. — В окно можно, — и вновь повернулся ко мне.

Пока его командиры сбились в кучу и наперебой травили похабные анекдоты, генерал Рубежного решил о чём-то со мной поговорить. Хотя… договорённости уже были озвучены заранее.

— Так вот, Харламов. После всего того, что между нами было, — ухмыльнулся генерал, — дружить городами не просто можно, а даже нужно. И торговля на пользу пойдёт, и оленегаторы эти твои не помешают. Но есть один момент…

— Слушаю вас, Константин Витальевич.

— М-м-м, — Иванов чуть замялся и подкрутил ус. — Ладно, не буду ходить вокруг да около. Оставь нам своего гоблинёнка, а?

Едва генерал успел договорить, как я почувствовал, что Игорь дёргает меня за рукав.

— Владыка, — сказал малой. — Пожалуйста, — и столько в его глазах было надежды.

А Иванов, как будто этого мало, начал дальше травить юную изобретательскую душу:

— У нас же тут для него работы ещё непочатый край! Это же со свёрнутой танковой башни можно попробовать гаубицу сделать, например. Наверное. Или…

Хмм…

Вообще-то, такая корова нужна самому. Но! Двести пятьдесят одарённых гусар — это двести пятьдесят одарённых гусар. Это, блин, силища, которая может понадобиться мне в самом ближайшем времени. Ведь во всей армии моей Империи пока что даже половины от этого числа не наберётся.

Во-первых. А во-вторых, Игорёк может стать катализатором дружбы местных людей с гоблинами. Чем дольше он здесь пробудет и чем больше успеет принести пользы, тем проще жителям Рубежного будет принять жителей Большого Стояна, как своих соотечественников. Итак…

— Я тоже не буду юлить, Константин Витальевич. Игоря я вам, конечно, оставлю, но хочу получить со сделки свою выгоду.

— Так, — кивнул генерал.

— Верность в грядущей войне.

— Во как? — Иванов нахмурился. — А у нас что, война грядёт?

— Думаю, да. Слухи о том, что господин наместник всё-таки решил объединиться с Романовым ходят так давно, что им невозможно не поверить. Так что рано или поздно они придут сюда.

— Ага… и ты решил им противостоять?

— А почему бы и нет? Новый мир, новые порядки.

— И ты, такой весь из себя красивый, во главе этого нового порядка?

— А почему бы, — повторил я, — и нет?

Теперь время на подумать потребовалось Иванову. Генерал подкрутил усы, выпил, случайно намочил усы и подкрутил их снова. Посмотрел на своих людей, покатывающихся со смеху после фразы: «убил, а потом ещё и съел!» — а затем снова перевёл взгляд на меня.

— И какова твоя «предвыборная кампания»?

— Всё довольно просто. Главная цель — объединение всех городов Иномирья в новую Империю. Хочу, чтобы всё побыстрее успокоилось и мы начали учиться жить в этой новой реальности. С поправкой на эту самую реальность, само собой, и в мире с другими расами. Понимаете, Константин Витальевич, знаний у нас хоть отбавляй. Все технологии подробно расписаны на бумаге, спецы живы, и ничто не мешает наладить производство всего того, что нужно прямо здесь. Кроме междоусобиц, само собой. Которые в данный момент перетягивают на себя весь человеческий ресурс и мешают прогрессу.

Во как. Кажется, я эту мысль впервые сформулировал. Ну… а ведь неплохо. Совсем неплохо. За эту идею как будто бы даже бороться хочется. И пусть основная цель по-прежнему это божественное могущество, но кому когда мешали побочные квесты?

— За очень короткое время я основал город на болоте, — продолжил я. — Затем захватил власть в Новом Саду и останавливаться на этом не…

— Харитон Харламов, — перебил Рой, который до этого очень сосредоточенно застыл. — Гремячий пал.

— Вот! — новость вряд ли могла быть ещё более своевременной. — Ещё и Гремячий теперь наш.

— Ох! — явно удивился генерал. — Про Гремячий ты ничего не говорил.

— Так вы и не спрашивали. Рой, в двух словах расскажи, что было.

— В двух словах не получится, Харитон Харламов.