Роза Иллиана (ЛП) - Швартц Ричард

«Открыта — было не то слово», — изумлённо подумал Бликс, глядя на расплавленную дыру в двери справа. Камень там поплыл, как воск, и растёкся по полу. Отверстие в толстом камне было достаточно большим, чтобы через него мог протиснуться даже Янош.

— Что ж, — промолвила Лиандра, пропуская через отверстие свет так, что за ним стал виден длинный коридор, плавно уходящий вниз и теряющийся в темноте. — Теперь мы знаем, по какому пути пришла сюда Асела, — продолжила она.

— Это была она? — поражённо спросил Бликс. Камень был толщиной в полшага, и он даже не хотел представлять, какой силой нужно было обладать, чтобы проплавить такую дыру.

— А причину мы видим здесь, — заметила королева, слегка передвинув свой свет, чтобы он осветил конец сломанной цепи. — Займёмся следующей дверью, — сказала она, возвращая свой свет к себе.

С этой было справиться совсем легко. Цепь уже торчала из стены, Янош потянул за неё, и дверь поднялась с тем же громким грохотом в глубине камня, который они уже слышали.

— Ого, — поразился Янош. — Кем бы ни была эта Асела, не хотелось бы мне её рассердить.

Зокора ошиблась: гномы здесь всё-таки были. На земле валялась дюжина их скелетов, облачённых в ржавые пластиночные доспехи, некоторые даже сейчас держали в костлявых пальцах могучие топоры.

— А я думал, гномы маленького роста, — прокомментировал Бликс, осматривая одного из мёртвых гномов, который при жизни, вероятно, был всего на две ширины ладони меньше майора. Зато толщина костей была почти вдвое больше человеческой, и, судя по размерам старых доспехов, он был страшно силён.

Примечательно было то, что во лбу каждого черепа было выжжено отверстие, размером с серебреную крону. Как будто того, что убило этих несчастных, было недостаточно.

Почти ни одна кость не осталась целой, некоторые убитые были разрублены на две части, другие расплавились вместе с доспехами.

— Всё зависит от размера, — пояснила Зокора, взглянув на Лиандру. — В среднем, наши светлые сёстры выше, и это они так назвали Кузнецов Земли. Вы, люди, рассказываете друг другу наши легенды. Сомневаюсь, что кто-либо из вас встречал живого гнома.

— А что насчёт лежащих здесь? — спросил Бликс. — Асела ведь человек, верно?

— Возможно, — ухмыльнулась Лиандра. — Иногда в этом можно усомниться. Но эти гномы были мёртвыми хранителями, которые пожертвовали собой, чтобы навсегда защитить то, что было для них священно. Вон там, — указала она на то, что находилось посреди большой комнаты. При этом она выглядела почти зачарованной представшей перед ней картиной. — Вот за что они отдали свои жизни.

За убитыми гномами низкая комната расширялась, а стены украшали рельефы. В центре стояли четыре камня, вытесанные из одного блока: один — посередине, три других — вокруг него, но не на равном расстоянии, с одной стороны угол был немного смещен. В центре камень был выдолблен, и в углублении лежал чёрный камень, грубо и примитивно выточенный в форме волчьей головы. На вершинах остальных камней лежали золотистые полые шары. То, что они были полыми, он понял по двум открытым, которые были похожи на чаши; внутри них находились кристаллы.

Шары и чаши блестели, как будто их только что отполировали, а в своих костях Блик почувствовал гудение. Но больше смотреть было не на что.

— И это всё? — удивлённо спросил Янош.

— Всё? — переспросила Лиандра. — Я не могу оторвать взгляд! Одной только игры цвета достаточно, чтобы умереть.

— Она видит поток миров, мальчик, — добродушно сказала Энка. — Это лишь доказывает, насколько ты слеп. — И, повернувшись к королеве: — Вы ведь знаете, что сказали правду? Поток смертельно опасен для большинства!

— Нужно лишь избегать его прикосновения, — ответила королева, осторожно переступая через одного из мёртвых гномов. — Вы поможете мне? Мы должны открыть тот шар и по возможности одновременно закрыть чашу.

Старая Энка кивнула.

