— Господа, благодарю за разъяснения. Буду ожидать результатов расследования.
Хилл собрал документы в папку:
— Мистер Стерлинг, настоятельно рекомендую пересмотреть круг деловых знакомств. Репутационные риски могут оказаться критическими для банковской лицензии.
Когда инспекторы покинули здание банка, я остался в кабинете с Эллиоттом и О’Мэлли. Управляющий выглядел подавленным, а ирландец мрачно разглядывал документы, оставленные федералами.
— Мистер Стерлинг, — сказал Эллиотт, — что теперь будет с нашими программами помощи безработным? Люди рассчитывали на поддержку.
— Программы продолжаются в рамках разрешенных лимитов, — ответил я. — Кредиты до тысячи долларов не требуют одобрения куратора.
О’Мэлли подошел к окну и посмотрел на улицу:
— Босс, тот же «Buick» опять стоит у входа. Слежка не прекращается.
Значит, проверка банка только первый шаг. Continental Trust планируют продолжить давление, используя федеральные органы как инструмент устранения конкурента.
— Патрик, сегодня вечером встреча с юристом. Нужно подготовить контрнаступление.
— А что с фабрикой? — спросил Эллиотт. — Слухи о проблемах с банком могут напугать инвесторов.
— Фабрика финансируется из других источников. Проблемы банка не повлияют на возобновление производства.
Я направился к выходу, чувствуя тяжесть ответственности за судьбы людей, поверивших в возможность честного бизнеса. Continental Trust объявили войну не только мне лично, но и всем, кто пытался изменить правила финансовой игры.
Борьба только начинается.
Глава 4
Полезные связи
Вечером того же дня, когда федеральные инспекторы покинули банк, я сидел в кабинете особняка, обдумывая следующие шаги. За окнами мерцали огни Манхэттена, но мысли мои были заняты поиском союзников в этой неравной борьбе.
Телефон зазвонил около девяти вечера. Золоченый аппарат на письменном столе издавал мелодичные трели, прерывая тишину кабинета. Эта связь защищена от прослушивания, проведена специально для таких случаев.
— Стерлинг слушает.
— Уильям, это Дэвид Роквуд, — голос нефтяного магната звучал встревоженно. — Только что говорил с Генри Фоксом из Morgan Bank. Он сообщил тревожные новости о вашей ситуации.
Я откинулся в кожаном кресле, понимая, что новости о проверке банка уже разошлись по финансовым кругам.
— Дэвид, не буду скрывать, ситуация серьезная. Мои противники используют федеральные органы для устранения конкуренции.
— Именно об этом я и хотел поговорить, — в голосе Роквуда прозвучала решимость. — У меня есть связи в Бюро расследований. Заместитель директора Клайд Толсон давний знакомый семьи. Мы сотрудничаем по вопросам промышленной безопасности.
Бюро расследований Министерства юстиции, так тогда называлось ФБР до реорганизации 1935 года. Дэвид Эдгар Гувер возглавлял организацию с 1924 года, а Толсон был его правой рукой и ближайшим доверенным лицом.
— Какого рода сотрудничество? — уточнил я.
— Нефтяная отрасль привлекает внимание радикальных элементов и иностранных агентов, — объяснил Роквуд. — Саботаж на буровых, промышленный шпионаж, попытки профсоюзов установить контроль над стратегически важными месторождениями. Бюро регулярно консультируется с нами по этим вопросам.
Я понял направление мысли Роквуда. В конце 1920-х годов федеральные власти были крайне обеспокоены ростом влияния коммунистов и анархистов среди рабочих. Красная угроза казалась реальной.
— Дэвид, вы считаете, что атака конкурентов может иметь политический подтекст?
— Более того, — его голос понизился до шепота. — Мне известно, что твои противники имеет тесные связи с европейскими банками. Это же те самые люди, которых мы опасались? В частности, они связаны с немецкими финансовыми домами, которые могут быть заинтересованы в дестабилизации американской экономики.
Это отличный выход. Экономический национализм процветал в Америке конца 1920-х, а любые намеки на иностранное влияние в финансовой сфере воспринимались крайне негативно.
