Мы подошли к участку, где сырая резина превращалась в конечные изделия. Десятки прессов с характерным шипением открывались и закрывались, выдавая поразительное разнообразие продукции: от крошечных уплотнительных колец до огромных промышленных ремней.
— А вот здесь наша особая гордость, — Милнер подвел нас к отдельной секции, огороженной стеклянными перегородками. За ними работали люди в белых лабораторных халатах, управляя странными механизмами. — Экспериментальное производство синтетического каучука.
Я непроизвольно подался вперед. Это технология будущего, которая станет критически важной во время Второй мировой войны, когда поставки натурального каучука будут перерезаны.
— Buna-N, верно? — спросил я, вспоминая правильное название раннего синтетического полимера.
Милнер и Уилсон обменялись удивленными взглядами.
— Вы удивительно хорошо информированы, Стерлинг, — сказал технический директор. — Мы работаем над аналогом немецкой технологии, но с собственными модификациями. Наш материал пока усиливает натуральный каучук, а не заменяет его полностью.
Доктор Фелпс, до того молчавший, впервые присоединился к разговору:
— Проблема в том, что синтетический материал пока уступает по эластичности натуральному, особенно при низких температурах. Хотя превосходит по стойкости к маслам и растворителям.
Я кивнул, тщательно скрывая, что знаю о будущих прорывах в этой области:
— Интересная тема для инвестиций. Компании, работающие над такими инновациями, имеют огромный потенциал, особенно в долгосрочной перспективе.
Милнер бросил на меня оценивающий взгляд:
— Вот поэтому я и пригласил вас, Стерлинг. Вы смотрите намного дальше простой биржевой спекуляции. — Он повернулся к своим сотрудникам. — Этот молодой человек предложил мне инвестиционную стратегию, которая полностью противоречит нынешней моде на Уолл-стрит.
Финч, финансовый директор, впервые проявил явный интерес:
— Неужели? В наши дни кажется, что все дороги ведут к тем же нескольким фаворитам рынка.
— Это часть проблемы, — ответил я. — Когда все бегут в одном направлении, обычно это признак стадного инстинкта, а не рационального анализа.
Финансовый директор уважительно кивнул:
— Интригующая позиция. Буду рад услышать подробности.
Мы продолжили экскурсию, переходя к цеху, где готовая продукция проходила контроль качества. Здесь работали преимущественно женщины, чьи ловкие пальцы проверяли каждое изделие на дефекты.
— Женская бригада контроля качества, — с гордостью пояснил Милнер. — Самая низкая доля брака во всей отрасли. Мисс Эллисон, — он кивнул пожилой женщине в строгом платье, руководившей процессом, — работает у нас с самого основания компании.
Мисс Эллисон, статная дама с проницательным взглядом и седеющими волосами, собранными в тугой пучок, слегка кивнула нам:
— Доброе утро, господа. Мистер Милнер, партия для Westinghouse готова, как вы и просили. Ни одного брака в тысяче единиц.
— Великолепно, — Милнер повернулся ко мне. — Вот истинный секрет нашего успеха, Стерлинг. Не машины, не формулы, а люди. Верные, преданные делу люди.
Я заметил, как работницы выпрямились, услышав эти слова. Милнер явно говорил такие вещи не только перед гостями, но и действительно ценил свой персонал.
Завершив обход основного производства, мы направились к административному зданию. По дороге я обратил внимание на отдельный корпус с большой надписью «Исследовательская лаборатория».
— После презентации я покажу вам и лабораторию, — заметил Милнер, проследив за моим взглядом. — Думаю, вам будет интересно. А теперь давайте посмотрим, что за «штормовое предупреждение» вы для меня подготовили.
Административное здание Milner Rubber Works резко контрастировало с производственными цехами. Здесь царила атмосфера сдержанной элегантности.
Дубовые панели на стенах, приглушенное освещение, тихий стук печатных машинок из секретарских комнат. Мы поднялись на второй этаж и вошли в просторный конференц-зал, где нас уже ждали несколько человек.
