Я инвалид попал в мир магии и меча. Том 1 (СИ) - "Prosto"

Он протянул книги мне. Я принял их с благодарностью, которая была абсолютно искренней. Я получил то, за чем пришел.

Я уже разворачивался, чтобы уйти, когда его голос остановил меня. — Кайл. Я обернулся. — У меня к тебе тоже есть одна просьба. Личная.

— Я вижу, что мой сын, Лиам, привязался к тебе, — медленно начал он, глядя мне прямо в глаза. — Он… эксцентричен. Ему сложно находить общий язык со сверстниками из аристократических кругов. Его ум слишком живой, его шутки слишком тонки. А ты… ты другой. Ты не из их мира. И он видит в тебе родственную душу — другого "не такого, как все".

Он сделал паузу. — Я прошу тебя, просто… продолжай быть его другом. Он ценит твое общество. Присматривай за ним в Академии. Он может казаться беззаботным, но он очень раним.

Я был в шоке. Его просьба была настолько неожиданной и… человечной, что выбила меня из колеи.

«Странно, — это было единственное слово, которое билось в моем мозгу. — Какая странная просьба. Присматривать за Лиамом? Зачем? Он кажется вполне способным постоять за себя. И... дружить? Я не знаю, как это делается. Лиам — единственный, с кем я вообще разговариваю. Так что, по сути, ничего не изменится. Просто... странно, что такой человек, как лорд Арион, просит меня о таком. Очень странно».

— Я постараюсь, милорд, — это было единственное, что я смог выдавить.

— Я на это рассчитываю, — кивнул он и снова сел за свой стол, давая понять, что разговор окончен.

Я вышел из его кабинета, прижимая к груди тяжелые книги. Моя голова шла кругом, но не от магических теорий. А от сложности и непредсказуемости людей. Я пришел за знаниями, чтобы выковать меч. А ушел с просьбой, которую не понимал, и с чувством, что меня только что втянули в игру, правил которой я еще не знаю.

Глава 38 Мертвый Металл

Каникулы в поместье Вал'Терон были похожи на тихий, затянувшийся сон в золотой клетке. Дни текли лениво и безмятежно. Лиам большую часть времени проводил в своих покоях, занимаясь чем-то таинственным со своими амулетами. Лорд Арион пропадал в своем кабинете или в дальней, южной части поместья, где, по словам Лиама, находились главные алхимические лаборатории. Леди Ленора же, казалось, была частью самого дома — прекрасная, безмолвная, вечно наблюдающая.

Я же нашел свое собственное святилище. Огромная, залитая светом библиотека лорда Ариона стала моим вторым домом. Я сидел за массивным дубовым столом, и передо мной лежали три книги, которые были для меня важнее всех сокровищ мира. «Основы Трансмутации Металлов». «Малая Рунология для Ремесленников». «Теория Зачарования: Душа в Предмете».

Первые дни я не пытался ничего делать. Я читал. Запоем. До рези в глазах.

Это было не похоже на изучение истории или тактики. Это была чистая, дистиллированная наука, сложная и чуждая. Страницы были испещрены не просто текстом, а формулами, диаграммами кристаллических решеток, схемами рунических связей. Я погрузился в этот мир с головой.

Я узнал, что каждый металл имеет свою «внутреннюю песню» — уникальную вибрационную частоту. Алхимия — это искусство изменять эту песню, добавляя или убирая «ноты»-реагенты. Артефакторика — это умение вплетать в эту песню новую мелодию, мелодию рун, заставляя металл обретать свойства, которыми он не обладал.

Книга по рунологии была мне более понятна. Принципы, которые я постигал с Ворном, здесь были изложены в прикладном ключе. Руна тепла «Кен» использовалась для поддержания температуры в плавильной печи. Руна прочности «Тейваз» — для укрепления доспехов. Все было логично.

Но именно «Основы Трансмутации» стали для меня камнем преткновения. Автор трактата, великий гномий мастер, писал: «Чтобы изменить металл, нужно сперва его почувствовать. Протяните свою волю, свою ману, и вслушайтесь в его тихую, холодную песню. Почувствуйте его структуру, его плотность, его душу. Лишь став с ним единым целым, вы сможете попросить его измениться».

