Теперь у нас есть все три знаменитости для кампании Фуллертона. Финальный элемент головоломки. Грета Ларсен, Честер «Профессор» Рейн и Лестер Фриман. С такой звездной командой универмаг должен привлечь огромное внимание.
Но это лишь маленькая победа в гораздо более масштабной игре. Впереди нас ждали куда более серьезные вызовы.
— В офис? — спросил О’Мэлли.
— Нет, — я взглянул на часы. — Сначала нам нужно посетить еще одно место. Помнишь те документы, которые я получил вчера от Тейлора?
О’Мэлли кивнул.
— Самое время их изучить. Но не в офисе и не дома, — я наклонился к водителю. — На Пятую авеню, пожалуйста. Библиотеку Моргана.
Наш путь лежал к следующему акту в этой сложной пьесе, где ставки были несравнимо выше, чем рекламный контракт, даже со звездой джаза.
Библиотека Моргана встретила нас прохладой и тишиной. Величественные своды, запах старых книг и полированного дерева, приглушенный свет настольных ламп, все создавало атмосферу, отрезанную от суеты Манхэттена.
Я выбрал уединенный стол в дальнем углу читального зала, откуда хорошо просматривались все входы и выходы. О’Мэлли занял позицию за соседним столом, делая вид, что изучает какой-то журнал, но держа в поле зрения пространство вокруг нас.
Осторожно достав документы, полученные от Тейлора, я начал методично просматривать содержимое. С каждой страницей брови мои поднимались все выше.
Здесь были копии банковских выписок, показывающие серию подозрительных переводов между личными счетами Харрисона и офшорными компаниями. Даты совпадали с крупными сделками клиентов фирмы.
Особенно интересными оказались документы по транзакциям с компанией Western Amalgamated. Судя по записям, Харрисон сначала рекомендовал своим клиентам активно покупать эти акции, а затем, когда цена достигла пика, тайно продал собственную позицию за день до того, как компания объявила о неожиданном снижении прибыли. Цена рухнула, клиенты потеряли огромные деньги, а Харрисон, судя по банковским выпискам, получил значительную прибыль.
Еще более компрометирующим было письмо от некоего Джеймса Уоллера, члена совета директоров Ohio Railways, с недвусмысленными намеками на передачу инсайдерской информации в обмен на «благодарность».
Да, это настоящая бомба. Достаточно материала, чтобы всерьез подорвать репутацию Харрисона, а возможно, и поставить под угрозу существование всей фирмы «Харрисон Партнеры». Если только это настоящие документы.
Я тщательно законспектировал ключевые факты в блокнот, используя свою простую, но эффективную систему шифрования, смесь инициалов, дат и кодовых слов, которая выглядела как обычные финансовые заметки для постороннего взгляда.
Закончив, я аккуратно сложил документы обратно в папку и кивнул О’Мэлли. Пора возвращаться в офис.
Было около полудня, когда мы вернулись на Уолл-стрит.
Я только успел снять пальто и сесть за свой стол, как мисс Петерсон, секретарша Харрисона, подошла с безупречно прямой спиной и выражением профессиональной невозмутимости на лице.
— Мистер Стерлинг, мистер Харрисон хочет вас видеть. Немедленно, — произнесла она тоном, не предполагающим возражений.
Я кивнул О’Мэлли, который понял невысказанную инструкцию, оставаться на месте и ждать.
Харрисон стоял у окна, глядя на полуденный Манхэттен. Как обычно, безупречно одетый, темно-синий костюм, идеально подогнанный жилет, золотая цепочка карманных часов. Он обернулся, когда я вошел.
— А, Стерлинг. Входите, — он жестом указал на стул напротив своего стола. — Я получил интересное сообщение. От Говарда Милнера.
Он положил перед собой конверт с фирменным логотипом Akron Rubber Works.
— Милнер приглашает вас посетить его заводы в Акроне в ближайшие дни. Лично. — В голосе Харрисона смешивались удивление и раздражение. — Обычно он общается со мной напрямую по всем деловым вопросам.
Я сохранил невозмутимое выражение лица:
— Я тоже удивлен, сэр. Хотя мы действительно обсуждали подобную возможность во время нашей последней встречи.
Харрисон внимательно изучал меня:
— Он пишет, что хочет показать вам производство синтетического каучука и обсудить некий «План штормового предупреждения». — Он сделал паузу. — Что это за план, Стерлинг?