— Что вы предлагаете?
— Завтра утром встреча в моем загородном клубе в Лонг-Айленде. Я попрошу Толсона приехать для обсуждения вопросов безопасности нефтяных месторождений. Вы присоединитесь как мой деловой партнер и консультант по финансовым рынкам.
Загородный клуб Роквуда в Лонг-Айленде идеальное место для конспиративной встречи. Частная территория, никаких посторонних, атмосфера неформального общения.
— А как представить мою ситуацию?
— Как угрозу национальной безопасности, — без колебаний ответил Роквуд. — Молодой талантливый финансист пытается помочь простым американцам пережить кризис, а его атакуют силы, возможно связанные с иностранными интересами. Толсон оценит такую постановку вопроса.
Мы договорились встретиться в клубе в одиннадцать утра. Роквуд обещал подготовить почву, представив дело как часть более широкой угрозы американской финансовой системе.
Напоследок в трубке воцарилась тишина. Я думал, что разговор окончен. Но через несколько секунд магнат продолжил.
— Уильям, — голос Роквуда звучал серьезнее. — Прежде чем мы встретимся с Толсоном, я должен задать прямой вопрос. Есть ли доля правды в обвинениях о ваших связях с… организованными элементами?
Я сжал трубку сильнее. Роквуд был слишком проницательным бизнесменом, чтобы идти на встречу с федералами вслепую. Ему нужна была уверенность, что он не подставляет собственную репутацию.
— Дэвид, — начал я осторожно, — после краха многие представители деловых кругов оказались в отчаянном положении. Некоторые обратились к нетрадиционным источникам финансирования.
— Продолжайте.
— Ко мне действительно обращались люди, желавшие легализовать капиталы сомнительного происхождения. Я встречался с ними исключительно для того, чтобы объяснить невозможность подобного сотрудничества.
— Понимаю, — Роквуд помолчал. — Уильям, позвольте быть откровенным. Вчера вечером я долго беседовал с отцом. Вы знаете, даже несмотря на возраст, он сохранил удивительную ясность ума и понимание сути вещей.
Дэвид Роквуд-старший, основатель нефтяной империи, легендарная фигура американского бизнеса. Его мнение могло повлиять на решения в самых высоких кругах.
— И к какому выводу он пришел?
— Отец сказал буквально следующее: «В тяжелые времена приходится иметь дело с дьяволом, если это поможет спасти страну. Главное, чтобы дьявол в итоге остался в проигрыше». Он считает, что ваш талант и знание рынков важнее любых компромиссов с сомнительными союзниками.
В голосе Роквуда звучало понимание. Он не верил моей версии, но готов был ее принять.
— Дэвид, я ценю доверие вашей семьи.
— Уильям, мы живем в эпоху перемен. Старые правила больше не работают. Важно не то, с кем вы встречались, а то, что вы делаете для Америки. Ваш банк помогает простым людям, фабрика дает работу сотням семей. Это имеет значение.
— Значит, завтрашняя встреча состоится?
— Безусловно. Более того, отец считает, что ваши особые связи могут оказаться полезными для понимания теневых финансовых потоков. Толсон оценит такого информатора.
Роквуд-старший оказался еще проницательнее, чем я предполагал. Он не только принял реальность моих связей с мафией, но и увидел в этом стратегическое преимущество.
— Благодарю за понимание, Дэвид.
— Мы с вами создаем будущее американской экономики, Уильям. И готовы использовать любые доступные инструменты для достижения этой цели.
* * *
На следующий день Nassau Country Club в Лонг-Айленде встретил меня атмосферой старых денег и аристократической солидности. Викторианское здание из красного кирпича с белыми колоннами и ухоженными лужайками напоминало английское поместье. Швейцар в ливрее с золотыми галунами почтительно поклонился, узнав меня как гостя мистера Роквуда.
Я прибыл на десять минут раньше назначенного времени, чтобы осмотреться и подготовиться к важнейшему разговору. В холле клуба висели портреты отцов-основателей и промышленных магнатов XIX века. Кожаные кресла, персидские ковры, запах табака и старых книг создавали атмосферу респектабельности.
