Хозяйка заброшенной сыроварни (СИ) - Блик Саша

А тут – и арендовать ничего не надо. Отмыть, отремонтировать – и можно работать. Тем более, что каменные стены выглядели крепкими. Да и крыша, вроде как, не протекала… Кстати!

Охнув, я вскочила и понеслась в дом. Пока дождь не закончился, надо было набрать воды! Вытащила медный таз, найденный в умывальне. Затем лохань. И, наконец, пару ржавых вёдер. Вспомнила про котелок, стоявший в кладовой. Бросилась в кухню. Подскочив к котелку, заглянула внутрь, чтобы достать всё лишнее. Да так и застыла.

Потому что предмет, лежавший внутри, совершенно точно не мог принадлежать магическому миру.

3-3

— А вот это уже однозначно странно, — пробормотала я, доставая из котелка… зажигалку. Самую настоящую. Жёлтенькую. С логотипом известной фирмы.

Щёлкнула колёсиком – в воздух взметнулся весёлый огонёк.

— Хм… — оценила я. — Наводит на определённые мысли.

Невольно вспомнился фильм, в котором один олигарх заплатил актёрам за организацию постановки для сына с полным погружением. В ней сына, зарвавшегося мажора, убедили, что он якобы попал в прошлое и стал крепостным крестьянином. К слову, декорации там были довольно похожие…

Вспомнила – и отмела эту мысль. Увы, у меня не было ни родственников, ни знакомых, имеющих достаточно средств для организации подобного розыгрыша. А летающие шары и светящиеся ладони – ну очень недешёвые спецэффекты.

Задумчиво разглядывая лежавшую на ладони зажигалку, я побрела к выходу. Взглянула на вёдра, успевшие наполовину наполниться водой. Забрала заметно полегчавшую корзину и понесла обратно на кухню. Уже там я вынула из корзины одну из свечей. Чиркнула зажигалкой – и подожгла фитиль.

Через пару минут я вовсю исследовала содержимое кладовой. Чудесное появление зажигалки решила пока не анализировать. В конце концов, даже если на секунду допустить, что я попала в какое-нибудь высокобюджетное реалити-шоу (во что верилось весьма слабо), это мало что меняло. Задача оставалась прежней – найти еду и выжить.

Еда в кладовой действительно имелась. Мешок перловки, мешок овса, мешок гороха, который я терпеть не могла. В остальных было пшено, какие-то сушёные овощи, грибы, кажется, яблоки… И мешок мелкой проросшей картошки.

Аттракцион невиданной щедрости завершался мешком муки. Ржаной, разумеется. Видимо, хорошее отношение управляющего было не слишком хорошим – и кто бы мог подумать…

— Ну… зато закваску можно поставить, — оценила я, потерев ржаную муку между пальцев. И чихнула. — В целом, неплохо.

Вообще, если задуматься, новости были исключительно хорошими. Как минимум, найденные продукты были экологичными, как максимум – диетическими. И энергии много давали. Наверное. Так что смысла расстраиваться я всё же не видела. Тем более, расстройство совершенно ни к чему не приведёт. Ну, посижу, поплачу – дальше-то что? Нет уж, терять присутствие духа я не собиралась.

Кивнув своим мыслям, я направилась к печке, на которой ещё днём заприметила кухонную утварь. По-хорошему, её всю стоило хорошенько почистить, однако замочить перловку можно было и так. Так что я сбегала на улицу, сполоснула глиняный горшок в лохани, набрала воды и от души насыпала туда крупы. Чихнула, случайно затушив свечу. И тихо выругалась.

Но тут же взяла себя в руки.

Что ж, раз голод мне удалось немного утолить (сжевав обе буханки хлеба – сама от себя не ожидала, конечно), пришло время провести влажную уборку. Для начала. Как закончится дождь – обязательно надо будет сходить в деревню и попросить моющих средств… Или чем тут убирались? Я, честно говоря, понятия не имела. Но была уверена, что для начала стоило как минимум убрать пыль, чтобы перестать чихать.

В качестве тряпки была назначена вчерашняя сорочка. Откровенно говоря, после купания в пруду она выглядела настолько плачевно, что ей всё равно вряд ли что-то могло помочь. Так что я решительным жестом разорвала её пополам, назначив кружевной вырез ветошью для окон и прочих поверхностей, а изящную спинку – тряпкой для пола.

