Я инвалид попал в мир магии и меча. Том 1 (СИ) - "Prosto"

И тут меня осенило.

Я не могу его услышать. Но благодаря Ворну я научился видеть. Я видел его структуру. Его кристаллическую решетку. Что, если эта решетка и есть его застывшая, немая «песнь»? Что, если мне не нужно говорить с ним на его языке? Что, если я могу переписать его песню нота за нотой, используя свой собственный, уникальный инструмент?

На следующий день я снова был в кузнице. Но на этот раз я не пытался «чувствовать». Я раскалил новый железный прут и положил его на наковальню. А затем активировал «Понимание Структуры», сфокусировавшись на нем.

Передо мной снова возникла картина кристаллической решетки — застывшая музыка Порядка.

Я не стал вливать в нее поток маны. Я вспомнил свое самое точное, самое контролируемое заклинание. Мою «Иглу Хаоса». Но я сформировал ее не из Хаоса, а из своей крошечной, драгоценной капли очищенной маны.

Я создал не иглу, а микроскопический мана-зонд. И я направил его не на весь кусок металла. А на одно-единственное соединение в его кристаллической решетке. Я не пытался его сломать. Я лишь коснулся его, заставив вибрировать на нужной мне частоте, той самой, что была указана в учебнике для закаленной стали.

Это было невероятно сложно. Это требовало такой концентрации, что у меня потемнело в глазах. Но я удержал.

И я увидел это. Увидел, как под воздействием моей вибрации это одно соединение перестроилось. А за ним, как костяшки домино, начали меняться и соседние. По всему пруту прошла едва заметная волна, и его тускло-оранжевое свечение на мгновение стало ярче, а затем обрело более глубокий, вишневый оттенок.

Я отступил от наковальни, тяжело дыша. Тело было измотано, но внутри все ликовало. Я нашел свой путь. Не путь алхимика, который слушает. А путь инженера, который переписывает код.

Я посмотрел на остывший прут. Он был другим. Более темным. Более прочным. Я взял молот и ударил по нему. Звук был чистым, звонким. Не глухой стук железа, а песнь настоящей стали.

Но одного понимания принципа было мало. Великие артефакты не создаются на одном вдохновении. Они рождаются из дотошного, скрупулезного планирования.

Следующие несколько дней я не выходил из библиотеки лорда Ариона. Но теперь я читал три подаренные им книги не как ученик, а как… конструктор, изучающий техническую документацию. Я сидел за огромным столом, разложив вокруг себя свою тетрадь, трофеи из «Чистилища» и обломок отцовского меча. Эта рукоять была моим немым укором и моей главной мотивацией.

«Перековать его… пока рано, — решил я, проведя пальцем по потертой коже. — "Сердце Короля Гоблинов" — эпический материал. Работа с ним не простит ни единой ошибки. Мне нужен проект попроще. Тренировка. Мне нужно отточить свой новый метод на чем-то, что не жалко испортить».

Мой взгляд упал на кучку ржавого, уродливого металла, который я вынес из подземелья — обломки гоблинских тесаков и наконечников. Мусор. Но идеальный материал для практики.

Я решил создать кинжал. Не простой, а магический. Это была бы идеальная проверка всех моих новых знаний.

Я взял чистый лист пергамента и начал проектирование. Часами я вычерчивал форму клинка — не слишком длинного, но широкого у основания, с хищным, агрессивным изгибом. Я проектировал рукоять, рассчитывая идеальный баланс. Это была работа, требующая не магии, а чистой математики и эргономики.

Затем наступил черед магических компонентов.

«Тишина и сокрытие, — записал я в тетради. — Идеально для оружия разведчика или убийцы. Не для открытого боя. Значит, и руны должны соответствовать».

Я погрузился в «Малую Рунологию для Ремесленников». Я искал не мощь, а синергию. Мой выбор пал на два простых, но элегантных символа.

Руна «Эйваз» — руна остроты. При правильном начертании и активации она не просто затачивала клинок, а создавала вокруг лезвия тончайшее, почти невидимое поле силы, которое позволяло ему резать лучше, игнорируя часть физической защиты.