— Если спина позволит. — И, повернувшись к остальным: — Покиньте комнату, ещё не известно, куда направится новый поток. — Она указала на чашу слева. — Он будет выходить оттуда, но больше ничего нельзя сказать наверняка. Если вы прикоснетесь к нему, от вас останется только пепел, а может, даже его не останется.

Странно было созерцать, как королева и ведьма ползают и уворачиваются от чего-то, чего он сам не видел. Остальные отступили к двери и внимательно наблюдали за происходящим. По сосредоточенному выражению их лиц Бликсу стало ясно, что опасность действительно существует.

Лиандра выругалась и бросилась на землю, но этого было недостаточно: искры прожгли кожу на её лифе так, что он наполовину распахнулся, обнажив широкий след от ожога на спине, от которого королева застонала от боли.

— Что случилось? — испуганно спросил Янош, а королева, стиснув зубы, поползла дальше.

— Поток миров течёт неспокойно, он блуждает и выбрасывает щупальца, которые извиваются в комнате. Одно из этих щупалец задело её, — тихо пояснила Зокора. — Это последствия ухода под воду Огненных островов, поток миров лишился там узла и колеблется, как пляшущий канат.

Наконец обе сэры добрались до чаш и осторожно встали. Лиандра должна была открывать шар, а Энка — закрыть чашу.

— На счёт три, — сказала Лиандра, Энка кивнула, они сосчитали и закрыли или открыли чаши.

Что произошло дальше, даже Бликс потом не мог сказать наверняка. Лиандра издала некое подобие хрюканья, засветилась ослепительным светом и была отброшена назад с такой силой, что отскочила от стены и прокатилась по сырому, склизкому полу почти да одного из мёртвых воинов-гномов. Сандалии и лиф, а также верёвка, которую она всё ещё носила на талии, вспыхнули красноватым светом и превратились в пепел, так что королева осталась нагой и лежала перед ними словно мёртвая.

Уцелела только серебряная диадема на её голове, а Каменное Сердце лежал на боку, раскаленный до такой степени, что кожа, которой была обтянута рукоять, вспыхнула и сгорела. Ножны также дымились, а рубиновые камни на голове дракона испускали красные лучи, медленно угасая. На её коже плясали искры, но не голубоватые, как обычно, эти, словно вылетели из пламени, и были от тёмного до ярко-красного цвета.

— Боги! — выругалась старая Энка, с удивительным проворством подныривая под что-то невидимое, чтобы упасть на землю рядом с Лиандрой. — Ты! — крикнула она, указывая пальцем на Зокору. — Иди и помоги!

В виде исключения Зокора подчинилась приказу и поспешила к ней.

— Держи её и следи за тем, чтобы она не проглотила язык, — приказала ведьма. — Используй для этого кинжал, чтобы она не откусила тебе пальцы! — Пока Зокора выполняла её распоряжения, ведьма огляделась и вздохнула. — По крайней мере, мы находимся в подходящем месте, — промолвила она, подняв руки, которые засверкали голубым светом, когда молнии начали плясать по храмовому залу, как будто здесь разразилась дикая гроза. Волосы сэры развевались на невидимом ветру, она поднимала руки всё выше и выше, пока всё её тело не начало дрожать. Затем она с силой вогнала руки в грудь Лиандры.

Королева выгнулась и затряслась, но затем вяло упала обратно на землю.

— Ещё раз, — с явным усилием проскрежетала старая Энка и снова подняла руки. Опять вокруг трёх женщин забушевали молнии. Когда ведьма на этот раз ударила кулаками в грудь Лиандры, заставив её дёрнуться, королева застонала и слабо подняла руку, а затем повернулась на бок, как будто собираясь спать.

— Ты, — позвала ведьма, указывая дрожащим пальцем на невидимку. — Твою рубашку! — Тот без слов снял её и протянул ей.

Вместе Зокора и старая Энка надели на королеву рубашку мужчины, она позволила сделать это, не сопротивляясь и даже не проснулась. Рубашка была ей немного коротка, но, пожалуй, смотрелась на ней гораздо лучше, чем на нём.

И Бликсу стало стыдно за то, что он пялился на королеву, когда она лежала перед ними обнаженная и беззащитная; то, что ему редко доводилось видеть такую красоту, не было для него достаточным оправданием. Он посмотрел на Герлона, который всё ещё закрывал глаза руками, и вздохнул.