— Это новая инвестиционная стратегия, которую я предложил мистеру Милнеру, — я старался говорить уверенно, но без излишней детализации. — Учитывая волатильность рынка, я рекомендовал создать портфель с защитными механизмами.
Харрисон задумчиво кивнул:
— Хм. Звучит осмотрительно. Возможно, даже слишком осмотрительно для нынешнего растущего рынка. — Он постучал пальцами по столу. — Но Милнер управляет капиталом в несколько миллионов. Я не могу игнорировать его просьбу.
Он выпрямился, приняв решение:
— Вы поедете в Акрон, Стерлинг. Только постарайтесь не наговорить лишнего. Милнер известен своим скептицизмом к рынку, но я не хочу, чтобы клиенты нашей фирмы упускали возможности нынешнего бычьего тренда.
— Разумеется, сэр. Я буду осмотрителен.
— Хорошо, — Харрисон кивнул. — Можете отправляться в эту пятницу вечером. Возьмите своего помощника, если считаете нужным.
Я кивнул:
— Благодарю. О’Мэлли действительно будет полезен.
Когда я уже был у двери, Харрисон добавил:
— И, Стерлинг… Не забывайте, что вы представляете «Харрисон Партнеры», а не только себя лично.
— Я помню об этом каждую минуту, мистер Харрисон, — ответил я с легкой улыбкой.
Выйдя из кабинета, я направился прямо к столу О’Мэлли:
— Упакуй чемоданы, Патрик. Завтра мы отправляемся в Акрон.
— Акрон, штат Огайо? — О’Мэлли поднял бровь.
— Именно. И у нас расширенный маршрут. На обратном пути сделаем крюк через Бостон. Есть одно личное дело, о котором я расскажу позже.
Я оглянулся, убедился, что никто не подслушивает, и добавил тихо:
— Но сначала нам нужно встретиться кое-с-кем. Сегодня же вечером.
О’Мэлли кивнул:
— Это те люди, о которых я уже так наслышан?
— Да. Я встречусь с мальчишкой-газетчиком на углу Парк-Плейс. Ты жди в закусочной на противоположной стороне. Если заметишь что-то подозрительное, действуй без промедления.
Мы покинули офис, растворившись в потоке служащих. Через двадцать минут я уже стоял перед газетным киоском на углу Парк-Плейс и Бродвея. О’Мэлли, как условлено, ждал в забегаловке на противоположной стороне улицы.
— Экстренный выпуск Tribune, — сказал я продавцу, протягивая ровно один доллар.
Смуглый мальчишка-газетчик с характерной родинкой на щеке, тот самый Тони, с которым я уже знаком, мгновенно оказался рядом:
— Экстренный выпуск, сэр! Горячие новости!
Он протянул мне сложенную газету. Я взял ее, незаметно передав записку с просьбой о встрече.
— Спасибо, — кивнул я и отошел.
Мы подождали в закусочной напротив, одновременно пообедав. Вскоре я заметил, как Тони снова бегает по улице, вертя головой во все стороны. Я вышел и купил у него New York Times, одновременно получив сложенный комок бумаги.
Только оказавшись в такси, я аккуратно развернул записку и прочитал:
«Синий лебедь. 10 вечера. Спросите дядю Джека.»
Я сжег записку, используя спичку и вытряхнул пепел из окна. О’Мэлли наблюдал за процессом с невозмутимым выражением лица.
— Ну вот, у нас назначена встреча, — сказал я, выпуская дым. — Пора обсудить с человеком, которого не называют, некоторые неотложные дела.
Глава 8
Разговор
После встречи с Тони мы с О’Мэлли вернулись в офис «Харрисон и Партнеры».
Оставшаяся часть дня прошла в рутинной работе. Я анализировал отчеты по портфелям клиентов Прескотта, а О’Мэлли осваивался с новыми обязанностями, демонстрируя удивительную способность организовывать документы и запоминать цифры.
Пару раз подходил Джонсон, проверяя, как продвигается ситуация с его клиентами. Его беспокойство понятно, потерять сбережения даже мелких владельцев акций из-за ошибки брокера было бы не только финансовой катастрофой для клиентов, но и серьезным ударом по репутации фирмы. Я проверил документы Томпсонов и Гарднеров.
