Багира быстро нашла общий язык с искином. Они с удовольствием общались в ультразвуковом диапазоне. И иногда уже шорк нам подсказывал значение или функции того или иного элемента климатической станции. Видя ошалелые глаза нашей учёной братии, я понимал, что открытия следуют одно за другим.
Мелихов занялся организацией охраны и техническими проблемами нашего коллектива. А мне, как руководителю экспедиции, нужно было решать в основном бытовые вопросы. Хотя настал такой день, когда пришлось с головой окунуться и в исследовательские заботы.
– Стас, у нас возникла загвоздка, – как-то пожаловалась мне Нийя.
– И в чём дело?
– Понимаешь, мы выяснили интересную вещь про Льюуса. На самом деле он – дежурная частица именно этой станции. И не обладает всей полнотой власти, ссылается на необходимые директивы из центра. А когда мы захотели пообщаться с его позитронным мозгом, то выяснили, что он находится не здесь. У Льюуса нет его координат, и он не может вывести его из спящего режима. Когда существа строили свои установки на планете, они поместили управляющий мозг отдельно от всех станций. То есть в случае аварийной ситуации это никак не отразилось бы на общей работе системы. Центр должен был координировать работу всех подразделений, и, опять же, Льюус не знает их количество. А мы никак не можем даже проникнуть в отсек станции, где находится климатическая установка. Команду на доступ в это место может дать только головной позитронный мозг.
– А как я вам в этом могу помочь?
– Стас, нужно найти, где расположен этот центр, и, активировав его, получить для нас доступ к климатическим системам.
– Нийя, а тебе не кажется, что эта просьба относится к разряду «пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что»?
– Стасик, – нежно провела она рукой по моей щеке, – ты же сообразительный. Я уверена, что у тебя это получится лучше, чем у кого бы то ни было.
Я понимал, что девушка применила на мне свои эмпатические чары, но не стал противиться. Тем более мне и так надоело сидеть на одном месте, и возможность отправиться в свободный поиск было наилучшим решением моей хандры.
– Хорошо, – сдался я, – попробую, хотя пока не представляю как.
«Я с тобой», – возник у меня глас Багиры.
– Куда же я без тебя, – проворчал я в ответ.
На мои вопросы у Льюуса, где хотя бы приблизительно может находиться управляющий центр, я не получил вразумительного ответа. Никакого логического решения у задачи не было. Логического – с точки зрения человека, а вот чем руководствовались существа, выбирая место для размещения позитронного мозга, я никак не мог понять.
Мы с Багирой часами летали, наворачивая круги от нашего местоположения в радиусе до пятисот километров. Я не отрывал взгляда от окна «Странника», пытаясь вторым зрением заметить сияние любого энергетического поля, но всё было тщетно.
– Селена, у тебя имеются какие-нибудь предложения по поиску?
– Стас, вот здесь я тебе ничем не могу помочь, не обладаю нужной информацией. Может, у кого-нибудь спросить?
– У кого?! Был бы здесь хоть какой-то разум!.. – повысил голос я и тут же осёкся. – Подожди! А ведь это мысль! Селена, ты умничка! Помнишь, Иной тебе переслал координаты волны маяка контрольного пункта, по которым его можно запеленговать. Он говорил, что они располагаются в очень узком коридоре реликтового излучения? И что в каждом мире есть его проекция. Да и Льюус упоминал, что их поисковые боты наткнулись на аномалию, называвшую себя Стражник, или Иной.
– Да, Стас. У меня есть эти данные, но наш следящий радар не способен выдавать такую частоту.
– Так… Наш не способен, но ведь жуки его обнаружили, значит, у них могут быть подобные приборы! Летим назад…
Льюус, узнав, что нам требуется устройство, способное работать в очень узком волновом диапазоне, загорелся этой идеей. И уже к вечеру в его мастерских был изготовлен опытный образец. Они с Селеной адаптировали возможность его подключения к радару «Странника». Я не мог больше ждать, и мы сразу вылетели на поиск. Льюус предупредил, что радиус действия устройства не превышает пятисот километров. Поэтому, загнав «Странника» на высоту двадцать километров, Селена повела его зигзагами, стараясь перекрывать как можно большую площадь сканирования. Я сначала всё ждал отклика прибора, а потом банально уснул в пилотском кресле.
