Дар Демона (СИ) - Веденеева Валерия

— Надо бы еще лекарю показать.

Альмар торопливо вытер брызнувшие от боли слезы.

— Что с пожаром? — спросил прерывающимся голосом.

— Остался позади. В зверином облике я бегаю быстро. Еще нам повезло, что ветер сменил направление, — Курумо отодвинулся, но взгляд не отвел. Мальчик сглотнул и опустил голову, чувствуя стыд:

— Я опять оказался обузой.

Несколько секунд молчания, потом Курумо коротко хохотнул:

— Ты только это хочешь сказать?

Альмар поднял голову:

— Ты спас мне жизнь… Спасибо.

Опять пауза, только Курумо продолжал вглядываться в его лицо, выискивая что-то.

— Я ведь оборотень, — усмехнулся, — или до тебя не дошло?

Альмар моргнул:

— Я понял. Ты же в волка превратился, — но Курумо продолжал ждать, и он смущенно добавил:

— Прости, пожалуйста, что я тогда про оборотней гадостей наговорил. Я же не знал, что ты… Я не хотел обидеть.

— Не боишься меня? — спросил Курумо.

Альмар нахмурился:

— Нет. Ты ведь не боишься, что я Темный.

Курумо выдохнул, потом тихо рассмеялся:

— Верно. Мы друг друга стоим.

А Альмар подумал, что позднее обязательно спросит, на что это похоже — превращаться в зверя. Больно ли. Спросит, какой облик приятнее и привычнее. И как это получилось впервые. И еще много чего еще…

— Скорее бы добраться до города, — прервал его мысли Курумо, — жаль…

— Что? — заинтересовался Альмар.

— Жаль, что ты не из наших. Обратился бы в волка, потом назад — стал бы как новенький.

— Здорово, — позавидовал мальчик, — а правда, если ты меня укусишь, я стану оборотнем?

Курумо засмеялся:

— Если я тебя укушу, станешь человеком со шрамом. Хочешь проверить?

— Не-а, — улыбаясь, Альмар покачал головой.

До города оставалось не более одного дневного перехода. Пожар заставил их отклониться с прямого пути, но крюк оказался невелик.

— Пока пойдем лесами, — сказал Курумо, раскладывая костер, — ближе к городу выйдем на главный тракт. Нога как?

— Лучше, — Альмар для пробы сделал несколько осторожных шагов, — наступать неприятно, но идти смогу. Слушай, — неожиданно вспомнил он, — при входе же плату требуют!

— У меня есть деньги, — успокоил его Курумо.

— Спасибо, — Альмар вздохнул. Получалось, что он со всех сторон должен Курумо, — я продам кинжал и верну.

Тот хмыкнул в ответ.

До Радоги добрались еще до заката. Ворота стояли широко открытыми, сквозь них в обоих направлениях двигались люди. Иногда среди пешеходов попадались всадники, обычно дворяне со свитой. Пару раз проехали группы военных: сперва рыцари Гиты, потом городская стража.

В города ребята попали без проблем, храм Многоликого тоже нашелся сразу. Сложно пропустить самое крупное здание рядом с самой большой площадью. Владыка, в отличие от Бога Солнца, не привечал попрошаек, потому никто не сидел рядом со входом, выпрашивая подаяние. Вообще людей у входа было немного. Подходя, ребята увидели только двух покрытых шрамами наемников, как раз поднимавшихся по ступеням, да спускающуюся вниз красивую, роскошно одетую женщину. Наемники посторонились, пропуская даму, и почти одновременно почтительно поклонились. Та в ответ благосклонно кивнула. Альмар удивленно проводил взглядом вооруженных мужчин: в столице он не замечал, чтобы эта братия проявляла уважение к кому бы то ни было. Курумо заметил его удивление и ткнул локтем в бок, показывая на незнакомку:

— Темная магичка. Простой дворянке эти вояки не стали бы кланяться. Видишь на ее плече брошь в виде руны? Знак Ковена. У господина Тонгила такой же есть, но он не носит. Его и так все знают.

В храме Многоликого Альмар не был ни разу в жизни. Впрочем, не бывал он и ни в каких других храмах, кроме посвященных Солнечному, и, подойдя к высокой лестнице, замер, не осмеливаясь подняться. Курумо сделал несколько шагов по ступеням, потом обернулся:

— Что мнешься?