Руна «Хагалаз» — руна тишины. Более сложная. Она не делала предмет невидимым, но поглощала звуковые вибрации, которые он издавал при движении. Меч с такой руной рассекал воздух без свиста. Шаги его владельца становились тише.

«Идеальная комбинация, — заключил я. — "Кристалл Тени" обеспечит визуальную маскировку, а руна "Хагалаз" — звуковую. Руна "Эйваз" даст необходимую пробивную силу. Это будет не просто кинжал. Это будет инструмент для бесшумного убийства».

Я набросал финальный чертеж, указав, где и как будет вплавлен порошок из кристалла и где будут нанесены руны для максимального эффекта. План был готов. Пора было идти в кузницу.

Старая кузница на заднем дворе поместья стала моей лабораторией. Я разжег горн, и его жаркое дыхание наполнило помещение запахом угля и грядущей работы.

Первый этап — очистка. Я бросил в плавильный тигель весь гоблинский металлолом. Ржавые, кривые клинки, наконечники стрел. Металл нехотя плавился, превращаясь в грязную, пузырящуюся массу. Следуя рецепту из книги, я добавил в расплав несколько алхимических реагентов — толченый горный хрусталь и щепотку соли. Они должны были вытянуть из металла шлак и примеси. Расплав зашипел, и на его поверхности начала образовываться грязная серая пена. Я осторожно снял ее специальным ковшом. Повторив процедуру трижды, я получил небольшой слиток чистого, хоть и некачественного, железа.

Второй этап — ковка и закалка. Это была самая тяжелая физическая работа. Я часами стоял у наковальни, молотом придавая слитку нужную форму. Мои руки, еще не окрепшие, гудели от напряжения. Пот заливал глаза. Но я упорно продолжал, раз за разом нагревая металл и нанося точные, выверенные удары.

Когда клинок обрел нужную форму, началась магия. Я нагрел его до вишневого цвета и начал свой уникальный процесс закалки. Активировав «Понимание Структуры», я видел его кристаллическую решетку. И своим мана-зондом, своей «мысленной иглой», я начал ее переписывать. Узел за узлом. Линия за линией. Это требовало невероятной концентрации. Голова раскалывалась от напряжения, но я продолжал, превращая хрупкое железо в упругую, звенящую сталь.

Третий этап — инфузия. Самый деликатный. Я взял один из «Кристаллов Тени» и осторожно растолок его в ступке в мельчайшую, почти невесомую черную пыль. Затем я снова нагрел клинок и начал процесс ковки, которому меня научили книги, — складывание металла. Я посыпал раскаленную сталь теневым порошком и ударял молотом, вбивая магическую пыль в саму структуру металла. Снова нагревал, снова складывал, снова бил.

Это был танец огня, стали и магии. Мне приходилось одновременно контролировать температуру, силу удара и свою собственную ману, чтобы не «сжечь» хрупкие магические свойства кристалла. Моя «Закалка Хаоса» работала на пределе, очищая энергию, которую я вливал в клинок, делая ее стабильной и послушной.

Когда я закончил, лезвие было готово. Оно было странным. Угольно-черным, матовым, оно, казалось, впитывало свет, а не отражало его.

Последний этап — зачарование. Клинок был выкован, отшлифован, заточен. Я закрепил его в тисках. Взяв в руки специальный рунический резец, я приготовился. Это была ювелирная работа. Одно неверное движение — и все труды пойдут насмарку.

Я активировал «Понимание Структуры». Я видел не просто поверхность металла. Я видел потоки энергии, заключенные в нем после инфузии теневого кристалла. Я должен был начертать руны так, чтобы они вошли в резонанс с этой энергией.

Я начал с руны «Эйваз» у самого основания клинка. Резец медленно, с легким скрипом, пошел по металлу. Одновременно я направлял в него тончайшую нить очищенной маны, активируя символ, вдыхая в него жизнь. Затем, с другой стороны, я так же медленно и осторожно вырезал руну «Хагалаз».

Когда последний штрих был завершен, произошло чудо.

Обе руны вспыхнули на мгновение тусклым, фиолетовым светом. По всему лезвию пробежала темная волна, и кинжал, казалось, растворился в тени, хотя я все еще держал его в руках. Звуки в кузнице — треск углей в горне, капанье воды — стали глуше.