Маяк Иного устройство жуков обнаружило уже к утру. По координатам оно располагалось ближе к экватору, в красивейшей горной гряде одинокого острова. Приземлившись, мы с Багирой вышли наружу. Здесь погода была даже жаркой, но мой комбинезон прекрасно справлялся и с более высокой температурой. Подойдя к входу в пещеру, мы увидели рядом на скале знакомое радужное сияние мыльного пузыря, через которое просматривалось внутреннее пространство. Приложив ладонь к этому тёплому полю, я подождал пару секунд, и оно тут же исчезло.
– Идём, Багира, я познакомлю тебя с Иным.
Как и в прошлый раз, пол пещеры был искусственно выровнен, а вот стены и потолок остались в своей природной, естественной красоте.
«Стас, я слышу голос проекции Иного, – сказала Селена. – Он рад видеть носителя истины».
Я не сразу сообразил, что так Стражник называет людей, в крови которых есть код доступа к его проекциям.
Мы спустились в просторный зал, где в лучах струящегося сверху света над небольшим постаментом висел в воздухе зеркальный шар, но уже более скромного диаметра.
– Диаметр проекции десять метров, – ответила на мой немой вопрос Селена, появляясь рядом с нами в полный рост.
Мы подошли к шару, в котором отразились только наши с Багирой тела. И опять, как и в прошлый раз, моё отражение в какой-то момент зажило собственной жизнью.
– Приветствую носителя истины, – подняло правую руку моё отражение.
– Здравствуйте, Иной, – улыбнулся я в ответ и также поднял правую руку.
– Какая помощь требуется от меня в данный момент временно и именно в этом мире спирали?
Около моего отражения появился стул, куда уселась проекция Иного.
– Понимаете, тут какое дело… – оглянулся я на Багиру и голограмму Селены. – Я сейчас с товарищами нахожусь в затруднительном положении. Мы прилетели в этот мир изучить оставшееся от пришельцев наследие. Они прилетали сюда более двадцати тысяч лет назад и хотели его колонизировать. Но, по имеющейся у нас информации, нашли вас и, получив предупреждение, что не стоит заниматься изменением климата, улетели.
– Да, был такой инцидент, – согласился Иной.
– И они бросили всё своё оборудование, а мы хотели бы его изучить и использовать в мирных целях.
– Так кто вам мешает это сделать? Изучайте. Я не вижу здесь противоречия.
– А затруднение у нас в том, что мы не можем проникнуть во все отсеки климатической станции, которую мы отыскали. На это необходимо получить разрешение головного центра, в котором находится основной позитронный мозг.
– Но вы не знаете, где он находится? – улыбнулось отражение.
– Вот именно! Я хотел бы получить координаты этого центра и всех остальных заброшенных станций, построенных пришельцами для терраформирования планеты.
– Координаты станции я могу вам дать, – махнуло рукой моё отражение в шаре, и Селена в тот же миг отчиталась:
– Координаты приняты.
– А вот насчёт центрального позитронного мозга не всё так просто. – Отражение в шаре встало со стула и принялось ходить из стороны в сторону. – В данный момент его просто не существует.
– Как это так? – опешил я.
– После того как пришельцы получили информацию о частотах порталов на их родной планете, они заморозили работу всех климатических установок, а позитронный мозг увезли с собой.
– И как нам теперь быть? – опечалился я. – Получается, мы не сможем проникнуть в закрытые отсеки и продолжить изучение брошенного оборудования? Или, может, есть какой-то вариант? Например, прорезать буровым лазером отверстие в стенах комплекса.
– Силовые методы вам не помогут. Стены климатического комплекса тоже можно назвать условно живыми. И любое силовое вмешательство в их структуру приведёт к аннигиляции оборудования.
