Участь победителей (СИ) - Moskwinian Андрей

— Слышала эту историю. Но шахматы слишком далеки от нашей жизни. Сам подумай, на доске у короля нет врагов в собственном стане, он не опасается, что маршал предаст его или подбросит в вино яда. Все фигуры без колебаний жертвуют собой ради короля, забывая о страхе за жизнь, о своих корыстных целях. Да что тут говорить, ты и так все сам знаешь.

— Ваши уста говорят истину, — подтвердил мудрец.

Хоть Алисия и была согласна с мудрыми словами Меррилла, но продолжать партию, тем не менее, не захотела.

— Я и так поняла свою ошибку, а время сейчас для меня становится дороже золота, — сказал она старику.

— Хотите еще сыграть?

— В другой раз. Вечером прибывает Уильям и я должна встретить его во всей красе. Пора узнать, на чьей стороне выступает эта фигура.

* * * *

По традиции дорогих гостей королева принимала в большом тронном зале, но для Уильяма решила сделать исключение. Лишние глаза на этой встрече не требовались, да и синий зал способствовал более дружеской и непринужденной беседе.

— Маршал Уильям! Как я рада, что вы смогли выкроить немного своего времени, чтобы почтить меня визитом, — игриво улыбнулась Алисия входящему рыцарю.

— Ваше величество, я прошу извинить меня за то, что не смог сделать это раньше, — Уильям опустился на колено и поцеловал подол королевского платья. — Северные герцогства слишком долго испытывали мое терпение, но теперь с их вольницей покончено. Север вновь принадлежит Арондалу!

— До меня доходили слухи, что вы сурово поступили с Антинарой и ее узурпатором Антонио. А что же с остальными? Их тоже постигла участь соседа?

— С Шелвидом и Элгоном все получилось куда проще. Герцог Барбус очень быстро понял на чьей стороне сила и поспешил покаяться в своем отступничестве. Вместе с ним мы ударили по Элгону, и уже через пару дней трусливый Гаральд выбросил белый флаг. Юнец хотел спасти свою шкуру, но я взял на себя смелость оправить его на рудники. Думаю, Элгону не требуется иметь иного правителя кроме законного короля Арондала. Что же до Шелвида, то стоит присмотреться к этому Барбусу получше. Может так статься, что слухи о его враждебности были слишком преувеличены.

— Вы просто великолепно успокоили мятежный север! — восторженно воскликнула Алисия. — Я считала дни до нашей долгожданной встречи. Знали бы вы, сколько ночей я провела в сильнейшем волнении за вашу жизнь!

— Ваше величество, мое сердце тоже было неспокойно за вашу судьбу. В этом дворце постоянно плетутся заговоры против правителей. А я был так далеко и не мог защитить вас от опасности.

Они еще долго обменивались любезностями, взявшись за руки, но от глаз королевы не укрылись разительные перемены, что произошли с Уильямом. Благородство и возвышенные порывы уступили место самоуверенности и легкому, едва заметному пренебрежению. В его взгляде чувствовалось некое превосходство над остальными. И часть этого превосходства касалась и Алисии.

«Похоже, мой поклонник насытился женской любовью и смотрит на меня теперь отнюдь не как на предмет обожания и поклонения, — думала она, продолжая осыпать комплиментами храбрость и героизм Уильяма. — Кто же та бестия, что удовлетворила его похоть? И чем это теперь грозит мне?»

Во время разговора Алисия выбрала момент и как бы, между прочим, спросила маршала о судьбе ее советника. Но тот лишь сухо ответил, что Аллард по-прежнему считается сгинувшим без вести под стенами Фростгарда. И если и был он убит, то, скорее всего, его тело закопано в одной из могил с другими гвардейцами.

Судя по выражению лица Уильяма, ему эта тема разговора пришлась не по нраву, и королева решила поговорить с ним о состоянии армии Арондала, хотя совершенно ничего в этом не смыслила. Маршал же с удовольствием поведал ей, что в скором времени восполнит бреши в рядах воинов и будет готов выступить хоть против самого Зигфрида.

Между тем, если женщина до этого дня сомневалась, стоит ли затащить Уильяма в постель, то сегодня это желание окончательно покинуло ее голову. Лучше было оставить все как есть и подождать, какие еще сюрпризы скрывают от нее верноподданные.

