— Догоняют, — Нот глянул за спину. Ламиям до нас оставалось пятьдесят метров, они резко двигали своими хвостами, скользя быстрее бега обычного человека. Если бы не эти двое, то я бы давно оторвался от ламий, но пришлось чуть замедлиться и поравняться с авантюристами.
Мы проскочили выход из леса на километровое преддверье скверны. Деревья и кочки остались позади, на практически ровной поверхности бежать легче. Я скомандовал авантюристам ускориться и ждать команду — и приготовился к одной из самых глупых авантюр.
Активирован «Пронзающий удар»
Осн посоха моргнул ярко-синим. Я метнул его чуть вперёд, иголкой оно вошло в землю. Мне больше ничего не мешало, но настигали хрипящие, гаркающие звуки, будто мопсу в нос засунули морковку и тот тщетно пытался от неё избавится.
Я скомандовал авантюристам, они тут же разбежались в разные стороны. Ламии продолжили скользить строго за мной. Ускорившись, я чуток оторвался от монстров, соблюдая расстояние в тридцать метров. И поморщился от боли, вбежав в скверное место: скверна стеганула шипами по шрамам, но очень быстро чувства притупились. Я бежал около широких ярко-салатовых листьев с синим отблеском, заворачивая в сторону широким кругом и ладонями хлопая по внешней поверхности листьев. А дальше слышался лишь скрип скручиваемой листвы, свит и хлопок. Иногда он сопровождался чавкающим звуком.
Я оббежал широкий круг по полю с двухметровой полынью и выскочил обратно в преддверье макиры. И на бегу развернулся, проскользив обувью по земле и едва не упав. Сердце отбойным молотом било по рёбрам, дыхание сбоило, мозг отчаянно выискивал среди ярко-салатовой листы очертания ламий да старался обнаружить звук металлической бочки, катящейся по земле. Но ничего не было, кроме редких хлопков и ещё более редкого чавкающего звука.
— Ксат, где они? — где-то в стороне прокричал Нот, стоя между скверной и лесом на полусогнутых ногах, готовясь в любой момент рвануть наутёк.
— Кончились, — ответил я, глотая воздух ртом. Нот недоумевающе переспросил, мол, как кончились. И заголосил, стараясь докричаться до Галиса, убежавшего в другую сторону.
Местом встречи стал мой посох, воткнутый в землю. Полынь всё ещё бушевала, хлопая по земле скрученными листьями, но уже меньше.
— Самый идиотский план, — прогнусавил Нот, вздрогнув от очередного хлопка.
— Да сработал, но… Да… Да случись чего с тобой, ксат, так мы бы тут же полегли. Да из-за клятвы этой, — Галис побил себя по бёдрам, успокаивая дрожащие ноги.
— Но ведь не полегли, — я сплюнул, отходя от забега со смертью, и вытащив посох из земли. Хорошо, что эти двое бежали впереди и не видели «умения» в посохе. Может быть, эти двое и обязаны клятвой, но лишнее им знать ни к чему.
— Слышь, ксат, — Нот с огоньком алчности в глазах посмотрел на меня. — А ты, ну… ещё раз сможешь зайти? Тебя ж, ну, твари не видят.
— Да собрать что с ламий, — Галис похлопал себя по заднице. — Да у них в этом месте железы какие-то, стоят дорого. Да часть хвоста дорогая, крайняя которая.
Я был не против, полынь скоро успокоится. Авантюристы рассказали, что вообще ценного можно собирать с ламий, помимо змеиной кожи, ценящейся за красоту. Нот с Галисом ушли обратно в лес на поиски оставленных вещей. Наши рюкзаки с плащами не пострадали, что не сказать о телах ламий. Раздавленные в кровавые ошмётки, раскиданные по земле и прилипшие к ярко-салатовой листве, и их постепенно пожирали извилистые корни. Я смог спасти только два хвоста, примерно в полметра от кончика, и одну часть из середины змеиного тела.
— Да тоже неплохо, — присвистнул Галис, деловито передвинув один из хвостов и рассматривая светло-коричневые завитушки на тёмно-оливковой коже.
— Их же во всяком магичном используют, — Нот протянул мне рюкзак и плащ, в который я с удовольствием поспешил укутаться.