«Почувствовать душу металла… — с горечью думал я. — Легко сказать. Для меня металл — это просто мертвая, инертная материя. Моя магия — это Хаос, огонь, разрушение. Она не умеет "слушать". Она умеет только кричать и сжигать».

Неделя ушла на теорию. Я выучил наизусть десятки формул, зарисовал сотни рун. Я знал, что делать. Но я совершенно не понимал, как. Теория была мертва без практики. Пора было переходить от чернил к огню.

— Кузница? — Лиам удивленно посмотрел на меня, когда я обратился к нему с этой просьбой. — Зачем тебе кузница? Решил переквалифицироваться из мага в подмастерья?

— Просто любопытно, — солгал я. — Хочу посмотреть, как теория выглядит на практике.

— Ну, как знаешь, — пожал он плечами. — У нас есть старая учебная кузница на заднем дворе. Отец иногда позволяет мне там… хм… экспериментировать. Пойдем, покажу.

Старая кузница была небольшим каменным строением, пахнущим углем, металлом и закаленной сталью. Внутри был массивный горн, наковальня, меха и все необходимые инструменты. А главное — здесь можно было разводить огонь и шуметь, не привлекая лишнего внимания.

Лиам оставил меня, сославшись на какие-то свои важные дела. Я был один. Мой первый эксперимент был простейшим из тех, что описывались в книге. «Малая закалка». Нужно было взять кусок обычного железа, нагреть его, а затем, в процессе остывания, влить в него немного маны, чтобы изменить его кристаллическую решетку и сделать его прочнее.

Я разжег горн. Нашел кусок старого железного прута. Когда металл раскалился докрасна, я вытащил его клещами и положил на наковальню.

Теперь — самое сложное. «Почувствовать его песню».

Я закрыл глаза. Протянул руку к остывающему металлу. И попытался сделать то, что советовал гном-мастер. Я послал тончайшую струйку своей очищенной, оранжевой маны к железу. Я пытался «слушать».

Но я ничего не слышал. Для меня это был просто кусок горячего металла. Мертвый. Тихий.

Тогда я попробовал иначе. Я использовал «Понимание Структуры». Мир потускнел, и я увидел внутреннее устройство прута. Это была неровная, хаотичная кристаллическая решетка. Я видел ее. Но я ее не чувствовал.

«Ладно, — решил я. — Если я не могу попросить, я прикажу».

Я попытался влить свою ману в эту решетку, чтобы силой перестроить ее, как было показано на схеме в книге.

И тут же все пошло не так.

Моя мана, даже очищенная, все еще несла в себе эхо Хаоса. Она была чужеродной для этого мертвого, упорядоченного куска материи. Металл не принял ее. Он взбунтовался.

Раскаленный прут на наковальне завибрировал и с громким, жалобным звоном изогнулся под неестественным углом, покрываясь сетью мелких трещин. Он стал не прочнее, а хрупче. Моя попытка созидания привела лишь к разрушению.

Я пробовал снова и снова. Целый день. Я менял интенсивность маны, пробовал разные руны. Результат был один. Провал. Испорченный металл. И растущее чувство бессилия. Я, победитель Испытания, ученик Архимагистра, не мог справиться с простейшей задачей для первогодки-ремесленника. Это было унизительно.

Вечером, грязный, злой и опустошенный, я сидел на крыльце кузницы. Рядом нарисовался Лиам с двумя кружками холодного кваса. — Ну что, великий алхимик? — с усмешкой спросил он, протягивая мне одну. — Превратил свинец в золото? Или хотя бы железо в сталь?

— Я превратил железо в мусор, — мрачно ответил я, принимая кружку.

— Бывает, — он сел рядом. — Знаешь, я как-то спросил у отца, в чем секрет создания идеального артефакта. Я думал, он начнет рассказывать про редкие реагенты или древние руны.

— А он что сказал?

— Он сказал: «Секрет в том, чтобы слушать. Ты пытаешься приказать металлу, Лиам. А с ним нужно договариваться. Он упрямый, как гном. Сначала нужно выслушать его песню, а потом уже просить его станцевать твою».

Я замер с кружкой в руке. «Выслушать его песню…» Слова гнома-автора. Слова лорда Ариона. Они говорили об одном и том же. Но как? Как услышать то, что молчит?