– Ты когда-нибудь летала на подобной штуковине?
– Не поверишь, – отвечает Кейтлин. – Пару раз.
– Ничем вас не удивить, мисс Саммерс.
– Отнюдь, мистер Спенсер, вам это периодически удаётся, – она делает маленький глоток игристого. – Ну что, не расколешься? Куда мы направляемся?
– Если скажу сейчас, то испорчу первое впечатление от отличного вида. А он и правда неплох.
– Хорошо. Тогда скажи хотя бы, сколько нам лететь?
– Часа два с половиной. Так что устраивайся поудобней и наслаждайся поездкой.
Кейтлин примерно понимает, в какую сторону они летят, и, учитывая тайминг, понимает, какое место Джек выбрал для пикника, но решает не портить сюрприз и промолчать. Она откидывается в кресле, делает ещё один глоток игристого и любуется видом на город.
3
Пустынный пейзаж с редкими вкраплениями высохших деревьев и кактусов сменяется на скалистую местность с каньонами, а за ними из-за горизонта поднимаются очертания небоскрёбов башен.
– Завораживает, правда? – интересуется Джек.
Солнце опускается за приближающиеся небоскрёбы, и чем ближе они подбираются, тем чётче видно, что они разрушены. Пилот Сайрус плавно снижает городской летательный аппарат на крутой берег реки, слева виднеется разрушенная железная дорога. Кейтлин чувствует лёгкий толчок, они приземлились, замки дверей разблокировались с характерным звуком. Она делает шаг на высохшую землю, поворачивается в сторону небоскрёбов за рекой, тёплый ветер треплет её волосы.
– Неожиданное место для пикника, ковбой.
Джек выходит следом, берёт девушку за руку, они подходят к обрыву. Внизу гладкая, как зеркало, спокойная река отражает оранжевое небо.
– Река Эопия. Природная граница Нью-Роуз.
– Завораживающе, – соглашается Кейт.
Позади слышится звук турбин летательного аппарата, Кейтлин смотрит на поднимающуюся в небо машину, на месте посадки остаются корзина для пикника, мини-холодильник, покрывало и два раскладных кресла.
– Он заберёт нас через пару-тройку часов, – объясняет Джек.
Кейтлин это вполне устраивает.
Спустя двадцать минут они сидят в креслах, любуются закатом на фоне разрушенных зданий некогда великого города. Кейтлин находит всё новые детали по ту сторону реки, магазинчики, заправки, вывески. Но символом трагедии, случившейся с городом, является тёмная вывеска «Малкольм Индастриз» на самом высоком небоскрёбе.
– Я слышала легенду, что искин уничтожил город, – Кейтлин держит в обеих руках кружку с тёплым чаем. – Как думаешь, это правда?
– Никто не знает, – Джек пожимает плечами и наливает себе чай из термоса. – Так утверждало правительство, но версию о том, что город разбомбили из-за статуса независимости, отметать нельзя.
– Как люди способны на такое? Представь только, там бурлила жизнь, люди встречались, влюблялись, заводили семьи, работали, и в какой-то момент всего этого не стало.
– Ты не веришь правительству? – саркастично спрашивает Джек.
– А ты веришь? – она усмехается. – Того правительства уже не существует, красавчик, неважно, верили ему или нет. Мира, где существовал Нью-Роуз, тоже больше не существует. Он изменился. И правительство этого нового мира вызывает у меня много вопросов.
– Я не перестаю тебе удивляться, Кейтлин Саммерс.
– Почему? – искренне удивляется девушка.
– Ты уникальная. У тебя своё, непохожее видение картины мира, и это меня в тебе привлекает.
– Достаточно подписать контракт носителя, чтобы понять, как устроен этот чёртов мир. Деньги дают свободу. Но свобода без мозгов – это лишь изменённая форма рабства.
Джек отхлёбывает чай, наблюдая за тем, как солнце скрывается за горизонтом. Он подбирает слова, прокручивает в голове, как ему лучше сказать то, что он собирается сказать, чувствует волнение, словно он подросток и собирается предложить королеве бала то, что ей давно уже не нужно.
– Кейт, я, – он отставляет кружку в сторону, – я думал насчёт твоего контракта.
– И что? – она смотрит на него с антропологическим интересом.
– Это твой выбор, и он мне понятен. Выбор, который ты сделала, который казался тебе верным в тот момент.