— Именно хвосты? — на мой вопрос авантюристы синхронно закивали. — А со змеиных тел?
— Да только на всякое красивое. Да такая кожаная оплётка на ножны дорого стоит.
— Ещё мясо едят, но только с таких, — Нот аккуратно ткнул ботинком в часть хвоста шоколадно-коричневого цвета. — Они, считай, молодые. Мясо, ну, змеиное. А вот другие уже отложили первую кладку и, всё, ядовиты.
— Да мы как-то пробовали их. Да вкусное, даже если на костре зажарить.
Меня озадачивало поедание мяса монстров, но Нот и Галис не могли подвергать меня опасности, значит — не врали. Я недолго боролся с самим собой, решив, что подобные ламии послужат дополнительным источником пищи во время поисков семьи. А раз так, то надо убедиться в их безопасности.
Авантюристы срубили два деревца, организовали подобие носилок, привязали к ним части хвостов и водрузили на плечи. Меня они не нагружали, потому что только благодаря мне сегодняшний день не закончился несколько часов назад.
На ночной привал мы расположились поздно, расселись вокруг огня и ожидающе наблюдали, как чуть белёсое, но с красной кровью мясо шкворчало, нанизанное на ветки над костром. Запечённая курица с приправами, ничего выдающегося во вкусе мяса ламий нет — но приправ авантюристы не использовали, и чуть пряный и несколько луковый вкус у мяса образовался сам по себе.
— Кожу с одного возьму себе, — я показал на лежавшие недалеко куски хвостов. — Остальное поделим поровну.
— Да мы не возражаем, — с набитым ртом произнёс Галис, выронив один из пережёванных кусочков.
— Это, — прогнусавил Нот и задумчиво уставился на Галиса. Тот в ответ с вопросом покосился на приятеля. — Ты в Магнаре портным ничего не оставлял? Зимой один хвастался, что кому-то шил какие-то вещи из частей тварей. Ничего подробного не рассказывал, только это.
— Только хвастался, что работал с заллаями, и всё?
На моё уточнение Нот закивал, да и Галис припомнил, как они оба слушали хвастовство портного. Не самая большая проблема, если так подумать — портной не уточнял, кто именно заказ оставил, и про шкуру манула и кожу кракчата не распространялся. Вот только если некий недоброжелатель умудрился выведать, кому или куда портной отправлял заказ, то это сильно осложнит мне жизнь.
* * *
Дни пролетели незаметно, с разведки и до отбытия по Гварскому тракту. Кожу с ламий продали за небольшие деньги, заодно закрыв задание — свою выручку я отнёс алхимику вместе с кожей хвоста. Нужно подготовить её таким образом, чтобы в дальнейшем использовать вообще в любом магическом устройстве. Алхимик меня понял и обещал исполнить всё к началу лета, но заберу кожу я только осенью.
В банке длинноухих расписку в сто шестьдесят семь тысяч имперских золотых я положил на счёт и сразу обменял на монеты Арнурского королевства. Со всеми вычетами получилось пятьдесят пять тысяч. Это хватит на многие аукционы, даже с учётом постоянного перебивания цен.
В банковском представительстве ксатов я пробыл долго, выбирая, какие пластинки полёвки оставить на гримуар. В итоге в банке осталось одиннадцать пластинок без предрасположенности к магии, но две из них не стандартной ёмкости в восемь тысяч маны, а на пятьсот и тысячу больше; и остались две пластинки на магию огня и столько же на воду, и одна предрасположенная к земле.
Из оставшихся пятидесяти одной пластинки одну я припрятал в рюкзаке, а остальные передал Илуру вместе со списком необходимых запчастей для гримуара: тонкие дощечки из магического дерева сребролиста, серебряных заклёпок с отверстием в центре, бумаги и прочего. Хлар’ан хоть и обещал предоставить всё необходимое, но хотелось наперёд проверить, может ли золотой аналог кваралитского раствора воздействовать на простые вещи.
Илур, закончив описывать переданные ему для продажи пластинки, передал мне копию описи.
— Асилик отправил мне сообщение. Охрана прибудет через неделю. К твоему приезду во Фраскиск всё будет готово. Четыре повозки и извозчика, и восемь охранников из службы нашей лиги. Тебе не о чем переживать.