— Но я…

— Ты — маг, этого достаточно, — обратился к нему жрец, вышедший из полумрака храма одновременно с магичкой, но оставшийся стоять на площадке перед входом, — наш бог покровительствует всем, обладающим Даром.

Альмар кивнул, виновато улыбнулся и начал осторожно подниматься по ступеням. Боль в ноге почти прошла, но мальчик все же старался не делать резких движений.

Жрец стоял наверху, дожидаясь его; седые волосы серебрились на солнце, контрастом подчеркивая странную молодость лица.

Внутри оказалось совсем непохоже на храм Солнечного. Темные стены из шлифованного камня, покрытые рунами защиты и молитвы; стрельчатые окна, узкие и высокие, забранные прозрачным стеклом, а не цветной мозаикой, как у Солнечного, и колонны. По кругу каждой — барельеф.

Альмар засмотрелся на ближайший: вот человек, в руке, отведенной для удара, горит пламя, у ног замер, готовясь прыгнуть, волк. А врагов, на которых направлена и магия, и атака зверя, на второй части барельефа нет. Место для них оставлено, но не обозначено ни единой фигуры.

— Почему тут пусто? — Альмар показал на вторую часть изображения, — с кем они сражаются?

— Пока не решено, — дружелюбно ответил жрец.

— С рыцарями Гиты, — тут же предложил Альмар, потом подумал, что жрецы могут не считать Гиту врагом своего бога. Однако жрец кивнул:

— Неплохая идея.

Мужчина провел его через весь храм, почти пустой сейчас, во внутренний двор. Жестом указал на скамью и сел рядом, готовый слушать. И стоило Альмару начать, как слова полились сами, обнажая все страхи и переживания последних недель. Говорить с жрецом оказалось неожиданно легко: внимательный добрый взгляд внушал доверие. Казалось, жреца искренне интересовала история молодого Темного.

Когда Альмар упомянул о своем ранении, жрец велел ему вытянуть вперед пострадавшую ногу.

— Обычный человеком метался бы сейчас в лихорадке, вызванной воспалением, — проговорил он мягко, осторожно осматривая больное место, — у тебя был не только вывих, но и кость, треснувшая в нескольких местах, и глубокий порез, куда попала грязь. Так ведь?

Альмар кивнул, вспомнив, что даже не попытался прочистить рану. Не до того было.

— Будь благодарен Дару за крепкое здоровье и выносливость. Ты ведь в детстве не болел?

— Нет, — мальчик мотнул головой, — только однажды, когда зимой свалился в полынью. Меня тогда сильно знобило. Я действительно раньше не слышал, чтобы маги болели.

— Бывает, если теряют Силу, — жрец добродушно улыбнулся. — Ты ведь знаешь о том, что мага не просто убить?

— Да, Темного, — согласился Альмар.

— Любого, — поправил его жрец, — только убийство Светлого считается дурным тоном, а Темного — нет. Убить сложно оттого, что Дар не желает смерти своего носителя. Характер магии не имеет значения.

Альмар кивнул, хотя не очень понял. Вспомнилось, что рассуждения Курумо о двойственной душе мага звучали похоже.

— Господин, Курумо сказал, что вы можете посоветовать Темного, который захочет взять меня в ученики.

— Могу, — согласился жрец, — захотят многие, Дар у тебя сильный. Только тебе никто из них не подойдет.

— Почему? — жалобно спросил мальчик.

— Потому что ты не только стихийник, но и теневик, а в Радоге нет ни одного мага, способного управлять тенями.

— Откуда вы знаете про тени? — Альмар не очень представлял, что имел в виду жрец.

— Твое эррэ сейчас, как открытая книга, — мужчина покачал головой, — любой увидит.

Мальчик кивнул. Что такое эррэ, он знал: теорию магии, часть обязательного обучения всякого нобиля, ему начали преподавать именно с этого. Жаль, что наставник успел рассказать так мало. О стихиях упоминал, а о тенях — нет.

— Что мне делать, господин?

— Искать учителя-теневика, который владеет огненной стихией. Огонь после теней у тебя главный, — пояснил жрец. — Ты и сам это понял, думаю. Будь осторожен.

— Господин? — Альмар посмотрел на жреца, встревоженный серьезностью его тона.