– Он и сейчас кажется мне верным, – перебивает она.
– Да, понимаю, – Джек немного мешкается. – Что, если я предложу выкупить контракт у корпорации «Сатоши»?
Кейтлин набирает воздуха, чтобы ответить, но передумывает.
– Сколько мы уже вместе? – спрашивает Джек. – Четыре-пять месяцев? У меня такое ощущение, что я знаю тебя всю жизнь. Мне сложно представить свой день без общения с тобой. Пойми меня правильно, я не хочу торопить события, но, когда мы встретились, ты сказала мне, что будущего у нас нет, есть только настоящее. И мне нравится это настоящее. Мне хорошо на душе от того, что наше настоящее совместно, но иногда мне хочется помечтать о будущем. Не о том будущем, которое тебе кажется неизбежным.
Кейтлин внимательно слушает корпората, не смотрит на него, смотрит вперёд, на разрушенный город.
– О будущем, которое мы сможем построить вместе, – продолжает Джек. – Если ты откажешься, я пойму. И больше никогда не буду задавать этот вопрос. Буду наслаждаться нашим настоящим, пока оно не станет моим прошлым. Но, – Джек делает паузу. – Я не прошу тебя ответить мне сейчас, я просто прошу тебя подумать.
– Джек, – шепчет Кейтлин.
Он протягивает ей руку, она берёт её, их пальцы сплетаются.
– Зачем тебе это? – спрашивает она наконец. – Что, если… Что, если у нас не будет будущего, милый? Что, если в какой-то момент мы поймём, что это была ошибка. Или ещё хуже – возненавидим друг друга? Расстанемся, Джек?
– Тогда я просто выставлю тебе счёт и предоставлю хорошую кредитную линию.
Она смеётся. Джек большим пальцем поглаживает тыльную сторону её ладони. Она поднимается, не отпуская его руки, встаёт перед ним.
– Ты не ответил на вопрос, Джек. И прошу тебя, не отвечай. Просто услышь меня. Сейчас я счастлива, в нашем настоящем. Я и не мечтала в прошлом, что у меня будет такое будущее. Я испытываю к тебе чувства, ковбой, каждый день я просыпаюсь и думаю о тебе. Хотела бы я будущего с тобой? Да. Но хотела бы я его такой ценой? Не уверена. Я сделала свой выбор три года назад. И благодаря этому выбору я поняла, как мне нужно жить. Это оказалось так просто.
Она немного задирает сарафан, лёгким движением стягивает чёрное кружевное бельё, садится на Джека. Кончиками пальцев он проводит по её щеке, спускается к шее.
– Я поняла, что в жизни нужно делать то, что хочется, а не то, что надо или требуется.
Она игриво целует его в щёку, затем в нос, затем в губы, Джек улыбается, а Кейтлин немного отстраняется.
– Кейт…
Он не успевает ничего сказать, Кейтлин указательным пальцем утончённой руки не даёт ему такой возможности.
– И сейчас мне хочется, чтобы ты насладился нашим настоящим, выбросив из головы всё остальное. Мира нет, ковбой. Есть ты и я. Остальное значения не имеет.
Она расстёгивает его джинсы, приближается к нему, целует ещё раз. Они сливаются в единое целое на фоне разрушенного мегаполиса из прошлого, у которого нет будущего.
4
Глаза привыкают к темноте быстро, единственным освещением на берегу реки Эопия остаётся только луна. Белоснежная, круглая, она красит разрушенные небоскрёбы в тёмно-синий цвет. Джек и Кейтлин сидят, укутавшись в покрывало, которое одновременно служит им подстилкой. Кейтлин опускает голову на плечо молодого человека.
– Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего?
– М?
– Сэндвич с солями из забегаловки Мартина Барталонетти.
– Он вкусный?
– Лучшее, что я пробовала, красавчик. Он тонко нарезает два вида синтезированного салями, говорят, что вкус совсем как у натурального. Добавляет салат, выращенный на огороде его матушки, несколько слайсов томатов и просто волшебный чесночный соус с кинзой. У меня сейчас слюни потекут. Конечно, ты-то не привык к такой еде, но поверь мне, оно того стоит. Сэндвичи Мартина в сто раз круче любого блюда из любого ресторана в Кристалл Маунтин. Давай сходим к Мартину как-нибудь? – её тон меняется на саркастичный. – Это же не повлияет на твою репутацию, Джек?