* * * *

Пока Виллей, склонившись над столом, аккуратно записывал отчет по доходам королевства, Иона небрежно развалившись на его большой кровати, поедала гроздья созревшего арразийского винограда. Канцлер любил трудиться в тишине, а потому фрейлине приходилось томиться в ожидании его новых распоряжений. Наконец, казначей закончил свой труд и, отбросив перо в сторону, повернулся к женщине.

— Знаешь в чем слабость всех мужей, что обладают неограниченной властью? — спросил он, и не дожидаясь пока девица избавит свой рот от виноградных косточек, продолжил: — Все они хотят быть уверены в своих подданных. Нет, клятвы им не нужны. Кто сейчас верит в Ругвида? Да никто! Даже священники далеки как никогда от солнце подобного Бога.

— Куда вы клоните, господин Виллей?

— Все просто, моя прекрасная Иона. Верный слуга — это не добропорядочный человек, соблюдающий слово чести. Верный слуга — это запачканный человек, человек потерявший совесть, преступник. Ведь таким запятнанным слугой всегда легко управлять. Стоит не выполнить приказ и добро пожаловать к плахе. Тот же результат, если «подвиги» его будут преданы огласке. Видишь как все просто?

— Значит, и я у вас на тех же правах? — поморщилась Иона.

— В некотором роде это правда. Но я, по крайней мере, не лгу тебе в этом, — глаза канцлера жадно заскользи по обнаженным ногам женщины. — Я ведь тоже запачкан по самую макушку. И это между тем спасло мне жизнь. Розмунд и Аллард были слишком уверены в моей верности им. Еще бы, я ведь ворую из казны. Куда теперь деваться такому пройдохе, как ни всеми силами служить господам? И тут-то они ошиблись. Все это время я вел игру против них, пользуясь защитой и покровительством этих людей. Только вдумайся, как я ловко одурачил того и другого!

— Хмм, а я думала, что вы только сейчас начали активно вмешиваться в дела престола.

— Ошибаешься, милая. Было время, когда именно я помог Блейкам подгрести под себя весь Вермилион. Но они даже не заметили моего вмешательства. Потом братья стали слишком опасны, и я обратил внимание на этого честолюбивого Алларда. Признаю, он сделал все сам, но ведь и я не оставался в стороне. Когда советник королевы задумал совершить свой маленький переворот, я узнал о его хитроумном замысле. Одно мое слово Блейку и все закончилось бы, даже не начавшись. Жаль, что Аллард так никогда и не узнает о моей добродетели. Впрочем, он тоже хотел меня использовать в своих целях, а мне хватило того, что я остался во дворце.

Канцер встал с кресла и подобрал длинные полы халата, после чего двинулся к фрейлине.

— Дальше я сама знаю, — потянулась на постели Иона. — Вы использовали меня, чтобы сообщать маршалу о пакостях советника. И даже слегка привирали. А еще ловко использовали эту арразийку против него.

— Привлечь грозную воительницу на свою сторону было не просто, но и я умею подбирать ключи даже к таким жестоким сердцам. Однако главную задачу выполнила именно ты. Совратить благородного рыцаря — такое только тебе по плечу.

Виллей сел на ложе и провел рукой по гладкой белой коже ног Ионы, от самых ступней все выше и выше. Ее же блудливая улыбка как будто приглашала его ладонь к новым вершинам своего тела.

Звон колокольчика прервал их забавы. Отворилась боковая дверь, и голос слуги доложил, что маршал Уильям Твиллер желает через час встретиться с канцлеров в королевском саду.

— Передай — я буду там! — бросил Виллей и вернулся к Ионе. — Только посмотри, этот вояка уже начинает требовать!

— Видимо, он тоже считает вас своей послушной куклой, — засмеялась в ответ женщина.

— Похоже на то, — согласился с ее словами канцлер. — Но это мне как раз на руку. Еще один властитель оказывается пленником своих иллюзий. Спорю, он прискакал в город в первую очередь ради тебя.

— А я в этом уверена, — Иона облизнула языком свои губы и поднялась с постели. — Я так понимаю, мы закончили наши утехи на сегодня?