Становится страшно. Ему кажется, что час его смерти настал, но спустя несколько минут сквозь писк он слышит знакомый голос из прошлого.
– Мо. Выходи, Мо, – просит голос.
– Что? Куда? Зачем?
– Выходи, Мо, ты больше не должен голодать.
– Не должен? – искренне удивляется уборщик.
– Конечно нет, глупенький. Пришла пора подкрепиться.
Мо выходит из своей каморки в коридор, окружённый дверьми с холодной люминесцентной подсветкой. Возле лифтов стоит улыбающийся развратной улыбкой охранник, смотрит на смартфоне лучшие порнографические сцены с актрисой Лайзой Вертуоссо. Он замечает, как Мо медленно идёт к нему, прячет смартфон, поправляет ремень с кобурой и рацией, откашливается.
– Привет, Мо, – здоровается охранник. – Сегодня во вторую смену, да?
– Да, – протягивает уборщик не своим голосом.
– Всё в порядке? – охранник сдвигает брови, анализирует ситуацию.
– Да, – отвечает Мо. На его лице рисуется кривая улыбка, он проводит острым языком по верхней губе. – Мне пора подкрепиться.
Глава 5. Крах
1
Первоград окутан снежными облаками. Город, где зима длится девять месяцев в году, преображается с наступлением темноты. Днём Первоград кажется бледным, здания из стекла и бетона отдают серостью, несмотря на множество неоновых вывесок, но ночью, ночью независимый город наносит свой лучший макияж, скрывая все неровности старческого лица. Залежалый снег отражает этот макияж, создавая ложное представление о яркости, чистоте и непорочности – очередное заблуждение. Иллюзия.
Сергей Гамбиев сидит в кресле напротив голографического экрана в кабинете своего особняка на крыше одного из жилых небоскрёбов «Норд» недалеко от центра города. Некоторым кажется странным построить дом на крыше жилой башни, но Гамбиев считает такое расположение вполне обоснованным. Во-первых, лёгкий доступ для его персонального летательного аппарата, отсутствие необходимости перекрывать воздушные коридоры Первограда, а во-вторых, ему нравится быть рядом с людьми, в сердце города, но держаться немного в стороне. Особняк Гамбиева нельзя назвать роскошным, как и его кабинет в башне корпорации. Площадью около двухсот квадратных метров, одноэтажный, он выглядит как естественное дополнение к жилой башне, на крыше которой расположен. Многие жители, в большинстве сотрудники «Норд», даже не представляют, что на крыше их дома живёт человек, который вот уже несколько десятилетий ведёт корпорацию вперёд, благодаря правилам свободной экономики независимого города и либеральным взглядам её генерального директора.
Голографический экран настроен на один из множества каналов Новой России, которые вызывают у Гамбиева смешанные чувства смеха с раздражительностью, но отсматривать сводки страны – неотъемлемая часть его рабочего дня. Пропаганда прекрасно работает в стране, на территории которой расположен независимый город. Каждый день из всех динамиков в Новой России восхваляются достижения государства под руководством законно выбранного президента Николая Борисовича Харитонова.
Гамбиев отвлекается от чтения электронной книги на громкие фанфары из колонок под голографическим экраном, появляется надпись золотого цвета:
Обращение президента Новой России Н. Б. Харитонова
Гамбиев шутит про себя, что наверняка оно задержится на минут двадцать, как обычно, а рекламщики заработают круглую сумму денег на размещении роликов в период ожидания речи в прайм-тайм. Однако этого не происходит, и как только надпись исчезает с экрана, на Гамбиева смотрит гладковыбритый мужчина лет шестидесяти, с острыми чертами лица, без единой морщинки. Кудрявые русые волосы с пробивающейся сединой зализаны назад, взгляд мужчины кажется стальным, но Гамбиев различает в этом взгляде усталость.
Харитонов начинает своё обращение:
– Уважаемые граждане Новой России, дорогие друзья! Сегодня я хочу поговорить о важной теме – отношение с Первоградом и то, почему это так важно для нас, для Новой России. Конечно, моё обращение адресовано и нашим соотечественникам, проживающим на территории так называемого независимого города, Первограда. Говорить придётся обстоятельно и подробно, так как вопрос очень серьёзный.
– Какого чёрта? – Гамбиев от удивления снимает очки в прямоугольной оправе, наклоняется к голографическому экрану, слегка приоткрыв рот.
– Ситуация в Первограде вновь приобретает критический характер, – продолжает Харитонов. – Я обращаюсь к вам не только для того, чтобы дать оценку происходящим событиям, но и проинформировать вас о принимаемых мною решениях и возможных дальнейших шагах в связи со сложившейся ситуацией.
В начале двадцатого века некогда могущественная империя являлась первым в мире государством по множеству показателей, от уровня проживания до поставок в соседние страны. И то, что произошло, а именно бунт, перетёкший в народное восстание, навсегда похоронил те достижения, которые годами выковывались нашими предками в крайне непростые времена. Бунт тогда произошёл по вполне понятным причинам. Чёткая сегментация классов и отсутствие плавного перехода от одного к другому не позволяли тем, кто родился на окраинах великой империи, достичь тех же высот, которые достигали родившиеся в городах, например, в Петербурге. Народное негодование росло, а монархия показала себя как неэффективный инструмент правления. Много крови наших предков пролилось в те годы, и была создана новая, идейная страна, где каждый являлся друг другу братом, где раса и родословная не имели значения, где каждый мог, показав достойный результат, вырваться вперёд, но, даже несмотря на такие возможности, многие не забывали и о близких. Страной тогда правили сильные люди, которые и по сей день увековечены в истории и которых, честно говоря, я ставлю себе в пример.
Смартфон Гамбиева вибрирует на столике рядом с креслом, но президент «Норд» полностью поглощён выступлением Харитонова.
– В 1954-м году произошло то, что никто не смел предположить даже в самых кошмарных снах. Наша многонациональная страна, которая выстояла против стольких недоброжелателей, была подорвана изнутри. Изнутри, но под влиянием ценностей, которые всегда были нам чужды, не родны. Сколько столкновений пережили бывшие страны союза? Сколько матерей потеряли своих детей, сколько детей осталось без родителей? Цифры страшные. Ради чего? Утраченное былое величие стоило слишком дорого для нас, жителей Новой России, для жителей Дальневосточной Федерации, Северо-Кавказского Альянса, Нового Урала, Республики Сибирь и множества других стран, образованных на территории бывшего союза. Напомню, что после распада союза руководители Новой России во главе с Ивановым приступили к строительству новой государственности и между ними возникли довольно острые разногласия. Аппарат президента Иванова предлагал строить страну на принципах автономизации, и этот план был сильно раскритикован Ивановым, который, в свою очередь, предложил пойти на уступки капиталистически настроенным деятелям. Именно тогда на арене появился тот, кого боготворит Первоград, Илья Радушкин. Отец и основатель первого и единственного независимого города на территории Новой России. Радушкин был человеком уважаемым и амбициозным, он понимал, что Первоград – это часть Новой России, так же, как и Новая Россия – часть Первограда. Ведь мы помним с вами, что были времена, когда жителям нашей страны не требовалась виза в Первоград. Мы помним, что достижения считались совместными, так как лучшие умы Новой России работали в Первограде и наоборот, но возникает один важный вопрос: зачем нужно было с барского плеча удовлетворять любые, безгранично растущие капиталистические потребности на территории страны? Зачем обрисовывать границы так называемого независимого города, когда город, по сути, являлся неотъемлемой частью страны?
Смартфон на столике замолкает на несколько секунд, затем вибрирует вновь. Гамбиев не замечает.