— Прости, подруга, — прокомментировала я такое живодёрство, — но кто-то должен был пойти на эту жертву. А простыню мне жалко… Впрочем, вероятно, и до неё дело дойдёт.

Начать я решила со спальни. Тем более, свободного места там всё равно было маловато – двигать сундуки я не собиралась, так что надеялась управиться довольно быстро.

Впрочем, масштабы бедствия я недооценила. Я всего лишь протёрла подоконник, и вода в ведре буквально посерела. А после стен и окна стало понятно, что быстро точно не будет.

В итоге, пока мыла спальню, бегала во двор менять воду минимум дважды – благо, дождь не прекращался. А ведь я и не думала, что пол такой грязный. Но, гляди-ка, под слоем грязи обнаружились вполне себе крепкие доски. Даже как будто свежие, насколько можно было разглядеть в тусклом свете. Во всяком случае, ни сколов, ни трухи я не заметила. А ведь ещё утром казалось, что ещё чуть-чуть, и начну проваливаться.

С ума сойти…

Выглянув в коридор, я поморщилась. И, волоча ведро, направилась на кухню. Всё-таки, именно здесь мне предстояло проводить большую часть времени.

Заглянув в кладовку, я приоткрыла мешок с сушёными овощами. Закинула в рот пару ломтиков морковки. Вздохнула и добавила ещё два. Живот опять сводило от голода. Но есть было рано. Сначала – закончить хотя бы с кухней.

Взяв кружевной лоскуток, я намочила его в ведре, как следует отжала – и решительно подошла к печке. Справедливо полагая, что именно на ней скопилась бо́льшая часть пыли. По очереди составила на пол все чугунки и горшочки. Встала на цыпочки и провела тряпкой по каменной плите.

И это было последним, что я запомнила. Потому что в этот момент в глазах потемнело, и я медленно осела на пол.

Глава 4

Снилась мне всякая ерунда. То я шла по какому-то широкому двору в брюках и рубашке, а по спине методично била рыжая коса. То прихорашивалась перед зеркалом, оправляя то самое мандариновое платье. Потом – о чём-то горячо спорила с Кассианом. Только во сне он выглядел моложе и… эмоциональнее, что ли? Злился, размахивал руками, требовал что-то.

Последним мне приснился незнакомый шатен с козлиной бородкой и тонкими усиками. Видимо, это жиденькое богатство должно было придать солидности его по-детски пухлому лицу.

— Милли! — причитал он. — Вы меня убиваете! Да не смейтесь же, я не шучу! Сейчас же пойду – и… вы что, спали на полу?

Вздрогнув, я открыла глаза. Надо мной с любопытством склонялся Марик. В окно бил солнечный свет.

— На полу спать вредно, — назидательно сказал паренёк. — Потом болеть всё будет.

Я медленно моргнула. Попыталась пошевелиться – и хрипло застонала. Тело действительно жутко ломило, буквально везде. А ещё голова болела так, словно я всю ночь пила дешёвый крепкий алкоголь. Ещё и пить хотелось.

— Воды… — простонала я и звонко чихнула. Ну конечно. В спальне-то я вчера убралась, а на кухне не успела – уснула.

От резкого движения голова взорвалась болью. Я жалобно заскулила, прикрывая ладонью глаза. Даже плакать сил не было.

— Держи, тётенька!

Марик радостно протянул мне стеклянный кувшин с водой. Я покосилась на стол, где остался стоять стакан. Но возражать не стала – приложилась прямо к горловине. И сама не заметила, как выхлебала всё подчистую. Протянула кувшин обратно и выдохнула:

— Ещё!

Парень не заставил просить дважды. Прижав кувшин к груди, выбежал с кухни. А минуту спустя вернулся обратно, расплёскивая на бегу воду.

— Вот это вы пьёте, конечно, — уважительно протянул парень. — Как гном какой-нибудь!

У нас бы сказали, «как конь»… Погодите, тут что, есть гномы?

— А гномы много пьют? — осторожно поинтересовалась я.

— А то! Как кони!

Вот, теперь сошлось…

Покряхтев, я кое-как поднялась. Опиралась при этом на печку и чуть-чуть на Марика.

— Говори потише, пожалуйста, — попросила я. — Голова раскалывается.