Глава 11
План штормового предупреждения
Промышленник по очереди указал на ждущих нас людей.
— Мой главный бухгалтер Питерсон, — представил Милнер. — И Гарольд Смит, управляющий нашим пенсионным фондом.
Я пожал руки обоим и начал раскладывать свои материалы, пока остальные рассаживались вокруг длинного стола красного дерева. О’Мэлли сел в углу, намеренно дистанцируясь от основной группы, но сохраняя хороший обзор комнаты.
— Джентльмены, — начал я, когда все устроились. — Благодарю за возможность представить вам так называемый «План штормового предупреждения», стратегию, разработанную специально для компании Milner Rubber Works с учетом текущей экономической ситуации и долгосрочных перспектив.
Я повесил на стену первую диаграмму, изображающую графики нескольких экономических индикаторов за последние десять лет.
— Начнем с оценки текущей ситуации, — я указал на восходящие кривые. — За последние семь лет индекс Доу-Джонса вырос почти в пять раз. Объем маржинальных кредитов утроился за последние три года. Американские компании торгуются с соотношением цены к прибыли вдвое выше исторических средних.
Я сделал паузу, давая информации отложиться в умах аудитории.
— На первый взгляд, это выглядит как время беспрецедентного процветания. И во многих отношениях так оно и есть. Но, — я перевернул страницу, показывая другой график, — история учит нас, что такие периоды экстраординарного роста часто сменяются не просто коррекциями, а серьезными рыночными потрясениями.
Финч, финансовый директор, подался вперед:
— Вы предсказываете спад рынка?
— Я не предсказываю конкретную дату или масштаб, — осторожно ответил я. — Но считаю, что разумный подход к управлению крупным капиталом должен включать подготовку к различным рыночным сценариям, включая неблагоприятные.
Милнер удовлетворенно кивнул:
— Именно такой подход меня и привлек. Продолжайте, Стерлинг.
Я перешел к следующей части презентации:
— «План штормового предупреждения» предполагает три фазы и четыре категории активов.
Я развесил следующие диаграммы, демонстрирующие структуру портфеля и распределение по времени.
— В настоящий момент мы находимся в Фазе 1 «Готовность». На этом этапе предлагается следующее распределение капитала:
Я подошел к доске и начал писать:
1. 40% — Базовые акции компаний с реальными активами:
— Anaconda Copper Mining (10%)
— Commonwealth Edison (10%)
— American Agricultural Chemical (10%)
— Southern Railway (10%)
2. 30% — Защитные инвестиции:
— Муниципальные облигации штата Нью-Йорк (10%)
— Казначейские облигации США (10%)
— Привилегированные акции Consolidated Utilities (10%)
3. 20% — Перспективные отрасли:
— Container Corporation of America (5%)
— Johnson Johnson (5%)
— Newport News Shipbuilding (5%)
— Minnesota Mining Manufacturing (5%)
4. 10% — Высоколиквидный резерв:
— Наличные средства и краткосрочные векселя
Я заметил, что выбор компаний вызвал некоторое удивление.
— Я вижу вопросы в ваших глазах, — обратился я к аудитории. — Почему именно эти компании, а не более популярные фавориты рынка? Отвечаю. Я ищу бизнесы с тремя ключевыми характеристиками: фундаментальная ценность активов, стабильный денежный поток и низкий уровень долга.
Я перешел к следующему плакату:
— Anaconda Copper контролирует одни из крупнейших запасов меди в мире. Это актив, который сохранит ценность независимо от рыночных флуктуаций. Commonwealth Edison обеспечивает электричеством Чикаго, потребность, который не исчезнет даже при экономическом спаде. American Agricultural Chemical производит удобрения, а это базовый компонент для сельского хозяйства, ведь независимо от состояния экономики люди продолжают есть.
Финч задумчиво кивал, делая пометки в блокноте.
